– Рад снова видеть тебя, – сказал он. – Жаль, что так получилось с Гейбом.
Снег уже доходил до лодыжек, а поскольку моя одежда не была рассчитана на такую погоду, он попал в туфли.
– Мне тоже.
Дверь распахнулась, и гостиная наполнилась светом. Где-то в доме смолкла музыка. Смолкла. Вот такие вещи и делали Джейкоба живым.
– Это так неожиданно. Мне будет не хватать его.
Джейкоб молчал. Я прошел мимо злобного каменного демона, обитавшего в доме задолго до моего появления, снял куртку и направился в рабочий кабинет, ту самую комнату, откуда Гейб отправил мне свое последнее сообщение. Раздался резкий треск, как от сломавшейся ветки, и в камине появилось пламя. Как давно я его не видел! На Рэмбакле никогда не было ни лесов, ни необходимости жечь их. Сколько же времени прошло с тех пор, как я видел снег? Или плохую погоду?
Я вернулся и вдруг почувствовал себя так, будто никогда и не уезжал.
– Алекс?
В голосе робота слышалось нечто почти жалобное.
– Да, Джейкоб. Что случилось?
– Есть нечто такое, о чем ты должен знать.
Где-то в глубине дома тикали часы.
– Да?
– Я тебя не помню.
Я замер, наполовину опустившись в то самое кресло, в котором сидел во время имитации нашей беседы с Гейбом.
– Что ты имеешь в виду?
– Адвокаты сообщили тебе, что произошло ограбление?
– Да.
– Очевидно, вор пытался скопировать мой центральный блок. Основную память. Должно быть, Габриэль предвидел такую возможность. Для подобного случая система была запрограммирована на полное уничтожение записей. Я не помню ничего, что было до того, как власти реактивировали меня.
– Но как же...
– «Бримбери и Конн» запрограммировали меня на то, чтобы я тебя узнал. Я пытаюсь объяснить тебе, что знаю о нас, но непосредственных воспоминаний у меня не сохранилось.
– Разве это не одно и то же?
– Остаются некоторые пробелы.
Мне показалось, что робот собирается что-то добавить, но он замолчал.
Джейкоб жил здесь двадцать лет. В детстве я играл с ним в шахматы, мы воспроизводили крупные сражения полудюжины войн, беседовали о будущем, когда дождь хлестал в стекла больших окон. Мы строили планы вместе обойти под парусом всю планету, а позднее, когда мое честолюбие возросло, мы говорили о звездах.
– А как насчет Гейба? Ты ведь помнишь его, правда?
– Я знаю, что он бы мне понравился. По его дому видно, что у него были разнообразные интересы, он заслуживал того, чтобы быть с ним знакомым. Меня утешает то, что я действительно, знал его. Но – я его не помню.
Я сидел, прислушиваясь к треску огня в камине и шороху снега за окнами. Джейкоб не был живым. Из нас двоих только я мог испытывать какие-то чувства.
– Как насчет информационных файлов? Насколько я понимаю, кое-что исчезло.
– Я проверил указатель. Они взяли кристалл с данными. Но он ничем не может быть полезен грабителю. Чтобы получить доступ к информации, нужно знать код.
– Файл «Таннер», – уверенно сказал я.
– Да. Откуда ты знаешь?
– Догадался.
– Очень странно красть то, что нельзя использовать.
– Все остальное – только для отвода глаз, – объяснил я. – Они точно знали, что им нужно. Сколько их было? Ты кого-нибудь узнал?
– Перед тем, как войти, они отключили энергоснабжение, Алекс. Я не функционировал.
– Как они это сделали?
– Очень просто. Разбили окно, забрались в служебное помещение и перерезали кабель. Там внизу у меня не было камер визуального наблюдения.
– Проклятье. Разве здесь нет какой-нибудь системы сигнализации?
– О, да, есть. Но знаешь сколько прошло времени с тех пор, как в этом районе было совершено последнее преступление?
– Нет.
– Десятилетия. Полицейские подумали, что произошел сбой, и не сразу отреагировали. Но даже будь они были более проворными, вор мог бы проделать все за три минуты, если хорошо знал план дома и точно представлял себе, за чем охотится.
– Джейкоб, над чем работал Гейб, когда погиб?
– Не знаю, имелась ли у меня когда-нибудь такая информация, Алекс.
– Насколько хорошо защищен файл «Таннер»? Ты уверен, что вор не сможет им воспользоваться?
– Возможно, лет через двадцать. Необходимо, чтобы твой голос произнес секретный код, хранящийся у «Бримбери и Конна».
– Вору не составит труда получить запись моего голоса и продублировать его. Нам лучше уведомить адвокатов, чтобы они приняли меры предосторожности.
– Уже сделано, Алекс.
– А если они тоже замешаны?
– У них нет доступа к коду. Они могут только передать его тебе.
– Из чего он состоит?
– Последовательность цифр, которые должны быть произнесены твоим голосом, или точной его копией, за промежуток времени не менее полной минуты. Это предохраняет от скоростной компьютерной атаки. Любая попытка проникновения в обход этих условий вызовет немедленное уничтожение файла.
– Сколько же там цифр?
– Обычно четырнадцать. Я не знаю, сколько использовал Гейб.
Я молча смотрел на огонь. На улице горели желтые шары фонарей, ветер качал деревья, вокруг скиммера постепенно вырастал сугроб.
– Джейкоб, кто такая Лейша Таннер?
– Минуточку.
Свет в комнате померк.
Снаружи с грохотом захлопнулась металлическая дверь.
У окна появилось голографическое изображение женщины в вечернем платье, она отвернулась в сторону, словно ее внимание привлекла метель. В неярком свете камина и натриевой лампы за окном женщина выглядела щемяще красивой. Она казалась погруженной в свои мысли, в ее невидящих глазах отражался заснеженный пейзаж.
– Здесь ей тридцать с небольшим. Снимок сделан, когда она работала преподавателем в Тейярдианском университете на Земле. Он датируется 1215-м годом нашего времени.
Через шесть лет после Сопротивления.
– Боже мой, а я подумал, что это человек, с которым я смогу поговорить.
– О, нет, Алекс. Она давно умерла. Более столетия назад.
– Какое отношение она имеет к проекту Гейба?
– Не знаю.
– А кто-нибудь может это знать?
– Понятия не имею.
Я налил себе ликера, настоящего «Туманящего голову».
– Расскажи мне о Таннер. Кем она была?
– Ученая. Преподаватель. Более всего известна своими переводами ашиурского философа Тулисофалы. Они еще пользуются вниманием специалистов, и некоторые авторитеты в этой области считают их каноническими. У нее есть и другие работы, но большинство из них почти забыты. Она работала преподавателем ашиурской философии и литературы в различных университетах сорок стандартных лет. Родилась на Каха Луане в 1179 году. Была замужем. Вероятно, есть ребенок.
– Что еще?
– Она имела удостоверение звездного пилота с правом вождения малых судов. Активный участник движения «за мир» в годы войны. В документах также указывается, что она – офицер разведки и дипломат Деллаконды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
