— Обрюзгшая тварь, посмела не только оскорбить, но и наехать на беззащитную девушку, — рычал повернутый к ней спиной брюнет с едва достающими до плеч волосами.
— Чего еще ждать от простолюдинки. Но я не понимаю, отчего Мирослава предпочла смолчать, нежели ответить как полагается. Хотя эта недостойная не заслуживает такой чести, — лица второго она тоже не видела, у него были длинные светло-русые, почти белые волосы. На указательном пальце левой руки – массивный перстень, в оправе которого сверкал черный камень.
— Ведьма велела оставаться нам подле нее столько, сколько потребуется. У нее действительно умерла родственница.
— У ведьм это часто случается, несмотря на то, что в этом мире со слабым уровнем магии они продолжают оставаться долгожительницами.
— Как тебе сегодняшний день?
— Вышло очень познавательно. Особенно место, где я увидел всю необъятность этого мира. Невероятно. Ты мог бы быть более спокойным, а не так откровенно глазеть по сторонам, для принца это неприлично.
— Не знал, что мой титул снова в чести, я полагал, что мы наконец-то перешли на «ты».
— В любом случае будь осторожнее. Хотя, признаюсь, и в этом невинном облике ты прекрасно справляешься со своей ролью. В таком виде мы остаемся в здравом уме и без кошачьих инстинктов. Смотри, не потеряй свой артефакт.
— Не потеряю, — он вытащил из-за ворота шнурок с черным крестом. — Ты слишком серьезен. Впрочем, она по этому поводу ничего не сказала. Ты подставил нас, применив магию. Не удивлюсь, если на утро район оцепят ищейки и будут заглядывать в каждый подъезд и квартиру. Нам необходимо срочно убраться. И не одним, а вместе с девушкой.
— Не стоит волноваться, дорогой принц, все исправимо. Завтра узнаешь.
Мирослава утонула в их легком смехе и дальше спала без сновидений.
***
С утра Слава затеяла стирку, а пока машинка прокручивала и сушила белье, устроилась на мягком ковре на балконе с широкой подушкой под головой, занявшись чтением книги о картах Таро. Разбросанные прямоугольники карт с пестрыми изображениями валялись у нее в ногах. Она пыталась сделать расклад, но толкование было таким сумбурным, что Слава не выдержала и отбросила колоду вместе с книгой. Включив спокойную музыку, она прикрыла глаза.
Девушка встала раньше обычного, и теперь ее немного клонило в сон. Мальчишки пока не проснулись, завтрак она еще не готовила, ограничившись чашкой кофе с булочкой. Слава задумалась. В последнее время ей стали сниться странные сны: то она видела разговаривающих котов, то спины мужчин. Но смысл их разговора всегда ускользал, и на утро она ничего не помнила.
— Слава, где ты? — ее дрему прервал обеспокоенный голос Матвея.
Мальчик стоял посреди кухни в пижаме, но не видел ее. Рядом с открытым холодильником топтался нахмуренный Кирьян. Наконец, он вытащил несколько яиц, готовый салат в упаковке. Вынул сковородку из духовки, включил плиту и принялся шустро разбивать яйца. Через несколько минут яичница зашкворчала.
— Ай! Брызгает, — Матвей отпрыгнул от брата и уселся за стол.
— А ты не стой близко, — он поискал в ящиках крышку и накрыл ею сковородку. — Где она может быть?
— Может, ушла в магазин?
— Не думаю, — Кирьян хотел поддеть лопаткой яичницу, когда на его плечо легла рука Славы. Он доставал девушке до груди, сейчас она стояла позади.
— Неужели сегодня готовишь ты? — дыхание девушки коснулось его затылка, и Кирьян вздрогнул.
— Д-да, мы думали, тебя нет дома. Где ты была? — он наконец-то поддел яичницу, чтобы та не сгорела, и повернул рычаг на плите, уменьшив огонь.
— На балконе лежала, поэтому вы меня и не увидели, — у нее был нежный и приятный голос. Руку она по-прежнему не убирала с его плеча, а потом легонько погладила его по голове, хваля за самостоятельность, и присела за стол рядом с Матвеем.
Мальчишка сразу же к ней потянулся и обнял за плечи.
— Я думал, ты ушла, — в его глазах был страх.
