Пха, прекрасная?! Обо…
— Обо мне?! — закричала я в бешенстве. — Какой я вам к лешему бала́кши?! И кто это вообще?! И почему вам можно орать на всю округу, а мне нет? Кто вы такой?! — вот и посыпался из меня град вопросов. Сам виноват: я слишком долго терпела.
Дед неожиданно остановился, и я врезалась ему в спину.
— Гребанная тропинка! — ругнувшись, я отлепилась от старика, отметив, что дедуля очень даже крепкий малый.
Сколько времени уже прошло? Что за сон такой?! И почему я должна все это терпеть? Кто этот дедуля? Что за чертовщина со мной творится?! А-а-а!..
Дооралась.
Охнула и схватилась за разболевшуюся еще сильнее голову. Эта мигрень уже достала. Совсем ничего не соображаю. И не хочу ничего. Может, плюнуть на всё, сесть прямо тут на тропинке и подождать, пока не проснусь? И пусть будет, что будет! Да!
Только… всё-таки… странно как-то. Вдруг я не сплю? Вдруг я лунатик? Заперлась в Балашевский лес и заблудилась. Тут раньше волки вроде водились. С дедом не так страшно, вряд ли спасет, если приключится что-то, зато пока его жевать будут, смоюсь под звериный чавк. Шучу, конечно, главное, чтоб он меня вывел отсюда. Правда, я ведь не ездила в бабушкин дом и не могла оказаться в лесу. И те здоровенные ящеры – явно нереальные. Тогда повторюсь: что за чертовщина со мной творится?!
— Парень, — наконец соизволил ответить старик, — ты что, с луны свалился?
— А? — переспросила я удивленно, не совсем понимая, – да что врать-то – совсем не понимая этого безумного дедушку.
Причем тут луна?! Что я сказала такого невероятного? И что за манера не отвечать на поставленный вопрос?
— Ты это, головой не сильно стукнулся при падении? — с усмешкой поинтересовался он.
Ну надо же, он еще и издевается надо мной! Вот же… леший волосатый!
— Идите вы!.. — я не договорила и, оттолкнув чудаковатого спутника в сторону, пошла первой.
— Куда? — не унимался дед с усмешкой.
— В баню! — зло бросила я, продираясь сквозь закрывшие нашу тропку кусты какой-то желтой ягоды, смутно напоминающей смородину.
Похоже, лес скоро должен был кончиться. Всё больше появлялись небольшие кусты, да и деревья росли реже.
— Это зачем? — в свою очередь не понял дед.
Долго он что-то морозился. Видать, обдумывал варианты, прежде чем спросить.
— Мыться! — истерично отрезала я, проклиная всё на свете за то, что это чудо свалилось на мою голову.
Достало всё. Раньше, стоило мне только понять, что я сплю, тут же просыпалась, либо осознание этого пропадало, и я проваливалась в сон. А тут абсурд какой-то: и понимаю все, и сделать ничего не могу.
Хм?.. Тишина?..
Слава Создателю, он замолчал!..
Что уже через пару секунд меня насторожило, потому и обернулась.
Старик продолжал стоять все там же, где я его обогнала, в недоумении глядя перед собой. Вот, что называется «завис». А потом вдруг закрутился на месте, обнюхивая всего себя со всех сторон, куда только мог достать. Я в изумлении уставилась на лешего, запутавшегося в собственной бороде.
Во дает. Он же сейчас грохнется!..
Невольно сделала к нему шаг, собираясь помочь.
А не, в обратную сторону начал движение…
Дед кое-как раскрутился, расцепил руками волосы и бороду, после чего выдал сногсшибательную фразу:
— От меня что, попахивает?
Еще мгновение я стояла вполне спокойно, хотя скорее контужено, с удивлением таращась на забавного дедушку, а затем безудержно захохотала, выплескивая вместе со смехом все свое раздражение. И длился мой припадок добрых несколько минут, пока не свело скулы и не заболел живот.
Вот же чудо в перьях, точнее, в волосах. И откуда он такой взялся? Фу-у-ух, нельзя же так, аж затылок стянуло…
Я погладила саднящее место и вдруг поняла, что шишки как не бывало. Прямо чудеса. Так быстро зажила моя головушка, что не верится даже. И мигрень потихоньку проходит. Хах, смех – лучшее лекарство.
Глубоко вздохнула, успокаиваясь и все еще улыбаясь, и взглянула на ошарашенного спутника, не поддержавшего мое веселье.
— Успокойтесь вы, это просто выражение такое, — чуть смягчила я ситуацию, хотя взгляд у деда все равно остался сердитым. — Лучше объясните мне, балбесу, кто такой бала́кши, а также сагот с Брати́мом и ха́ца… — замялась, припоминая это словечко, — га́ха… — нет, снова что-то не то. — Ну те, о которых вы пели. И почему я должен был с луны свалиться?
