разберемся.
На щеках Евы проступил гневный румянец. Выйдя на улицу, она громко хлопнула дверцей. Только мысли о бедной девочке и смогли ее остудить.
Она взмыла вверх по ступенькам и забарабанила кулаком в дверь. Из дома вышла Реджи Кассель, сестра Марка – девочка двенадцати лет, необычайно высокая для своего возраста, и с большими глазами, черными как уголь. За этими глазами скрывалась добрая душа, не такая, как у ее брата.
– Привет, Ева, – протянула тонким голосом она. – В такую погоду ты вряд ли ко мне, правда?
Ева часто покупала у нее лекарственные травы в те дни, когда заезжала на рынок.
– Марка пока что нет, но ты можешь подождать в доме,– пригласила она. – Мой брат будет с минуты на минуту.
Ева Гордон вдохнула поглубже и стала запасаться терпением – призывала силы не для того, чтобы вытерпеть ожидание, а для того, чтобы пережить встречу.
Она сделала шаг через порог и очутилась в коридоре. В доме было темно, как ночью. Заколоченные окна – защита от преввиров – совсем не пропускали дневного света. Свечи горели только в кухне, где на столе были разложены сухие зеленые букетики.
Похоже, Ева отвлекла ее от работы.
– Какое-то срочное дело? – интересовалась девочка, разливая по чашкам кипяток.
Ева рассказала ей: про боль, температуру и тошноту. И не только для того, чтобы просто поддержать разговор. Реджи могла чем-то помочь. Марк время от времени ее учил. Ева в этот миг подумала, что хорошей идеей было бы забрать именно Реджи в Город Гор жить и работать. Ей бы понравилось там, а здесь ей не место. Вот только она была еще маленькой и неопытной. И Марк ни за что ее не отпустит.
– Звучит очень серьезно, – сказала девочка. – Если у нее болит в правом боку, то Марку лучше бы прийти прямо сейчас.
Они с Реджи разом взглянули на настенные часы. Ева подняла свою кружку с чаем. Только спустя пять минут хлопнула дверь, и в коридоре послышались шаги. Впереди них следовал громкий голос.
– Регина Кассель, я крайне разочарован тобой! Под домом стоит машина с Рэнкином, а ты почему-то пригласила только Гордон. – Шаги замерли в дверном проеме. Фигура Марка Касселя показалась из темноты. – Ты никчемная хозяйка! Иди, скорее, позови сюда Рэнкина, и еще весь остальной сброд, который только сможешь отыскать на улице.
Сердце Евы замерло в один миг.
Он уперся плечом в дверной косяк. Сложил руки на груди и пронзил взглядом покрасневшую Реджи.
– Ну, и чего же ты сидишь?
Реджи вся съежилась и не смогла произнести ни слова.
– Что я, черт возьми, говорил тебе на счет посторонних в доме?
Ева осторожно посмотрела в сторону замершего силуэта у стены.
Марку Касселю было где-то около двадцати трех лет. Но строгое выражение лица и жесткий взгляд внешне равняли его по возрасту с Игорем Горским. В чем-то они между собой были даже похожи; только черные глаза Касселя были отравлены зловещим блеском.
– Здравствуй, Марк, – протянула медленно Ева.
Он промолчал и даже не взглянул на нее, словно в комнате кроме него и Реджи больше никого не было.
– Мне нужна твоя помощь, – продолжила она.
– Теперь всем нужна моя помощь, когда Циммерман и Фицджеральд вне игры, – бросил Марк.
Вот это и была его точная характеристика. Жизнь для него определялась лишь как игра, и, по его мнению, очень увлекательная.
– Речь идет о девочке, – сказала Ева. Она старалась говорить как можно мягче. – Мила почти такого же возраста, как и твоя сестра.
В следующий миг она ощутила на себе твердый взгляд. Под его тяжестью ей захотелось согнуться. Какая-то неведомая сила заставила ее заерзать на стуле, который вдруг показался столь неудобным.
Подойдя к столу, он снял кожаную куртку, повесил ее на спинку стула, и провел рукой по своим черным густым волосам, легким движением смахнув дождевые капли.
– Что ж, – сказал он, и сел напротив Евы, – напомни мне, почему я должен тебя слушать.
– Деньги с собой, – заверила она. – Сколько ты хочешь?
Она только на секунду рискнула встретиться с его взглядом – подняла ресницы и сразу опустила их вниз. Если бы она только знала, какое впечатление на него производят ее зеленые глаза, она повторила бы этот трюк снова, а потом еще раз, и еще, до тех пор, пока бы он не сдался. Но она этого не сделала, и Марк покачал головой из стороны в сторону.
– Деньги меня не интересуют.
– Если цена не в них, то, что тебе нужно?
Марк чиркнул спичкой и закурил. Дым стал медленно стелиться по комнате.
– Я не думаю, что у тебя есть что-то, что смогло бы меня сегодня заинтересовать. Сейчас я слишком занят, даже для тебя.
Она находилась рядом с ним уже целых пять минут. Обычно за это время Марк успевал озвучить все свои желания, а она успевала устать, сыпля в его сторону отказами и иногда, проклятиями. Однако сейчас, все было по-другому.
– Марк, но ты единственный врач во всей округе, – сказала растерянно она.
– В этом и проблема. У меня есть только пара дней, чтобы вылечить Циммерман, прежде, чем она отойдет в мир иной. А вылечить я хочу ее очень сильно, потому что меня раздражают всякие попрошайки, перекочевавшие от ее двери к моей и молящие о помощи. Такие, как ты, Гордон. Так что тебе лучше назвать причину, по которой я должен отложить свои личные дела и тащиться за тобой в твой распрекрасный Город Гор. Или начинай искать себе другого помощника.
Ева напряглась, и собралась с мыслями, и долго и внимательно посмотрела на него, а потом повернулась в сторону Реджи. Марк сразу все понял и отправил девочку в другую комнату. Пока ее шаги еще слышались в коридоре, они вдвоем безмолвно смотрели ей вслед. Только когда все стихло, Ева смело, не отводя твердого взгляда от Марка, прошептала:
– Чего ты хочешь от меня?
– Ты на все согласна? – переспросил он.
– Ну, если другого способа договориться нет…
Сперва Кассель улыбнулся уголками рта, а затем рассмеялся в голос. Ева почувствовала жгучую неловкость, ее щеки загорелись пунцовой краской.
– Пытаешься хитрить, и нужно похвалить тебя за старания, – смеясь, сказал он.
Ева сразу перестала смущаться и раздраженно закатила глаза. Страх перед Марком Касселем слабел; внутреннее возмущение брало верх.
– Заканчивай, Марк. Дело, правда, серьезное.
Он подкурил еще одну сигарету и скрыл улыбку.
– Ты глупая, что потратила здесь время, – серьезно сказал он. – Я же сразу предупредил, что не смогу.
– Но Марк…
– Ты о
