— Давно. Все дело в том, что она нажимал на тормоз… — начал профессор Савельев.
— … Но он не сработал… — продолжил Николай Федорович.
— … А теперь даже свадьба не помогает, — уныло закончил жених Сергей.
Женщина кивнула.
— Понятно. А кто у вас самый главный?
— Я, наверное… — неуверенно сказал Николай Федорович.
— Тысяч пять у вас найдется?
Женщина улыбнулась так, что трое мужчин вдруг снова обрели надежду.
— Всего пять? — осторожно уточнил Николай Федорович.
— Вообще-то, это с запасом, я думаю, хватит и трех.
Николай Федорович протянул деньги.
— А вы пока девушку в машину жениха пересадите, — сказала женщина.
Довольно быстро она вернулась из магазинчика «Детский мир». В руках незнакомки была большая коробка, перевязанная красной лентой. Когда коробка проплывала мимо лица Николая Федоровича, из нее донесся детский писк похожий на капризное «уа-уа». Склонившись рядом с машиной, в которую пересадили Лену, женщина что-то сказала и сунула туда коробку.
— Не беспокойте пока девушку, — сказала женщина на прощание Николаю Федоровичу. — И ведите себя тише.
Через три минуты мужчины осторожно приблизились к машине Сергея. Там, на заднем сиденье, прижав к груди большую куклу, крепко спала Лена.
— Я все понял! — тихо сказал профессор Савельев. — Оказывается, женщину не стоит успокаивать. Просто нужно сделать так, чтобы она успокаивала кого-то сама… В данном случае этим кто-то стала кукла. Я обязательно напишу большую научную статью и назову ее «Синдром Евы».
Николай Федорович облегченно улыбнулся.
— Вези Леночку домой, я тут сам с милицией разберусь, — сказал он Сергею. — «Ладу» аферисты из «Гайкинга» сами заберут. Я лично с ними разберусь.
Сергей направился к машине.
— Подожди!.. — окликнул его Николай Федорович.
Сергей оглянулся. Николай Федорович протянул ему объемистую пачку денег.
— Держи Леночке на куклу.
— Вы же ей уже купили.
— Та — игрушечная! — отмахнулся Николай Федорович — А у вас свадьба скоро.
…На объездном шоссе стало больше машин, но Николай Федорович уверенно вел поврежденную «Тойоту». Он смотрел на дорогу и думал о дочке.
«Ладно, пусть и моя Любочка замуж выходит, — решил он. — Кажется, ее жених тоже хороший парень… А потом пусть он ее сам „куклами“ успокаивает. В конце концов, почему я — папа — страдаю один?!»
Решив с одной проблемой, Николай Федорович стал обдумывать другую. Эта другая — будущая разборка в автосервисе «Гайкинг и сын» — повысила его настроение. Николай Федорович представил себе физиономию рыжего слесаря и невольно улыбнулся.
«Вот это уже настоящая мужская работа, — подумал он. — Это дело мне нравится. И вообще, жизнь — прекрасна!..»
…Всерьез
Дорога из Тимаково
1
Как бы не страдала Валентина от неразделенной любви, а все-таки ее жизнь была довольно уютной. Например, приличная зарплата в самоуверенной фирме «Мебель „Каприз“» обеспечивала ей безбедное существование. Подруги девушки были умны и не завистливы, а добрая мама в далекой деревне не надоедала советами. Даже старенькие «Жигули», побывавшие в руках хорошего мастера, привозили-увозили Валю на работу со старанием совестливого ослика. Валентине во многом везло? Наверное. Но она все-таки страдала… Ее любовь к Борису была огромной и мучительной, как нескончаемый сериал в телевизоре с вдруг пропавшим звуком.
Девушка сняла на городской окраине домик с вишней под окном. Точнее говоря, это была времянка во дворе большого дома. Домик был теплым, уютным и со всеми удобствами. Валентина по вечерам рассматривала звезды за окошком меж зеленеющей листвы и думала о своем расставании с Борисом. Она страдала-страдала-страдала…
По ночам прохладный воздух пах живой зеленью сада. Тишина была упоительной с едва обозначенными шорохами листвы. А сами ночи заполнялись мягким лунным светом и прохладными движениями ветерка.
Но женскому уединению с самого начала вдруг стал мешать кот. Сначала в большой форточке возникала неясная тень, а потом на подоконник с характерным звуком приземлялись кошачьи лапки. Кот чего-то ждал там, за шторой…
Когда Валя плакала, она кричала в подушку:
— Пошел вон, сволочь!..
Но кот не уходил. Иногда утром Валя находила кота спящим в кресле. А однажды незваный гость улегся у нее в ногах на диване. Валя трижды побила наглеца тапочкой. Но кот снова и снова возвращался. Он был таким же упрямым, как Сережка «из гаража».
