— Правда? Похоже, мне повезло. Единственная причина, по которой я здесь так рано, это то, что не могла уснуть прошлой ночью. И я решила, почему бы просто не встать и не прийти?
— Кажется, ты была не одна прошлой ночью.
Я поспешно начала переодеваться.
— Эй, — сказала Люси, — ты слышала о том пациенте, который пропал прошлой ночью?
— Ага. Джей заходил сегодня утром и задал несколько вопросов по этому поводу. Я не принимала в этом участие, но видела, когда ее привезли.
— Я слышала, что вчера из бесплатной клиники пропала еще одна женщина.
— В какой еще бесплатной клинике?
— В центре Гарри Томпсона. Знаешь, тот, что на Гравье-стрит, где ошиваются бездомные.
— Хм. — Я натянула свои рабочие тапочки. — Это странно.
— Точно. Честно говоря, это немного пугает. — Она бросила телефон в свой шкафчик. — Да ладно. Давай поднимемся туда.
— У нас пять минут.
— Ага, но я тебя предупреждала. У доктора Битчвилл сегодня что-то вроде психического срыва. Она кричит на все подряд.
— Интересно, что ее взбесило на этот раз?
— Стив говорит, что копы были здесь раньше и задавали кучу вопросов о пропавшей пациентке. Она восприняла это не очень хорошо. Все время повторяла: «Откуда, черт возьми, мне знать? Я не была на дежурстве прошлой ночью».
— Что ж, в этом есть доля правды, — сказала я.
— Верно, — ответила Люси. — Думаю, они будут допрашивать всех нас сегодня ближе к вечеру. По крайней мере, у меня нет того же оправдания, что и у нее. Прошлой ночью я работала.
Но я там была. Я уже рассказала Джею все, что знала, но у них, вероятно, появятся еще вопросы. К сожалению, я никак не смогла бы помочь. Лишь надеялась, что это сделает кто-то другой. Мысль о том, что пациент исчезла из больницы, была более чем немного тревожной.
Мы с Люси поднялись в отделение неотложной помощи. Доктор Бонневилль уже была в смотровой комнате по делу. Я почти разозлилась, что она не видела, как я уже заступила на смену. В любом случае это не имело значения. Она бы нашла другой повод накричать на меня. Пока что я могла выдохнуть и жить своей жизнью, поскольку она была занята.
Стив схватил меня, когда я проходила мимо.
— Не могла бы ты захватить несколько пинт «второй положительной» для Ведьмы?
— Зачем ей это понадобилось вдруг? Мне сказали, она была в смотровой, а не в операционной.
— Черт меня побери, если бы я только знал.
— Разве это не твоя работа?
— Нет. Потому что я готовлю ей латте. — Он закатил глаза. — Знаешь, это очень важное дерьмо.
Я закатила глаза в ответ на него, поворачиваясь к небольшому холодильному агрегату. Никаких запасных пакетов крови. Неужели, все закончилось? Похоже, нужно ещё раз посетить банк крови. Я покинула отделение неотложной помощи.
В банке крови не было обнаружено никаких следов вчерашнего переполоха. Волна грусти накрыла меня с головой. Именно здесь я встретила Данте, которого, скорее всего, никогда больше не увижу.
Помещение было начисто убрано, пакеты лежали каждый на своих полках. Единственная проблема? Нет положительных. Черт. У нас было много «положительной». Я схватила две упаковки и ринулась обратно в отделение неотложной помощи.
Доктор Бонневиль выходила из смотровой, когда я подошла к ней.
— Эта кровь, которую вы просили, доктор.
Она взяла пакеты и нахмурилась.
— Это вторая отрицательная. Я просила вторую положительную.
— Я знаю. В банке крови не было «положительных». Очевидно, забыли пополнить.
— Моему пациенту требуется положительный резус.
— Но… вы не хуже меня знаете, что пациент с положительным резусом может принять…
— Да. Прекрасно. — Она хмыкнула и ушла с двумя пакетами, ее обесцвеченный конский хвост покачивался в такт ее бедрам.
Люси направилась ко мне.
— Я же говорила. Просто сегодня постарайся с ней не пересекаться.
