— Может, мне остановиться? — серьёзным тоном поинтересовался он. — Изучишь меня как следует. Я даже потрогать себя разрешу, если уберёшь кинжал. Не люблю раздавать сувениры на память.
— Жаль, — изрёк я, не придумав ничего лучше и не совсем понимая, шутит вампир или нет. — После того, как голова гуля будет предъявлена, напоминание об этой встрече было бы не лишним.
— Впервые видишь высшего вампира? — Дэрен действительно остановился, склонив голову в ожидании ответа.
— Как и договариваюсь с кем-то, кого должен был убить. — Утаивание очевидного не имело смысла. — Чем ты занимался там?
— Прятался, что же ещё, — проронил он, продолжая путь. — Я не планировал знакомиться с тобой при таких обстоятельствах.
Настала моя очередь удивляться. Судя по его словам, он давно за мной наблюдал, ну, а я умудрился не заметить поселившегося по-соседству вампира. Хорош же охотник.
— Ты ведь успел убедиться в том, что с развлечениями тут не густо, — добавил Дэрен беззаботным тоном. — Всё, что выходит за рамки обыденности, сразу же привлекает внимание. К слову, ты хорошо поработал.
Прозвучавший комплимент я пропустил мимо ушей, а вот то, что этот нелюдь что-то скрывает, отметил. О высших вампирах даже опытным охотникам было известно немного. Почти ничего, кроме того, как их убить и каких сюрпризов ждать. Да и эта информация передавалась преимущественно с историями о предшественниках и успела порасти разного рода небылицами.
Почему же я с такой точностью понял, с кем имею дело, можно списать на интуицию или то, что Дэрен сам пожелал открыться. Захотел, чтобы я понял… Значит, ментальные способности — не байка. В отличие от уязвимости к свету.
— Что ты ощущаешь, когда находишься под солнцем? — не выдержал я. — Неужели прямые солнечные лучи не приносят тебе боли?
— Не больше, чем тебе, как видишь. Солнце мне даже нравится, — признался Дэрен, запрокидывая голову к небу и жмурясь. — Какие ещё будут вопросы? Задавай, не стесняйся.
— Да я и не…
— Вижу-вижу, валяй.
В итоге Дэрен сумел заполнить пробелы, поведав правду о солнце и стопроцентном способе уничтожить любого вампира. Причём, последним он делился так охотно, будто к нему это никак не относилось.
Оказалось, что многие вампиры действительно чувствительны к свету. Они слишком привыкли охотиться по ночам и давным-давно перестали смотреть на солнце, повинуясь древнему запрету, налагаемому на них Старшими. Пойти на такие крайние меры вынудила угроза вымирания, и нужно было хоть как-то ограничить молодых вампиров, заставив их скрываться и охотиться лишь в самое безопасное время.
— Но тебя, судя по всему, запрет не касается? — напомнил я, надеясь на маленькую откровенность.
Но Дэрен хитро покосился на меня и загадочно произнёс:
— Я особенный. Только это очень-очень страшная тайна.
Выпытывать тайны, пусть даже у вампира, я не собирался. Никогда не любил подобные провокации, как и что-либо выпрашивать. Захочет — скажет, а нет — переживу. В конце концов, у меня оставалась возможность узнать о вампирах другую общую информацию, что гораздо важнее чужих секретов.
Насчёт уязвимости всё оказалось более чем банально. Вампиров не останавливали никакие мистические знаки, божественные символы и резкие запахи, не пугали молитвы. С ними могла справиться лишь мощная боевая магия или огонь. Конечно, можно было попробовать отсечь голову, но это удавалось далеко не всем. Серебро само по себе тоже не оказывало губительного эффекта, но раны нанесённые серебряным клинком заживали гораздо дольше обычных.
В качестве наглядного примера Дэрен продемонстрировал тыльную сторону левой ладони, которую пересекала тонкая полоска. Задумчиво задержав взгляд на руке, будто сам видел шрам впервые, вампир сообщил, что такое вряд ли когда-нибудь заживёт, а затем встретился глазами со мной, и больше не захотелось ничего у него спрашивать.
