— Риэр к тебе делегация. Волки, невесту привезли. Ты же хотел человечку королевских кровей, выбрали тебе самую лучшую. Породистую. Правда говорят редкая сука, но ты же любишь укрощать диких лошадей. Может она и развлечет тебя.
Я посмотрел вниз, моя рука по-прежнему сжимала член. Вот сучка пробралась даже в мои мысли, я начал дрочить, представляя ее на коленях.
Невеста…, да я хотел невесту. Она не смогла бы мне родить сына, но была бы украшением моего замка. Теперь же меня это совершенно не интересовало, но что сильнее разжигает пламя страсти чем ревность. Я хотел ее, но еще сильнее я хотел поиграть. Мне нахватало войны, хотелось дикой страсти, я хотел пить ее эмоции. Чертова девка…ты хотела поиграть в маскарад, ну что ж, а теперь я поиграю в войну и посмотрим, как тебе это понравится.
— Заходи. — Я поправил одежду. — Найди мою служанку Алису, прикажи отмыть, одеть в волчье платье, в самое лучшее. Пусть заплетут ей волосы и не покрывают. Скажешь хочу, чтобы прислуживала за столом.
— Это та страшненькая?
Я усмехнулся.
— Не сметь ее трогать. Никого кроме женщин к ней не пускать, дать отдельные покои на моем этаже. — Хочу видеть ее каждое утро за завтраком. А уж будет она стоять как рабыня или сидеть со мной рядом, решит сама. Я предвкушал борьбу, она распаляла меня, адреналин зашкаливал. Я чувствовал себя молодым, как когда только прокладывал дорогу к трону. Моя…моя дикая волчица…я покорюсь тебе, но не раньше, чем ты склонишь передо мной голову. Я пока не знаю, чего же ты хочешь, почему так сопротивляешься мне. Но я узнаю… узнаю и дам тебе это. Все что хочешь…все будет твоим. Я поставлю мир перед тобой на колени за право первой ночи с тобой.
Глава 11
Странный мир, странные законы, даже солнце здесь светит не так как в моем мире. Слишком зеленые деревья слишком яркое солнце. Все слишком. И даже эмоции они другие, бью через край захлестывают. Если бы кто-то в моем мире разорвал на мне одежду и прижал к стене, я почувствовала бы отвращение, страх. А здесь я чувствовала только злость и возбуждение.
Какое-то странное чувство, мне хотелось разодрать ему лицо до крови, но не потому, что я боялась или мне было противно, нет, я чувствовала дикое возбуждение и страсть. Мне хотелось оставить следы… хотелось до крови разодрать кожу его лица, дать ему почувствовать свой гнев. Я вдруг потеряла ориентиры. Ничего не имело значения — только здесь и сейчас. Мы всегда живем или прошлым или будущим, планируем или сожалеем. Но в этом странном мире наедине с волком я не чувствовала сожаления о своем ушедшем мире или страх за свое будущее. Я чувствовала, что живу, дышу, что меня хотят. Я чувствовала гнев, боль, злость, но не было равнодушия. Не было неуверенности в завтрашнем дне, все потеряло значение. В этом мире у меня нет прошлого и не понятно будущее. Есть только неизведанная для меня страсть, возникшая к совершенно незнакомому человеку. Что-то животное. Я знала, что могу отказать ему. Я была уверена в этом.
Это не напоминало попытку изнасилования в моем мире, где насильнику все равно кого именно насиловать, имеет значение только цвет волос или глаз, или что-то еще определяющее его одержимость. Нет… я была уверена — его одержимость это я. И мне это льстило. Он мог выбрать любую, а выбрал меня. Пусть на час или на день, но меня. Тот, кто был никому не нужен меня поймет. В свое мире я была немой парализованной калекой, и меня не хотел никто. Ни одно живое существо не воспринимало меня равной себе, желанной.
Странное чувство быть желанной…. Наверно я должны была обидеться или возмутиться, что он не заметил мою прекрасную душу, не спросил хочу ли я секса именно с ним. Но в моем мире у меня вообще не было шансов, никаких. И я наслаждалась предоставленными возможностями. Мне льстило его внимание.