Однако мой радостный тон его не разморозил. Пришлось немного помолчать, наблюдая за стариком, продолжавшим сверлить меня взглядом. И затянувшаяся пауза дразнила нервы… Ладно, тогда еще пару вопросов:
— А еще я не против узнать ваше имя и что вы тут делаете?
Ага, только и на это дедуля не торопился отвечать. Он долгое время очень внимательно смотрел на меня, словно боясь пропустить какую-то важную деталь, что ускользала от него всё это время. И глаза его казались ярче, чем прежде, прямо какими-то приклеенными ко всему его дедовскому прикиду.
— Сними маску, — тихо и совсем не своим голосом сказал старик, отчего я впялилась в его скрюченную фигуру с большим недоумением.
Что-то с ним было не так, только я никак не могла понять, что. Правда, меня обрадовала его просьба, а то я начинала думать, что маска существует лишь в моем воображении.
— Зачем? — решила я уточнить, начиная тревожиться, ведь я была не в силах ее снять.
— Тебе трудно? — вновь раздался мягкий молодой голос, не подходивший деду, скорее, мужчине лет тридцати.
Я снова коснулась маски, попыталась найти хоть что-то, за что можно было зацепиться, ну, кроме выпуклости, повторяющей форму носа, но лишь протерла ее перчаткой.
— Не могу, — качнула я головой.
Старик разочарованно цокнул языком и, обойдя меня стороной, устало двинулся вперед.
— Скоро нарвемся на оэнгеров, которые здесь из-за границы с хагаценами, — уже своим, хриплым голосом, произнес он, наградив еще одним непонятным словом. — К тебе будет много вопросов. Попробуем пройти вместе, но вдвоем дальше не пропускают. Пусть у тебя и звонкий голос, больше подходящий девчонке, но ростом ты не тянешь на десять лет. Не пропустят, думаю.
Я лишь хмыкнула в ответ и последовала за дедулей, с настороженностью поглядывая на его спину. Подозрительный он тип. Того и гляди, палкой отдубасит, а потом споет и станцует на радостях.
— Почему не пропустят? — снова пошла я на контакт, и дед бросил в мою сторону нехороший взгляд.
Да что не так-то? Чего он сердится? Я ж просто спросила!
— Я не стану больше задавать вопросов, — наконец, пусть и нехотя, смирился он. — Вы, бала́кши, все со странностями, я просто должен принять этот факт, как данное. Но эта маска… — старик с азартом в глазах посмотрел на меня и погладил свободной от трости левой рукой свою бороду. — Любопытство покоя не дает. Что ты прячешь? Ожоги, оспу, бородавки, веснушки?.. А может, ты преступник какой и лицо свое скрываешь?..
Я задумалась, понимая, что мой спутник, в общем-то, прав: внешний вид у меня, как минимум, странный. И если подумать, маска мне совсем не мешала, только почему-то казалось, что из-за нее мне было так плохо. В голове стоял какой-то туман, в ушах до сих пор шумело, и будто бы маска заменяла мне мое настоящее лицо.
— Ладно, не хочешь – не говори, — расстроено вздохнул дедуля и тряхнул головой, отчего зашевелились все его волосы. — Я же попробую ответить на твои вопросы. — Он кивнул, соглашаясь со своими мыслями, ненадолго задумался и продолжил: — Звать меня Ри́ус, — соизволил-таки представиться старик. — Что я тут делаю? — косой взгляд в мою сторону. — Я беглый и опасный преступник, которого разыскивают геры, чтобы посадить на цепь, а потом казнить.
Я тормознула, услышав такую наглую ложь. Куда не на фиг! Он-то опасен? Что за бредни?! И даже плевать, кто такие эти геры!..
— Могли бы просто не отвечать на вопрос, — обиженно произнесла я, снова двинувшись вперед, а тот лишь усмехнулся на мою реплику.
— Есть такое место – Бала́шки, — хрипло сообщил дед, и я насторожилась: значит, все же о деревне бабушки речь, или я чего-то не понимаю, — где берут свое начало великие древние рода воинов, прозванных бала́кши.
А вот это уже что-то новенькое.
― Это храбрые могущественные люди, обладающие невероятной силой, и они, чаще всего, помогают народу. Таких мы называем саго́тами, посланниками великого и многими почитаемого Брати́ма – бога войны, который долгое время защищал народ от своего врага Ро́кка – бога смерти. Они – истинные бала́кши. Но есть и самозванцы – дэвра́ки, они предают Брати́ма и начинают служить Ро́кку. Правда, сейчас не о них, — оборвал старик свою размеренную речь. Рассказчик из него вышел хоть куда. — Дело в том, что саго́тов давно не встречалось в нашем мире: последний погиб во второй священной войне за И́́ллию. Так что я очень удивлен, что появился ты, — быстро проговорил он и ткнул меня тростью в левое колено.