Мне сделалось не по себе, словно передо мной распахнулась бездна, куда затягивало с непреодолимой силой, полностью лишая воли. Чужое сознание, память и что-то ещё, иррациональное, тесно связанное с потаёнными страхами…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Глен, — смутно знакомый голос вернул меня к реальности. Над головой поскрипывала ветками клёнов облетевшая роща, за ней виднелись крыши домов приграничного городка, но всё это казалось теперь каким-то непривычным, как будто ненастоящим.
Я сделал шаг назад и, стараясь больше не встречаться с вампиром взглядом, спросил:
— Демонстрация силы?
— Я… нет. И в мыслях не было, — в голосе Дэрена прозвучала неподдельная растерянность. — Забылся…
Никакого извинения не было и в помине, но было что-то большее, позволившее поверить снова.
В город мы пришли никем не замеченными. Должно быть, самые любопытные уже прознали о судьбе певички и ошивались поближе к дому градоправителя.
Ну-ну, кому-то придётся запастись изрядным терпением…
Солнце вернуло Хроику гостеприимный вид и добавило очарования аккуратным, успевшим стать знакомыми улочкам. Жизнь кипела: из-за домов донёсся звонкий детский смех, полный беззаботного веселья, и послышалось хлопанье дверей, растаял в неясном шуме далёкий оклик. Однако в следующий миг Дэрен вдруг насторожился и бездумно перехватил меня за запястье, слегка царапнув кожу.
— Немного магии не повредит, — тихо произнёс он, не глядя в мою сторону.
Действия вампира казались странными недолго, потому что вскоре послышался стук копыт и на площадь вылетели всадники на вороных конях. Их было трое. Символы служащих королевской гвардии на плащах и манжетах поблёскивали на солнце, когда они спешивались у постоялого двора, где им навстречу выбежал растрёпанный мальчишка-конюший.
— Всё-таки ты успел натворить дел? — с тревожным интересом рассматривая прибывших, поинтересовался я у вампира.
В королевской гвардии обучались только лучшие солдаты. Они становились телохранителями королевской семьи и исполнителями монаршей воли — глашатаями и палачами. С обычными делами гвардейцы никогда не связывались. Занимались исключительно тем, что касалось интересов короны или могло подорвать авторитет правителя. Поэтому их вниманием никогда не были обделены политические, да и просто громкие, убийства и провокации.
— Клянусь, я чист, — несколько обиженно фыркнул мой спутник, который, как и я, продолжал наблюдать за гвардейцами.
— Ну да, только что видел.
— Мне казалось, мы решили этот вопрос.
— Всё в силе, — не стал возражать я.
— Отлично, тогда давай договоримся так, — задумчиво начал Дэрен, медленно отступая назад и таща меня за собой. — Чтобы не привлекать лишнего внимания, разделимся и встретимся в Двух Утках.
Вырвавшись, я резко развернулся к нему, собираясь возразить, до глубины души возмущённый тем, что кто-то слишком много здесь решает. Но Дэрен заметил мой порыв и трактовал его по-своему. Страдальчески закатив глаза, он быстро снял что-то со своей руки и протянул мне.
— Вот, держи. Я обязательно вернусь за своим сокровищем.
Я колебался. Мне не нравилась затея с разделением, как и перспектива сидеть сложа руки. Не то чтобы я ему не доверял, но предчувствия в связи с появлением гвардейцев были не самыми радужными, не говоря о том, что эти ребята сами по себе мне никогда не нравились. Кто знает, какое задание выполняют они на этот раз? Ведь может так случиться, что родственники пошли на крайний шаг и сегодня люди короля разыскивают беглого потомка драконов.
Наконец приняв нелёгкое решение, разузнать о гвардейцах позже, я молча протянул руку. В ладонь легло что-то прохладное, после чего Дэрен не оглядываясь, быстрым шагом направился к гостинице. Похоже, я напрасно решил, что он заберёт свои вещи через окно, наглый вампир и не думал таиться.
Харчевня носившая простецкое название «Две Утки» являлась законным местом для посиделок всех охотников и рыбаков Хроика. Находилась она на западной окраине города, рядом с живописным озерцом и в небольшом отдалении от жилых домов. И хотя народ здесь собирался любопытный и жадный до историй, но это происходило ближе к вечеру, а сейчас можно было особо не волноваться. Как правило, в это время суток харчевня пустовала, а хозяин в отличие от своих клиентов прослыл человеком слишком серьёзным, чтобы участвовать в распространении слухов.
