Граф слегка помрачнел. Полгода? Он собирался жениться в следующем месяце. Вряд ли Каролин понравится такая отсрочка, тем более ее отцу. Но раз курьер должен быть оставлен на шесть месяцев, от Дерека ждали приезда именно на такой срок.
— Поднимись с пола и расскажи мне все, что ты знаешь об этом письме.
— Я не читал его, — замотал головой Али, поднимаясь с пола и не отрывая глаз от хозяина дома.
— Даже если и читал, значения это не имеет. Что еще ты знаешь?
Али коротко рассказал о множестве курьеров, которых посылали с таким же письмом и которые погибли от рук убийц. О том, как он вызвался доставить послание и ему это удалось. Затем его спросили о дее.
— Я знаю только то, что были попытки убить его, но он, слава Аллаху, продолжает благополучно жить во дворце.
— Там знают, кто стоит за попытками покушений? Али пожал плечами.
— Я сам не из дворца. Как раз поэтому я и был уверен, что смогу добраться сюда, хотя многие до меня не сумели. Но что происходит за стенами дворца, я не знаю.
Дерек улыбнулся.
— Ты отлично все сделал, мой друг. Но что теперь мне с тобой делать в эти шесть месяцев?
— Заприте меня где-нибудь.
— Не думаю, что это необходимо. Но ты можешь остаться здесь, в поместье. Уверен, мы что-нибудь придумаем для тебя. Чем ты занимаешься?
— Я — продавец шербета. Дерек усмехнулся.
— Продавец шербета сумел сделать то, что не удалось тренированным воинам. Отличная работа! Если бы ты еще мог немного говорить по-английски.
— А я немного говорю. — Али наконец улыбнулся. Спокойствие возвращалось к нему; Аллах его не оставил!
— Прекрасно, — ответил граф, поднимаясь из-за стола. Как раз в этот момент раздался стук в дверь, и в комнату вошла горничная с подносом.
Девушка была симпатичной, и Али подумал, что ему предстоит привыкать видеть в этой чужой стране не закрытые покрывалами лица женщин такими, какими все они были в действительности. Мужчины здесь не усматривали ничего плохого в том, что другие смотрят на их женщин. А эта девушка, без сомнения, принадлежит Дереку Синклеру. Об этом говорил весьма интимный. взгляд, который она бросила на графа в тот момент, когда ставила еду на стол.
— Кофе? — спросил Дерек.
Али кивнул. А когда девушка вышла, он, несколько смущаясь, все-таки спросил:
— Она из вашего гарема?
Дерек улыбнулся, потягивая напиток, вкус которого он оценил в ранней юности.
— У нас здесь не бывает гаремов, к сожалению, — ответил он. — Но если бы они у нас были, думаю, ты бы оказался прав. Наверное, она бы была в моем. Однако она не принадлежит только мне, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Странно здесь у вас.
— Странно для тебя, да, но придется привыкать. Со временем все покажется тебе обычным.
Когда Али в сопровождении "мистера Валмсли покидал малую гостиную, граф сидел перед столом, задумчиво глядя на лежащее перед ним открытое письмо. Три коротких предложения, написанные четким почерком по-турецки, он прочитал без труда. Турецкий он знал так же хорошо, как арабский и французский. Собственно, последним языком, который он освоил, был английский, хотя сейчас говорил на нем так, будто знал его-с рождения.
Вначале, прочитав письмо, он даже немного успокоился. Все живы, слава Богу. Но после рассказа Али стало очевидна, что не все так благополучно. Далеко не все.
Три коротких предложения были следующими: «Вы получите мои приветствия. Нужны ли дополнительные объяснения? Мне никогда не забыть Вас».
Детский код, изобретенный мальчишками, желавшими провести своих слуг и учителей. Он с удовольствием вспомнил тот случаи, когда читал вслух написанное им по заданию учителя серьезное сочинение, и никто вокруг не мог понять, что в нем находил такого забавного Джамиль. Но Джамиль знал код, а посему слышал не только то, что другие, но и послание, адресованное только ему: «Я собираюсь полакомиться гранатами и пошпионить за деем. А как ты?"
Послание, лежащее перед Дереком сейчас, было еще короче. Три предложения — три слова, три первых слова из каждого предложения: «Вы нужны мне». Конечно же, такое послание Дерек проигнорировать не мог. За прошедшие годы он получал письма от Джамиля, но они приходили обычным путем. Это было не таким, как все до него. Он нужен Джамилю! Он поедет.
Он мог уехать в Барику еще два месяца назад, когда об этом просил Маршалл. Для поездки было много причин, но ни одна не казалась важной настолько, чтобы переносить свадьбу или нарушать данное деду слово. Найти и выкупить некую английскую девушку, о которой было известно, что она оказалась в Барике, представлялось ему не таким срочным делом. Она уже три месяца находилась в плену, а посему не было никакой надежды, что она сумела сохранить девственность. Следовательно, особой нужды в его вмешательстве не было.
Это работа британского консула — выкупать попавших в рабство соотечественников. А если девушку уже выкупил кто-то другой, консулу просто придется потратить немного больше времени, чем обычно. В таком положении уже оказывались несколько женщин, как правило, красивых, а Маршалл уверял, что и та девушка была очень красива. Она к тому же была родственницей какого-то влиятельного лица, что, собственно, и заставило Маршалла заняться этим делом. Но для Дерека это большого значения не имело. Только сейчас, когда граф и так собрался ехать в Барику, он мог согласиться принять участие в ее спасении. Заодно это даст ему повод расспросить Маршалла о том, что происходит сейчас в Барике, не объясняя причин своего любопытства.
Кисмет — случается то, что должно случиться, в то время и таким образом, как суждено. Так утверждает мусульманская философия, на которой воспитывался Дерек. После почти девятнадцати лет жизни в Англии ему выпало ехать домой. Зачем, он не узнает, пока все не закончится.
Глава 5
Лежа под шерстяным одеялом, Шантель дрожала. Она не могла взять себя в руки, не могла остановить эту дрожь, хотя волосы ее высохли еще несколько часов назад, а каюта была довольно теплой. Дрожать заставлял ее не холод, а страх, и он же уже дважды вызывал болезненные спазмы в желудке.
Великий Боже, она была так близка к спасению. Ноги ее уже касались дна, когда небольшая лодка, врезавшись в нее, столкнула под воду. А только она вынырнула на поверхность, чтобы глотнуть немного воздуха, чьи-то руки втащили ее на борт, и девушка поняла, что другого шанса бежать уже не будет.
Ее привезли опять на корабль и поместили в ту же самую каюту. Только на этот раз двое мужчин оставались с ней до тех пор, пока она не сняла с себя промокшую одежду. Девушка была слишком утомлена, чтобы прогонять их. Только забрав все, что она сняла с себя, корсары ушли. Оставшись одна в темноте, Шантель нашла какую-то подушку, одеяло, которым можно было укрыться, кажется, уже виденный ею раньше меховой коврик и свернулась на нем в тугой клубок. Она догадывалась, что может произойти дальше, и голова раскалывалась при одной мысли об этом.