Холод одиночества и равнодушия навсегда въелся мне во внутренности. Я знала, что такое быть ненужной никому, по-настоящему, без бабских истерик и надуманных амбиций. Просто, когда ты знаешь, что ты никому не нужен и не интересен, когда нет никого кто бы подал тебе стакан воды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Что я испытывала…наверно страх…а потом…потом я поняла, что лучше так, чем равнодушие. Я не знаю, зачем я нужна этому волку. Но я ему нужна. И я готова этот миг прожить с ним. Насладиться каждой минутой, которую он готов мне подарить.
Я перестала ценить свою девственность, она никому не нужна. Есть только здесь и сейчас и только это имеет значение. А потом…потом я уеду и построю ту жизнь которой достойна, и возможно именно этот волк даст мне такой необходимый толчок… уверенность в себе. Уверенность женщины, которую хотят, добиваются, которую способны полюбить. Он сделает меня сильнее. Ничто не делает женщину красивее чем уверенность в себе. Любую красавицу можно унизить, но невозможно оскорбить того, кто не готов быть оскорбленным. Только уверенность в своей красоте и силе способна возвысить женщину, дать ей веру в то, что она достойна лучшего. А ведь только достойная женщина способна встретить и удержать достойного мужчину. Только с такой женщиной он будет на равных и только такую примет до конца.
Кто из нас не был успешен и в то же время одинок, кто не чувствовал свою никчемность и ненужность, старость, боль, обиду. Возможно у нас нет войн, но и нет законов. И только бог знает, что нам суждено. А я хотела стать счастливой…по настоящему счастливой в новом мире. Иметь то, чего лишены многие женщины — уверенность в завтрашнем дне и в своем мужчине. И только так я собиралась прожить свое новое воплощение, а для этого надо было обрести абсолютную веру в себя и свои силы.
Волк хочет меня…ну что ж…пусть добивается, пусть убедит меня, что он именно тот, кто достоин быть рядом с такой женщиной как я. Ибо новая я не готова на компромиссы, я получу все или никто не получит меня. В конце концов лишь первая ночь принадлежит волку, а дальше я сама решу с кем мне быть, и никто мне не помешает. В этом мире нет силы способной остановить меня, я уже один раз умерла и не умру второй не побывав счастливой.
Я успела поспать всего несколько часов, когда в людскую вошло несколько женщин, все в серых платьях служанок.
— Пошли с нами, тебя приказано приготовить.
Я не сопротивлялась, когда начнут бить, тогда буду отбиваться.
Они привели меня в красивую комнату на втором этаже цитадели. По меркам современно мира, она была не больших размеров, не было панорамных окон или витражей. Но она была очень аккуратной, нежной и явно нежилой. На удивление она была украшена белыми панелями и мебелью в стиле барокко. Она мне очень понравилась. В целом замок был полон теней и черного камня, он был готов к войне, а не к мирной жизни. Здесь не было ваз с цветами и милых картин, а большие полотна неизвестных художников с изображением сцен боев, навевали еще большую мрачность. Это холодное, темное, энергетически сильное место только волки могли назвать своим домом, мне же было здесь неуютно. Все от темных неосвещенных коридоров до зала, увешанного трупами местных животных, навевало на меня уныние. Безликие служанки в серых платьях и волчьи жены, закованные в черные одежды как в броню не украшали это место, лишь делали его еще более холодным.
Посреди комнаты уже стояла ванна огромных размеров. Я поняла, что сейчас меня будут отмывать.
Служанки намыливали меня несколько раз, удаляли волосы, делали массаж и натирали маслами. После недель тяжёлого труда это не могло не воскресить меня. Я с удовольствием отдалась в их не нежные руки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я очень хотела спать, всю ночь после ночного приключения я ждала что волк придет и вытащит меня из постели в людской, перенервничала не спала. Банные процедуры окончательно сморили меня, и я завалилась спать.
— Вас велено одеть в волчье платье.
Я чувствовала недовольство служанок, еще вчера я была низшей из них, а сегодня я их госпожа. Они не знали, как вести меня со мной и боялись моего гнева. Каждая из них дорожила своим местом и готова была на многое что бы его сохранить.