— И что? Я бы вернулась. Ты ведь не один, а с братом, — успокоила она, заглядывая в серо-зеленые глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Он — не ты. Сегодня пойдем куда-нибудь? Я хотел себе новую рубашку...
Мирослава посмотрела на Кирьяна. Мальчик выключил плиту и положил на тарелки яичницу.
— У нас достаточно вещей, — он строго взглянул на младшего, сев за стол.
— Ну и что? — возмутился тот.
— Если Кирьян не против, то можем съездить в торговый центр и купить вам не только одежду. Вы надолго у тети Ариадны?
— Вероятно... — неуверенно ответил Кирьян.
— Так поедем? — Матвей нетерпеливо заерзал на диване, ковыряя вилкой в тарелке.
— Ладно... — пробубнил Кирьян. — Только доедим.
Слава улыбнулась, и пока они ели, быстро переоделась и собрала небольшой рюкзачок.
В магазине у Матвея от удивления открылся рот, он смотрел на стеклянный потолок, под которым висели огромные листья и цветы, украшающие торговый центр. Разглядывал пеструю толпу людей и забрасывал Славу вопросами. Она держала их за руки, чтобы мальчишки не потерялись.
Почти через два часа гуляния и примерок они уселись в одной из кафешек, где готовили блинчики. Матвей сначала с интересом наблюдал, как прямо при нем их выпекают и начиняют, а затем осторожно попробовал первый кусочек.
— М-м-м... так вкусно, — промычал он.
Кирьян был более сдержанным и неторопливо смаковал. Ему тоже купили новых вещей. Многие мамаши в магазине оборачивались, с восхищением разглядывая этого красивого мальчишку. Слава чувствовала удовлетворение, как если бы Кирьян был ее собственным сыном.
«Оказывается, поход по магазинам с детьми — это не так тяжело», — подумала она, когда они направились в кинотеатр на фэнтези-фильм.
После него Кирьян вышел абсолютно обескураженным.
— Даже не знал, что такое может быть. Все детали дракона можно рассмотреть, а если бы в живую?
— Наверное, было бы очень страшно. Я не встречала драконов, только в сказках, — ответила Слава, посмеиваясь.
— Хотела бы увидеть их по-настоящему? Я имею в виду, если бы они существовали? — Матвей потянул ее за руку.
— Не знаю...
Дома Мирослава первым делом принялась отрезать бирки, поочередно раскладывая вещи в две ровные стопочки. Это занятие было таким умиротворяющим, что вызвало приятное и странное чувство, как когда-то – она любила и встречалась с человеком, думая, что у них есть будущее. Но не сложилось. Вот и теперь ей было уютно, спокойно. В соседней комнате мальчишки о чем-то разговаривали, возможно, играли, а она, как заботливая нянька, складывает их вещи. За этим занятием ее застал Кирьян, глядя, с каким трепетом девушка прижимает рубашку Матвея к груди, складывая рукава крест-накрест.
— Есть хочешь? — не отрывая взгляд от одежды, тихо спросила Мирослава.
— Нет, спасибо. Наелся блинами, надеюсь, попробую их еще раз. Ты умеешь печь? — он взял стопку готовой одежды.
— Если попробую, то все должно получиться. Я давно их не готовила. Последний раз – когда училась в школе, но тогда они получились так себе, хоть и съедобные.
— Я заметил, что ты не слишком много ешь. Придерживаешься какой-нибудь диеты?
— Нет. Просто ем часто и понемногу.
— Если что, то худеть тебе не стоит, ты и так... симпатичная.
— Наверное. Но я не всем нравлюсь. Я не мужская мечта, — она невесело улыбнулась.
— Почему? Конечно, твои рисунки на теле очень необычные и волосы короткие, но это не повод называть тебя уродиной, — он сел рядом с ней.
— Мой бывший молодой человек считал иначе, и не один он так думал...
— У тебя было много мужчин? — Кирьян деланно удивился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Немного, и сплошь неудачные отношения.
— Хм, ты не похожа на распутную девушку. Странно слышать это, — он нахмурился.
— А мне странно слышать подобные вопросы от десятилетнего мальчика, — она многозначительно на него посмотрела.
Кирьян тут же замолчал и ушел в комнату, а на столе завибрировал мобильный.
