Ана успевала переводить с жвачерского на человеческий (какой же невнятный язык!) и даже освоила его сама:
– Он бужеш шоплотивляшься?
– Можежбыфь.
Голос босса звучал неуверенно.
– Я жего уништожу! – воинственно чавкнула принцесса и хлопнула ладонью по компактному субпространственному рюкзачку, в котором хранилось немало полезного, включая пару-тройку образцов интересного оружия. Неужели она не сможет остановить какого-то ремобота?
– Нежжя! – воскликнул Одиссей. – Нажо жалепичь шеншоры. Фтобы мы шорвалишь с шиловово пучи и жахнули в ошкрышый кошмош.
– ЖАЧЕМ?!
– НАЖО!
Одиссей вытащил огромный слюнявый ком и налепил его на штанину.
– Всё объясню, когда будем падать, – выдохнул он.
– Фоняла, – мотнула головой Ана, героически измельчая вторую пачку.
Натруженные челюсти человека без апгрейдов ломила возмущённая боль. Он собрал все пятьсот лет своей выдержки в кулак и засыпал в рот новую горсть жвачек. Несчастные зубы надсадно скрипели об упрямую вязкую массу, которая пыталась в отместку выдрать их из дёсен.
Не теряя времени, детектив распотрошил пак газировки «Dark Enegry», сверхпопулярного хита корпорации DarkStar. Зловещее лого переливалось на боку каждой баночки, чёрной как бездна, а внизу маленьким белым ободком светилось: «665 лет традиций глубокого космоса». То, что надо, кивнул Фокс, ощупав традиционное баночное дно.
С целеустремлённостью фарейского фанатика и ловкостью жонглёра он распихал газировки по карманам и вплёл их в свитер – так, чтобы торчали примерно на треть. За какие-то секунды Фокс превратился в подобие древней подводной мины. Могучим рывком, словно дикий медведь, он разодрал второй пак газировки и пихнул Ане вываливающиеся баночки.
– Шуй по харманам!
Принцессу охватила нервная эйфория. Она уже не пыталась понять, что происходит и для чего, а просто использовала фактурно-морфические свойства своего практичного комбинезона и сделала ткань в нужных местах более цепкой. Баночки повисли по бокам и на животе, как гранаты.
– Што даффе?
– Фтобы шпашти Фажиля и Жендал, надо вышить! – героически выпрямился Одиссей, сжимая один комок жвачки в руках и энергично завершая работу над вторым.
– Он шмотлит! – испуганно сообщила девушка, не сводя глаз с робо-угрозы, визуальные сенсоры которого крутились во все стороны, пытаясь найти человеков. Они были скрыты полем, робот их не видел и не чувствовал, но точно знал, что два пассажира находятся на борту – ведь минуту назад было зафиксировано, как они вошли и исчезли, а кабинка по-прежнему отмечала их массу, которая никуда не делась.
На мгновение Ана представила себе десятые доли процента, в которых Одиссей Фокс всё же изредка бывал не прав. Насколько безумно в таком случае эта ситуация выглядит для ни в чём не повинного бедняги-ремонтника? Он того и гляди взволнованно засвистит: «Дорогие люди, вы где, что с вами?!» и вызовет срочную медицинскую помощь.
Но к облегчению Аны, босс оказался прав. Как только кабинка отлетела от платформы на достаточное, то есть, потенциально смертельное при аварии расстояние, огоньки робота зажглись зловещим красным огнём. И он ринулся уничтожать – не людей-невидимок, а передний блок крепления, которым кабинка держалась за силовую линию и скользила по своему пути.
«Уфф, слава звёздам», облегчённо мелькнуло у девушки в голове. «Чёртов робот и правда пытается нас убить».
– Давай! – крикнул Одиссей, и, стиснутые одним защитным полем, они метнулись к боту синхронным прыжком.
Ана мягко сшиблась с приплюснутой головой, высвободила руки из-под энергополя – и влепила толстый слюнявый пончик роботу прямо в мигающие сенсоры верхней зоны. А любой завсегдатай космоса знает, что вакуумная жвачка предназначена не только для приятного освежения пастей и ртов, но и для аварийного залепления пробоин на звёздных кораблях! Оказавшись на открытом пространстве, она вздулась, плотно закрыв роботу камеры и другие сенсорные ноды.
