— Тогда предлагаю вам отложить ваши возмущения до более удобного случая и отправиться к себе в комнату, чтобы подготовиться к завтрашнему дню. Он принесет вам много интересного.
Поняв, что одеваться мужчина не собирается, я вновь повернулась. Но на этот раз меня уже было не остановить.
— По какому праву вы вздумали, что можете взять и просто так зачислить меня, против воли, на учебу?
— Девочка, — ледяной тон, с которым он чеканил каждое следующее слово, тисками скрутил все мое тело и парализовал. — Перед тобой Верховный главнокомандующий имперской армии. Я могу войти в любой дом Гардии и приказать любому, кого увижу, в течение двух минут собрать вещи и отправиться на фронт. Считай, что произошла мобилизация, и ты призвана на военную службу.
Лишь когда он замолчал, оцепенение спало. Вот это сила! Пытаясь совладать с дрожью, я вздернула подбородок.
— Да вы что издеваетесь? Посмотрите на меня! Какая военная служба? Я падаю от легкого дуновения ветра, а из магии все, что мне доступно — это карточные фокусы, для которых одна магия нужна — ловкость рук называется. Или вы решили закидать противника пушечным мясом? Поверьте, я лучше трусливо сбегу в ближайшие кусты, чем с шашкой наголо побегу на толпу вооруженных до зубов орков, жаждущих меня разорвать.
— Если я того потребую — побежите, — без тени сомнения заявил он, а жидкая сталь в его глазах не оставила сомнения, что так оно и было бы. Не хочется мне проверять, какими способами он может достичь такого послушания у подчиненных. Я уже чувствую на себе возможности его магии. — Но я такого не потребую. Несмотря на все ваши убеждения, я не изверг. Вы все поймете в скором времени.
— Нет. Я не собираюсь ничего понимать. Я пришла сюда с одной лишь целью, сказать вам, что ни на какое обучение поступать не намерена! У меня есть более серьезные планы, и тратить 10 лет на всякую ерунду я не имею возможности.
— Хорошо, — спокойно произнес Рейнгард.
— Хорошо? — с сомнением переспросила я.
— Да. Если вы выбираете 15 лет тюремного заключения, так тому и быть, — он развел руками и отвернулся, видимо, намереваясь заняться своими делами, от которых я его оторвала.
У меня чуть челюсть не отвисла. Каков нахал! Да я в жизни своей таких не встречала! Если бы умела, я бы обязательно съездила чем-нибудь по его прекрасной физиономии. В груди снова разлилось знакомое тепло, а кончики пальцев защекотало от напряжения, неведомой силы, которая так и пульсировала в ладонях.
— На что вы намекаете, господин Рейнгард?
— Это закон. Если вы уклоняетесь от призыва, то вам грозит тюремное заключение на 15 лет. Вы бы знали это, если бы учились здесь.
В спортивном зале заметно сгустился воздух. Дышать стало тяжело. Внутри меня клокотала яростная буря. Я не могла, не имела возможности тратить драгоценное время на что-либо, кроме поиска. Я должна найти ее, иначе смысла жизни — нет. 15 лет — это слишком долго… мне уже будет 35, и время безвозвратно утечет. Я почти до крови закусила губу. В спортивном зале содрогнулся пол. Затем еще один толчок и, что совершенно выбило меня из колеи, внезапно прямо из потолка рядом с мужчиной ударила молния, оставив на полу внушительный черный след опаленного дерева. В тот же миг все стихло. И тепло в груди, и щекотание пальцев, воздух снова стал нормальным, а тряска прекратилась. Что это было? Неужели я к этому причастна? От страха сердце колотилось в области живота.
— Я не имею возможности, — сквозь зубы процедила я, — вы просто не понимаете…
— Попытка нападения на Верховного главнокомандующего, — спокойно и, как мне показалось, даже довольно протянул Рейнгард. — Либо пожизненное тюремное заключение, либо учеба — выбор за вами. Если завтра на лекциях вас не будет, ждите к вечеру сумеречную стражу.
— Вы, вы… — я задыхалась от ярости, и воздух снова стал сгущаться.
— Пока вы не покалечились, адептка Торнтон, советую вам успокоиться и хорошенько подумать обо всем.