Нет-нет!.. По большому счету настоящим «хамами» не был ни кот, ни Сережка. Кот всегда ретировался по первому требованию хозяйки уютного домика, а незваный «жених» Сережка не был навязчив. Сережка был даже улыбчив и — в отличие от Бориса — настолько простодушен, что Валя иногда даже улыбалась ему в ответ…
2
В пятницу вечером Валя поехала погостить к своей маме. Дорога домой — 70 километров по «московской трассе» — примерно посередине своего пути проходила мимо деревни Тимаково. Деревня расположилась рядом с трассой в изгибе симпатичной речки. Со стороны дороги были хорошо видны ее крыши и дворики, густо засаженные яблонями. Тимаково казалось удивительно добрым, как что-то сказочное из далекого детства.
Валя остановила свои «Жигули» на въезде.
«Что ж, пусть здесь!..» — решила она.
Девушка открыла дорожную сумку и вытащила из нее надоевшего кота-«захватчика».
— Будешь жить в этой деревне! — строго сказала Валя коту.
Кот отвел глаза, словно понимал, что девушка собирается сделать что-то нехорошее. Валя поморщилась… Она выбросила кота в окно и нажала на газ.
3
…В понедельник Валя рассказала хозяйке дома Екатерине Тимофеевне, что избавилась от кота.
Екатерина Тимофеевна улыбнулась и пожала плечами.
— Знаете, а вообще-то, наверное, это Мишка был…
Оказывается, у кота был имя.
— Во времянке семья пять лет жила. Это их кот… — Екатерина Тимофеевна смотрела на Валю добрыми глазами и продолжала улыбаться. — А когда мои жильцы квартиру в Новосибирске купили, они Мишку с собой не взяли…
Валя вдруг поняла причину поведения кота. Ей стало немножко стыдно: как выяснилось, кот не без оснований считал времянку своим домом.
— А еще у меня военный с семьей полгода жил, — хозяйка перестала улыбаться и чуть поморщилась, словно вспоминала о чем-то неприятном. — Кот им, как и вам, надоел. Знаете, Мишку два раза в Тимаково отвозили…
— Куда-куда?! — снова удивилась Валя.
— В Тимаково, — хозяйка махнула в сторону «московской трассы». — Тут недалеко… Дача там у квартирантов была, что ли?.. Последний раз перед самым отъездом Мишку выбросили. Но он, видно, снова вернулся…
Валя потеряно кинула. Она оборвала разговор и ушла к себе в домик.
Стыд за свой недавний поступок слегка подрумянил щеки девушки. Оказалось, кот Мишка уже дважды проходил одну и ту же дорогу, но теперь — уже по ее вине! — вдруг снова оказался в изгнании. И что не менее важно, в той же самой деревне Тимаково.
Вечером Валя впервые не вспоминала Бориса. Ее воображение было занято другим: оно то и дело рисовало девушке кота, который шел по дороге в сторону города…
Валя достала сотовый телефон и позвонила Сережке. Она сказала, что ей скучно и что именно сегодня она согласна пойти с ним еще раз в кино.
«Просто отвлекусь немного…» — решила девушка.
4
…Кот-изгнанник вернулся во вторник утром. Он бесшумно возник в форточке и замер, рассматривая лицо Вали.
— Ми-и-ишенька пришел, — девушка радостно рассмеялась. — Привет, эмигрант из Тимаково!.. Как добирался?
Валя осторожно, чтобы не вспугнуть кота, подошла к окну.
— Колбаски хочешь?
Кот жалобно мяукнул… В его глазах замер немой вопрос.
Внешний вид кота-путешественника поведал Вале о том, что его очередное — третье по счету — возвращение из Тимаково было не столь простым. Вываленную в пыли шубку кота украшали репьи, а левое ухо откровенно кровоточило.
— Ладно, ладно!.. Пошли завтракать.
Кот согласился. Он даже позволил взять себя на руки.
— Так и быть, живи у меня, — объявила Валя. — Только учти, что вечером я тебя выкупаю.
Мишка ел долго и жадно. Валя иногда поглаживала кота. Кот то и дело замирал, чуть прижимая ушки. Левое почти не двигалось и, наверное, коту было больно…
— Ой, ну хватит меня бояться, — не повышая голоса, возмущалась Валя.
Она нашла картонный коробок от недавно купленных сапожек и устроила коту уютное гнездышко.
— Отдыхай, изгнанник!.. Кстати, приду с работы, обязательно тебя выкупаю.
5
Вечером Валя не смогла загнать свои «Жигули» во дворик — мешала огромная «фура» на улице.
