Сильно болели колени, локти и левое плечо, на которое пришелся основной удар, когда его перебросило с капота на крышу автомобиля.
Антон осторожно начал подниматься. В голове гудело.
Скрипнув от злости зубами, он неожиданно почувствовал, что кто-то подхватил его под руку и помогает. Медленно развернувшись, увидел Регину.
«Как она узнала, неужели сидела у окна?» – про себя удивился Антон и не без ее помощи выпрямился полностью.
Кости, слава богу, оказались целы. Однако сильных ушибов избежать ему не удалось.
С трудом приняв душ, одновременно усмехаясь про себя над режиссерами боевиков, где главные герои после подобных встреч на дороге еще могут драться и бегать, направился в зал.
Регина сидела на диване. Перед ней, на небольшой пластиковой табуретке, принесенной с кухни, стояла бутылочка йода, рядом с которой лежал кусок ваты.
Антон поморщился:
– Ну вот еще. Разрисовать меня хочешь?
По-видимому, догадавшись, о чем он говорит, она улыбнулась, встала со своего места и, усадив его, принялась осторожно обрабатывать раны.
От ее прикосновений по телу пробежала дрожь. Его охватило странное волнение.
Связав это чувство с долгим ведением монашеского образа жизни, он постарался отвлечься, принявшись размышлять над своим положением, однако Регина скоро оторвала его от этого занятия. Покончив с оказанием первой помощи, она направилась на кухню, увлекая его следом.
Здесь его ждал приятный сюрприз в виде изумительного борща и запеченной в духовке курицы, вынудивших на какое-то время забыть о неприятностях.
Допив чай и уже не обращая внимания на Регину, которая, собрав со стола посуду, возилась у мойки, он подошел к зеркалу.
Лицо практически не пострадало. Слегка ободрана переносица, да на виске была едва заметная ссадина.
Обращаться в милицию по поводу случившегося он не собирался. Наверняка перед наездом поменяли номера или эта машина в угоне, и после всего ее оставили в каком-нибудь глухом дворике.
Через час он уже был на другом конце города у рюмочной, где зачастую проводил вечера Еж, он же Ежов Сергей, бывший прапорщик, с которым около двух лет они прослужили вместе.
Войдя внутрь, Антон на какое-то время даже задержал дыхание.
В небольшом зале, всего на несколько столиков, было так накурено, что сквозь сизую пелену сигаретного дыма можно было с трудом детально разглядеть посетителей. В разогретом воздухе плавали пары алкоголя, а в горле запершило от запаха чего-то перекисшего.
Таких заведений в городе было немало. Они пользовались большой популярностью у людей самых малообеспеченных слоев населения. Здесь рекой лилась дешевая водка, привезенная либо из Осетии, либо изготовленная кустарным способом прямо здесь же, в городе, по неизвестным технологиям. Эти рюмочные существовали до тех пор, пока у хозяина хватало сил и средств заминать дела в налоговой инспекции, милиции и санэпидстанции.
Еж сидел за столиком у окна в компании двух мужиков, по виду намного старше его. Однако, внимательней рассмотрев их лица, Антон понял, что эти парни, по сути, его ровесники, просто имеющие гораздо больший стаж употребления горячительного…
Ежову было около тридцати лет, однако, несмотря на периодические запои, выглядел он значительно моложе. Наверное, большую роль играл тот факт, что он никогда не курил, а в перерывах между недельными пьянками занимался спортом. Роста Сергей был небольшого и едва доставал Филиппову до подбородка, но этот недостаток с лихвой компенсировался его шириной в плечах. Он около двенадцати лет провел на борцовском ковре, о чем красноречиво говорили его поломанные и несуразно торчащие уши. Голубые глаза излучали какой-то отталкивающий холод, а взгляд их никогда ничего не выражал. По ним невозможно было определить его внутреннее состояние.
Антон подошел к столику.
Увидев его, Еж расплылся в радостной улыбке:
– Вот так встреча! Филя, я только вчера тебя вспоминал, – не выпуская руки Антона из своей широченной ладони, он повернулся к своим собутыльникам и, уже обращаясь к ним, радостно сообщил:
– Вот про этого мужика я вам рассказывал.
Те, в свою очередь, с деланым восхищением на уже захмелевших физиономиях, протянули для знакомства руки:
– Максим. Можно Макс…
– Федор…
Антон с едва скрываемой брезгливостью ответил на рукопожатия. Пожелтевшие от никотина пальцы и грязь под ногтями, как у любого нормального человека, не вызывали у него ничего, кроме отвращения. Внешность дружков Ежа говорила о том, что если они еще не докатились до самого дна, то делают это с завидным упорством.
Антон перевел взгляд на друга:
– Серега, поговорить надо.
