прямом эфире.
История Объединённой Красной Армии была на этом завершена.
Каковы итоги?
Все члены Объединенной Красной Армии получили тюремные сроки разной длительности.
Цунэо Мори, лидер организации, покончил с жизнью — повесился в своей тюремной камере 1 января 1973 года. И — нет, не ждите здесь таинственной и драматичной истории в духе той, что была в тюрьме Штаммхайм в Германии. Он реально вздернулся.
Нагата провела в тюрьме 39 лет. В феврале 2011 года она скончалась в своей тюремной камере от опухоли мозга.
Сакагути, муж Нагаты, был приговорен к смертной казни, но исполнение приговора было отложено на неопределенный срок. Он так до сих пор и пребывает в тюрьме — в ожидании исполнения.
А самое поганое в том, что все левое движение в Японии было полностью дискредитировано. События, связанные с Объединенной Красной Армией, начиная от жестокой расправы в тренировочном лагере и заканчивая Инцидентом в «Асама Сансо», вызвали резкий спад левого движения в Японии на долгие десятилетия вперед. «Новые левые» утратили доверие и поддержку со стороны политически сознательной части населения.
Но закончилась ли на этом история японского ультралевого терроризма?
Будьте уверены — все только начинается. Все, что происходило до сих пор — было только для разогрева.
Ниппон Сэкигун
Ну что ж, мы надеемся, что история Рэнго Сэкигун и ее бесславный конец послужат неплохим уроком для нового поколения коммунистов, и что молодые, плазменные революционеры сделают из этой истории правильные выводы.
Объединенная Красная Армия уничтожена, левое движение в Японии понесло мощное идеологическое поражение, от новых левых все плюются и открещиваются. Но у нас осталась Фусако Сигэнобу. И осталась она фактически одна. Ну, не совсем одна, конечно. С ней был ее товарищ и фиктивный муж — Цуёси Окудайро. И вот так и тянет сказать, что они остались вдвоем против всего мира. Но это тоже будет не совсем верно. Что же с ними произошло?
В начале 1971 года они перебрались в Ливан. Эта страна была выбрана японцами не случайно. В каменистых полупустынях Палестины проходила еще одна линия фронта борьбы с мировым империализмом. Японцы стали соратниками палестинцев, широко применявших акты террора в нескончаемой войне против Израиля.
Вообще, в 70-е годы Ближний Восток — просто земля обетованная для террористов всех мастей и цветов. Хочешь научиться чему-то полезному и стоящему — езжай в Палестину.
В Ливане Сигэнобу объявила о создании «Красной Армии Японии» — «Ниппон Сэкигун», а сама стала воплощением в одном лице немок Ульрики Майнхоф, Гудрун Энслин и Ирмгард Мёллер.
Возникновение Ниппон Сэкигун привлекло внимание кинематографистов. А точнее, одного конкретного человека — Кодзи Вакамацу.
Японский независимый режиссер, в молодости побывавший в шкуре якудза, но твердо решивший завязать с преступной карьерой, один из ведущих киноделов в Японии 60-х годов. Независимые фильмы, снятые Вакамацу в 1960-х годах, имели низкий бюджет, но отличались качеством, в них минимально использовались спецэффекты, они были чёрно-белыми с редкими включениями цвета. В то время в Японии было популярно направление «пинку эйга» («розовое кино» (цвет сакуры всегда ассоциировался в Японии с женским началом)) — направление в японском кинематографе, эксплуатирующее тематику женщин в криминальных обстоятельствах. Фильмы, снятые в этом направлении, содержали большое количество сцен насилия и эротического контента. Пик популярности «пинку эйга» — начало 1970-х годов. Большинство фильмов Кодзи Вакамацу, снятых в этот период, состояли из смеси сексуального контента, крайней жестокости и политических мотивов. В японской прессе фильмы Вакамацу клеймили «национальным позором», но они были коммерчески успешны. Часть критиков считали творчество Вакамацу провокационным.
В 1971 году Вакамацу и его друг и компаньон, сценарист Масао Адати решили посетить Ливан. Ознакомительная поездка превратилась в настоящее испытание в тренировочных лагерях освободительного движения и в итоге задала вектор для дальнейшей работы на долгие годы вперед. Фусако Сигэнобу помогла режиссеру и его компаньону окунуться в партизанский быт. Вакамацу и Адати поняли, что просто обязаны снять фильм, который послужит на пользу революционного дела в Палестине (Вакамацу занялся вопросами коммерции и распространения, Адати отвечал за идеологический контент).
Пять часов отснятого материала были оформлены по принципу пропагандистской кинохроники и стали известны под названием «Красная армия / НФОП: Декларация о мировой войне» (Sekigun-P. F. L. P: Sekai sensô sengen, 1971). Создатели фильма определили новый жанр, как «новостной фильм». Язык «новостного фильма» был призван показать реальность с точки зрения самих партизан и содержал отчетливый призыв поддержать освободительную борьбу палестинского народа. После возвращения в Японию Вакамацу и Адати разъезжали по родной стране на автобусе, показывая свой палестинский фильм и устраивая продолжительные обсуждения после просмотра (прокатывать откровенно пропагандистский фильм в кинотеатрах им запретили). Сам кинопоказ, таким образом, был представлен как протестный политический акт, не следующий стандартной системе массовых кинотеатров. Проект стал частью широкой пропагандистской деятельности по привлечению внимания к палестинской проблеме.
Откровенно говоря, современных зрителей фильм вряд ли впечатлит. Скорее всего, он покажется им скучным и унылым. Самое интересное, что в нем есть — это интервью, взятые для фильма у Фусако Сигэнобу и еще одной легендарной палестинской террористки — Лейлы Халед.
Позже Вакамацу и Адати поделили обязанности, условившись продолжать дело революции на двух фронтах. Вакамацу остался в Японии, а Адати вернулся в Ливан в 1974 году, чтобы снять следующий фильм о НФОП. Несмотря на постоянные проблемы с японской полицией, Кодзи не забыл своего боевого товарища, он постоянно держал связь с Масао и регулярно навещал его в Бейруте. Через год после прибытия Адати в Ливан в этой стране полыхнула гражданская война, продолжавшаяся с 1975 по 1990 г. Неугомонный творец и борец осознал недостаточность одних лишь пропагандистских акций. Пополнив ряды Красной Армии Японии, он бесследно пропал на 28 лет. Вместе с другими членами Ниппон Сэкигун он был объявлен в розыск как опасный преступник и террорист.
Становление на ноги левацкой террористической организации прошло под чутким руководством ливанского араба Жоржа Хабаша, возглавлявшего «Национальный фронт освобождения Палестины» (НФОП) — одну из многих палестинских группировок, отдававших предпочтение террору, а не другим формам политической борьбы. Жорж Хабаш, партийное прозвище Аль-Хаким, то есть «судья» — по образованию детский врач, основал Народный фронт в 1967 году и бессменно руководил им до 2000 года.
В американской прессе Хабаша называли «крёстным отцом ближневосточного терроризма» и «кровавым злодеем», израильтяне дали ему прозвище «красный доктор». Короче говоря — действительно выдающийся, легендарный человек. О нем и о его детище — Народном Фронте Освобождения Палестины — стоит подробно рассказать в отдельной статье. Пока что