Я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы помочь себе вернуть рациональное мышление и поняла. Если сам верховный главнокомандующий пытается засунуть меня на обучение, значит ему от меня что-то нужно. Значит, заточать меня в тюрьме ему не выгодно. Следовательно, мы можем попробовать договориться. Но что он хочет получить взамен, если я не обладаю магией? Единственное, что у меня есть — я сама. Не думаю, что он позарился на мое тело, учитывая, что в университете тысячи прекрасных адепток, которые воспримут за честь возлежать с ним. Причина. Я ее не находила. И это пугало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо, — уже спокойно протянула я. — Я поступлю на обучение, но с одним условием, — холодные глаза сузились и с интересом меня изучали. — Мне нужен доступ к регистрационным книгам империи. Неограниченный.
— Я похож на умалишенного, адептка Торнтон?
— Никак нет, господин Рейнгард? — спросила я. — Видите, я могу быть послушной девочкой. Если вам что-то от меня нужно, то вы должны предоставить что-то взамен, а не шантажировать. Проку от меня, сидящей за решеткой, вам никакого, потому жду завтра вашего решения. Если до начала лекций я не получу ответ, пусть ваша многоуважаемая сумеречная стража приходит и забирает меня!
— А вы отрастили остренькие зубки, адептка, — подойдя ко мне вплотную, улыбнулся Кристиан. — Смотрите, как бы они не откусили ваш собственный язычок.
Он щелкнул меня по носу и, не отрывая взгляда от моих глаз, повысил голос:
— Адептка Луарен, не стойте как истукан. Положите сумку и 15 кругов по залу. Живо! — последнее слово было сказано очень тихо, но пробрало даже меня до самых пяток. Что-то в нем есть ужасающее, несмотря на весь светлый и добрый облик. Я бы могла назвать его ангелом, если бы он поменьше рот открывал.
К моему несчастью, то ли он мысли читать умел, то ли последнюю фразу я вслух произнесла, но мужчина как-то нехорошо улыбнулся и тихо произнес:
— Видимо, вы не встречали ангелов прежде. Кольцо приглянулось? — он проследил за моим взглядом и сурово сдвинул брови.
— И красивей видала! — для убедительности даже нос сморщила.
На этом наш разговор, судя по всему, был окончен, поскольку он развернулся и направился в сторону Деми. Девушка, как и верховный главнокомандующий, была полураздета. Укороченная майка, демонстрирующая все непристойности, помимо груди, и обтягивающие бриджи, чуть ниже колен вряд ли можно считать одеждой. Все красного цвета и с эмблемой факультета огня. Теперь понятно, что здесь за обнаженные игры. Деми, держа в руках два больших камня, бежала по залу. Видимо это индивидуальные занятия по физической подготовке. И где только столь высокопоставленный чиновник находит время на подобные глупости? А, что более важно, что мне теперь делать? Я так и не поняла, к чему мы пришли в результате разговора. Единственное, что стало абсолютно ясным, Кристиан Рейнгард — невыносимый и невоспитанный грубиян, который слишком высокого мнения о себе. Ну ничего, я осажу его однажды. Обязательно осажу. Но, видимо, придется принять его условия игры, поскольку из тюремной камеры, я не смогу выполнить то, ради чего с такими усилиями выжила. Не смогу найти и вернуть ее.
— Чтоб тебе сквозь землю провалиться, Кристиан Рейнгард! — зло выругалась я и собиралась выйти из зала, но случилась очередная неожиданность. Не думала, что мои слова будут иметь настолько буквальное и мгновенное воплощение. Пол под мужчиной провалился, и, если бы не его молниеносная реакция, то мои слова исполнились бы в точности. Не успела я опомниться, как в ответ, в мою сторону полетел разряд молнии. Время словно загустело и растянулось. Я видела, как разрывая воздух, ко мне приближаются миллионы искрящихся частиц. Завороженная зрелищем и, не в силах даже зажмуриться, я закрыла лицо ладонью, в которую уже со всей скоростью влетела искрящаяся стрела. Как ни странно, я ничего не почувствовала. Вообще ничего. Меня должно было смести с ног, стереть с лица земли, поджарить, отбросить к стене, в конце концов. Увидев ошарашенный взгляд мужчины и Деми, которая даже камни из рук выронила, я быстро сообразила, что к чему, и, пока еще жива, выбежала из зала. Захлопнув за собой дверь, я побежала и не останавливалась до самой комнаты. Господи, что со мной происходит? Что с ним происходит? Мир что, с ума что ли сошел? Не удивительно теперь, что 60 % адептов не выживают до выпускных экзаменов, если преподаватели в них вот так вот запросто молниями смертоубийственными швыряются.
