К тому времени, когда грузовичок Оррена свернул на дорогу к дому, Мэтти охватила паника. Джин Мэри ждала, стоя у обеденного стола. Ее глаза горели жаждой возмездия. Дверь открылась, и Оррен медленно вошел в дом.
— Она все разломала! — объявила отцу Джин Мэри, устремив обличающий палец на трепещущую Мэтти. — Она сняла мамины красивые занавески и все кругом передвинула и продырявила! И достала то, что ты нам даже не разрешаешь трогать!
Держась рукой за шею, Оррен стоял, уставившись на разбушевавшегося ребенка.
— О чем ты говоришь, Рыжик?
Мэтти шагнула вперед, напряженная, и, вздернув подбородок, призналась:
— Я все переделала в вашей спальне.
— Что? — Он открыл рот.
— Это было бесцеремонно с моей стороны, — согласилась Мэтти, наклонив голову. — Не знаю даже, что на меня нашло, кроме разве… комната выглядела такой скучной, и я подумала… — Она заморгала, решив, что лучше уж не говорить о том, о чем подумала. А подумала она о том, что всем будет лучше, если она уберет все следы пребывания бывшей жены Оррена из комнаты, в которой он спал каждую ночь. И уж особенно ей самой. — Если вам не понравится, — со вздохом сказала Мэтти, — я могу восстановить все, как было. Даже перекрашу стены.
Оррен пристально смотрел на нее, как ей показалось, целую вечность, потом потер лоб и устало сказал:
— Думаю, нам лучше пойти и взглянуть на это.
Джин Мэри помчалась вперед и самодовольно распахнула дверь. Чэз поспешил заявить, что он в восторге от этой комнаты, он думает, что она просто шикарная, и хотел бы, чтобы это была его комната. Оррен примирительно потрепал сына по голове и сказал:
— Скоро эта комната станет твоей, Чэз. Как только я закончу новую спальню. Обещаю.
Чэз натянуто улыбнулся отцу в ответ на такое обещание. Стало понятно, что мальчик не верил в то, что это когда-нибудь произойдет. Мэтти затаила дыхание, когда Оррен наконец вошел в свою спальню и остановился как вкопанный.
— Не могу поверить! — только и произнес он.
Почувствовав, что ей становится плохо, Мэтти приложила руку к животу и сказала:
— Я восстановлю все, как было. Клянусь! Я сделаю это сегодня же.
Оррен упер руки в бока.
— Ни в коем случае!
— Но…
— Это же здорово! Прекрасно! Не могу поверить, что вы все это сделали, не истратив ни цента! — Он неожиданно снова повернулся к ней. — Вы ведь не сделали этого? Не потратили деньги, я полагаю. Потому что, если вы что-то купили, я буду вынужден вернуть это. Я не могу позволить…
— Нет! — перебила она его. — Я ничего не покупала! Я просто… все переделала.
— Вы — гений, Мэтти. Клянусь, вы — гений! Господи, как же я рад, что ничего не выбросил!
— Я помогала! — сказала Янси, держа пальчик во рту.
— И я! — гордо заявил Чэз.
— Они все помогали, — сказала Мэтти, бросив взгляд в сторону Джин Мэри.
Джин Мэри стиснула зубы и, посмотрев на нее глазами, полными слез, подошла к отцу.
— Тебе что, нравится этот хлам?
Оррен улыбнулся, не поняв сути вопроса.
— Мне очень все нравится, Рыжик. Вы все замечательно потрудились.
— А как же мамины занавески? — с плачем спросила она.
— Я сняла их, — мягко сказала Мэтти. — Я подумала, если… когда у девочек будет своя комната, они, может быть, захотят повесить их там.
— Какая прекрасная идея! — воскликнул Оррен с несколько преувеличенным восторгом, поняв, наконец, в чем заключалась проблема. — Тебе нравится, правда, Рыжик? Да мы еще можем купить для этих занавесок какую-нибудь кайму, которая теперь продается во всех магазинах.
— И можем покрасить занавески и покрывало, чтобы они были одинаковыми, — с готовностью предложила Мэтти. — Используя симпатичные декоративные подушки и одну-две дорожки, мы могли бы…
Оскорбленная в своих лучших чувствах, Джин Мэри заревела и выбежала из комнаты. Оррен вздохнул и опустил голову.
— Мне очень жаль, — сказала Мэтти. — Я не представляла, насколько трепетно она относится к вещам своей матери. Я не должна была, конечно, ничего менять, не посоветовавшись предварительно с вами. Возможно, нам надо восстановить все в прежнем виде.
Оррен отрицательно покачал головой.
— Мэтти, я должен выразить вам свою признательность. Вы меня правильно поняли. Поняли мой вкус, сделали такую работу! Вы не должны ни перед кем извиняться. А сейчас, если не возражаете, я умоюсь и пойду поговорю с ней, пока вы накроете ужин. У меня живот присох к позвоночнику, так я голоден, а в доме пахнет очень аппетитно…
Мэтти улыбнулась и кивнула.
— Хорошо. У меня почти все готово.
Ужин прошел в молчании. Надутая Джин Мэри поела, а потом исчезла в задних комнатах дома.
Мэтти уже собиралась уезжать, когда Оррен перехватил ее у машины.
— Вы талантливая девушка, — сказал он. — Когда-нибудь вы станете прекрасной женой и матерью.
Он и понятия не имел, в какое смятение привели Мэтти его слова.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Это всего-навсего костюм для пляжа! — доказывала Мэтти своему отцу. Ее слова не имели никакого успеха.
— Эта вешь неприлична! — воскликнул он, обходя вокруг нее, возмущенный узким топом без бретелек и короткой юбкой с разрезом поверх таких же коротких шорт. — Раньше ты носила менее откровенную одежду.
— А теперь буду, — уверила она его беспечно. — Начиная прямо с сегодняшнего дня.
— Что это еще значит?
Она вздохнула и перекинула волосы через плечо.
— Мы собираемся сегодня поваляться на солнышке, — наконец-то соизволила она объясниться. — Дети скоро начнут брать уроки плавания, и я хочу, чтобы мы все немного подзагорели. Я не собираюсь дважды переодеваться.
Эми, как всегда, пришла на помощь, положив ласковую руку на плечо мужа и понимающе взглянув на Мэтти.
— В самом деле, Эванс, ты ведешь себя так, словно твоей дочке двенадцать лет, а не двадцать.
— Такой наряд будет неприличным и в пятьдесят!
Эми усмехнулась.
— Тут я, пожалуй, с тобой соглашусь, если, конечно, не иметь в пятьдесят тело двадцатилетней. Сдавайся, папаша. Твоя маленькая девочка уже взрослая и имеет право носить все, что хочет.
— Ну а я, кажется, уже не имею права на собственное мнение, — надулся Эванс.
— У тебя такое же право высказывать собственное мнение, папочка, как у меня — его игнорировать, — весело заявила Мэтти и с этими словами приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. — До вечера!
Она неторопливо пошла по коридору, не обращая внимания на жаркий шепот за своей спиной. Бедный папа! Как бы он расстроился, узнав, к какой операции она только что приступила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