— Я немного растеряна, — сказала я. — Почему она была так непреклонна в отношении резуса? Отрицательная подходит для любого пациента со второй положительной. Это анатомия первого курса.
— С ней просто тяжело, — ответила Люси. — Как обычно. Может быть, это из-за гормонов. Кстати, сколько ей?
— Не знаю. Она всегда выглядит великолепно. Я имею в виду, когда у нее на лице нет ухмылки.
Люси рассмеялась, тряхнув своей белокурой шевелюрой.
— Не могу сказать, что когда-либо видела ее без ухмылки.
Мы одновременно обернулись, когда подъехала машина скорой помощи с сиренами.
Пора возвращаться к работе.
Глава 11
ДАНТЕ
Она сидела надо мной, ее лицо было скрыто маской, за исключением глаз.
— Ты скучаешь по своему отцу, Данте? По сестре? А по покойной матери? — Она улыбнулась, ее клыки удлинились.
Я закрыл глаза, но она заставила их снова открыться.
— Ты обязан смотреть на меня, когда я говорю с тобой, вампир. Никогда не смей отводить взгляд. — Ее светло-голубые глаза, казалось, пронзали меня невидимыми лучами. — Я твоя королева, а ты мой раб. Тебе никогда этого не забыть. Твоя единственная цель — служить мне.
Почему я? Я не осмелился задать этот вопрос. Несколькими месяцами ранее мы с Ривером тайком выбрались из дома и на попутке добрались до Бурбон-стрит во время Марди Гра. Наши отцы предупреждали нас держаться подальше, что сверхъестественная активность была бы слишком сильна для наших юных вампирских либидо.
Так что же сделали два молодых вампира мужского пола?
Мы, конечно, проигнорировали наших отцов, и все равно пошли. Риск был подобно афродизиаку. В этом мы были мастерами.
Это было решение, о котором теперь сожалею. Даже сейчас.
Мы с Ривером были почти ровесниками, он младше на девять месяцев. Выросли вместе и были больше братьями, чем кузены. Мы легко могли бы сойти за братьев. Наши отцы были идентичными мужчинами-близнецами-вампирами, что в нашем мире редкость.
Как я сейчас жалел, что мы их ослушались тогда.
Я не знал, где Ривер, сбежал ли он.
Я боролся с женщиной, лежавшей на мне. Она избивала меня, унижала, морила голодом. Но не сегодня. Сегодня подавали огромные порции говядины с кровью. Я понятия не имел почему.
Я был в этом логове уже несколько недель. Я потерял счет времени.
Ей нравилось тереться верхом на мне, как сейчас, доводя меня до эрекции и оставляя неудовлетворенным. Казалось, у нее не было никакого интереса трахать меня, за что я был благодарен, но однажды, всего один раз, я сильно захотел освободиться из своей тюрьмы с голубыми шариками, даже если это было сделано ее предательской рукой.
Она наклонилась ко мне, рыча:
— В твоей крови много вампирского тестостерона. Ты уже готов для меня. Ты готов дать мне то, чего я жажду.
Ее язык скользнул по моей шее.
Я вздрогнул.
А потом она пронзила мою плоть.
— Ауууу! — Мучительная боль, но еще хуже унижение.
Вампиры не должны были питаться друг другом. Я не знал почему, но этот факт был вбит мне в голову с тех пор, как себя помнил. Мы питались животными, а в крайнем случае — людьми, при условии, что не брали слишком много и не зачаровывали их, чтобы они ничего не помнили.
Она присосалась к моей шее, вбирая мою кровь в себя.
Когда она, наконец, была удовлетворена, убрала свои клыки с моей шеи и посмотрела на меня, ее губы и подбородок стали алыми от моей крови.
— Ты только что сделал мне самый большой подарок, Данте. Теперь я сделаю для тебя тоже самое.
Глаза резко открылись.
— Эй, ты в порядке? — Надо мной стоял Ривер.
Я огляделся, на мгновение забыв, где нахожусь. Я был у Билла. На диване в гостиной. Должно быть, я заснул.
— Ты метался во сне, был какой-то беспокойный, — сказал Ривер. — Я подумал, что будет лучше разбудить тебя.