– Так кто мешает? Все свои. Садись да говори сколько хочешь, – неожиданно встрял в разговор парень, назвавший себя Максимом.
– Тебя не спрашивают, где садиться, а тем более кто свои, а кто чужие! – резко оборвал его Антон.
– Ты что, быковать сюда пришел? – обиженно надул губы второй пьянчужка.
– Еж, выкинь этих синяков отсюда, иначе… – Антон бросил на них оценивающий взгляд, -…я их покалечу.
Еж отвел взгляд в сторону.
– Мужики, давайте за другой стол, – и, вытянув из заднего кармана брюк пятидесятирублевую купюру, протянул им. – Я скоро к вам подсяду.
Две грязные руки потянулись за синей бумажкой. Глаза Макса и Феди заблестели.
Вскипев, Антон схватил их за липкие воротники и рванул в сторону выхода. Оба парня вылетели из-за стола и, пробежав несколько метров, плюхнулись на пол.
В зале воцарилась тишина. Все взоры были устремлены в сторону Филиппова. Видимо, Федор и Макс были здесь частыми гостями и имели в «своих» кругах определенный авторитет. На Антона с неприязнью уставились десятки пьяных глаз.
Не обращая ни на кого внимания, Антон обратился к безучастно сидевшему Ежову:
– Пойдем отсюда.
Давая понять, что сейчас выйдет, Сергей, кивнув, потянулся к стакану.
Антон опередил его, вылив водку на пол.
– Я с пьяными вопросов не решаю.
Тяжело вздохнув, Еж поднялся со своего места.
Они молча прошли несколько кварталов, затем, свернув во двор новостроек, устроились на скамейке.
– Говори, – с каким-то отрешенным видом пробормотал Ежов.
Антон вкратце пересказал события последних суток.
– И что требуется от меня? – Еж выжидающе уставился на Филиппова.
– Займи денег.
Тот хмыкнул:
– У меня осталось долларов восемьсот, тебе же, насколько я понимаю, нужно почти десять штук.
– Хочу поменять квартиру, – Антон тяжело вздохнул. – Двухкомнатную на однокомнатную, с доплатой…
– Еще трешка, – Еж загнул пальцы. – Где собираешься взять остальные шесть?
– У меня есть тольяттинский адрес Турова…
– Все, можешь не продолжать, – перебил его Ежов. – Толик тебе не поможет.
– Это почему? – Антон удивленно уставился на собеседника.
Сергей неопределенно пожал плечами и отвернулся.
– Что, уже успел потратить? – продолжал допытываться Филиппов.
– Он, как приехал, на иглу подсел. – Ежов на некоторое время замолчал. Затем, выдержав паузу, ошарашил: – СПИД у него…
Филиппова обдало жаром. Туров был в их группе снайпером. Невысокого роста парень, с открытым и добродушным лицом, часто был объектом беззлобных шуток. Еще его называли человеком, притягивающим неприятности. Если по одному и тому же месту, при переходе, например, через реку, по тонкому льду проходило десять человек, даже намного тяжелей, чем он, лед почему-то проваливался именно под ним. Неужели и здесь ему также не везет?
– Как это СПИД? Откуда ты знаешь?
– Мы, Антон, в отличие от тебя, обещания выполняем и на первое января встречаемся.
Филиппов сконфузился. По возвращении из последней командировки договаривались встречаться каждый год у Ежа…
– Я в рейсе был, – попытался он оправдаться, но Еж положил ему на плечо руку.
– Да ладно, больше половины не приехали. – Затем, откинувшись на спинку скамейки, зевнул. – Возвращением долга проблем не решишь.
– Это почему? – Антон удивленно посмотрел в глаза Сергея.
Тот, усмехнувшись, наклонился ближе:
– Тебя не за долг замочить хотят, и, по всей видимости, даже люди эти не из той конторы, куда ты вез груз.
Филиппов больше не сводил глаз с Ежова. До него самого наконец стало кое-что доходить.
– Убив тебя, им не с кого стрясти бабки, – между тем продолжал тот. – Они, наоборот, тебя сейчас как курицу, несущую золотые яйца, беречь будут. Правда, – он поднял палец вверх, – до поры до времени.
Глава 4
До отправки батальона ОМОНа в Чечню, вместе с которым должны были уйти компьютеры, начиненные деньгами, оставалось чуть больше двух недель.
Уединившись у себя в кабинете, Решетов вновь и вновь прокручивал в голове разговоры, встречи, события, в общем все, что так или иначе было связано с переброской груза из Москвы, но не находил никаких проколов, которые могли бы вызвать утечку информации. Подвергнутый тщательному техническому осмотру «Опель», с аварии которого все началось, оказался исправным, и версия подстроенной автокатастрофы отпала.