Одиссей дотянулся до боков ремонтника, залепив их двумя точными шлепками. Остался нижний сенсорный блок – Ана ловко врезала врагу между гусениц прямо в испуганно поджатые ноды. Вот тебе, гад, залипни!
Робот, атакованный невидимой силой, в панике запиликал-заверещал, но его слабые вопли угасли под слоем вспухающих жвачек. Впрочем, он не пытался себя защитить, так как в любом случае был обречён на уничтожение. Камикадзе выполнял главную задачу: привести кабинку к неминуемой аварии. И с ней он справлялся прекрасно.
Даже младший боевой дроид не смог бы серьёзно повредить эту славную кабинку – дитя качественных сплавов и надёжных конструкций. Она была готова даже к скоростному столкновению с такой же труженицей космоса. Но маленький ремонтник был куда опаснее боевого, потому что его создали специально для манипуляций с транспортными системами Кольца. У него было и полное знание устройства кабинки, и полный доступ к нему.
Когда Ана и Одиссей только прыгнули, он уже послал управляющему модулю аварийный код, кабинка послушно и доверчиво впустила негодяя в свои исподние контуры, тот взял управление на себя – и следующий энергоцикл прошёл с прерыванием. Оно нарушило связь ведущего модуля и невидимой силовой нити, по которой кабинка летела вперёд.
Передняя часть космического лифта сорвалась с линии на скорости в четыреста единиц, невысокой для космических пространств, но вполне смертельной для хрупких человеческих тел. Нос слегка отклонило вбок, и уже через долю секунды кабинку грубо повело в сторону. У Аны с Одиссеем осталось два-три мгновения.
– Бери газировку и готовься к прыжку! – крикнул детектив. – Но без команды не пшикай!
Фокс повернулся лицом к заднему блоку крепления: он знал, что сейчас там возникнет внушительная дыра. Словно заправский ковбой, человек чуть присел на пружинящих ногах и выхватил из карманов две верных баночки газировки. Ана сделала то же самое и стянула защитное поле так, что их крепко сжало спиной к спине.
Кабинка содрогнулась, задний блок-крепление сорвало и выдрало с корнем, он так и остался на силовой нити, а кабинку, отныне беспризорную, закрутило к чёртовой матери… В сторону большого промышленного блока, который проплывал километрах в четырёх, то есть, примерно в сорока секундах кувыркающегося полёта.
Ошмётки обшивки мелькнули, разлетаясь назад и вокруг места крушения коротким шлейфом; всё вокруг закрутилось с безумной скоростью; воздух устремился из помещения в космос через растерзанную дыру.
Уже врубилась аварийная система: гравитация исчезла, и помещение должны были заполнить пласты тонкой пружинистой пены. Но не заполнили, потому что ремонтник-убийца не забыл отключить меры по выживанию пассажиров. В ту же секунду его настиг неумолимый кармический ответ: камикадзе рвануло и с размаху врезало в стену, он развалился на три части, слабо искрящие в наступившей полутьме – но Ана с Одиссеем этого уже не видели.
Они метнулись в возникшую дыру, высвобождающийся воздух понёс их вперёд, а аварийной пены и экспресс-сетки, которые должны остановить выпадение пассажиров, не было. Поэтому произошло то, на что и рассчитывал Одиссей: поток воздуха вынес их наружу, прямо в величественный пейзаж Кольца – навстречу большому, медлительно разворачивающемуся энергоблоку.
Ремонтник идеально рассчитал аварию так, чтобы сорванную движением кабинку понесло и врезало в доки зарядки и ремонта солнечных яхт. Неповоротливая верфь не успеет сменить курс, столкновение неизбежно, и от пассажиров не останется ничего интересного. Таков был план. Но Ана и Одиссей, готовые к аварии заранее, вырвались из кабинки – и теперь её несло одной траекторией, а их слегка другой. С каждой секундой они расходились всё дальше.
Людей нещадно крутило, и Одиссея замутило, но он был привычен к космосу, так что справился, а Ану ещё до рождения прошили против таких базовых и очевидных вещей, как штопор в невесомости.
Одиссей повернул открывашку газировки вбок, чтобы открыть не верхнее отверстие для питья, а именно традиционный рассеиватель у баночки на дне. Он с большим опытом выбрал момент и пшиканул правой газировкой, потому что их вращало налево – после трёх уверенных пшиков они почти выровнялись, теперь переворачиваясь только сверху-вниз. Окружающее пространство ещё кружилось, но уже гораздо медленнее и только в одну сторону.
