…Мысли мои вновь возвращаются к тридцатым годам.
Эпоха котлованов и строительных лесов, разбуженного захолустья и поднимаемой целины, эпоха чернорабочей прозы — она достойна самой высокой и светлой поэзии. О ней еще нужно писать, ее подвиги еще ждут своего великого художника. И все мы, ее современники и ее созидатели, кто видел, как наша страна превращалась из аграрной в индустриальную, как стройки рождали тысячи новых героев-ударников, как громадным плодоносным пластом переворачивался на глазах целый мир, — все мы в большом долгу перед эпохой тридцатых годов.
Оттого сегодня еще раз хочется повторить слова, без которых, как мне показалось тогда, невозможно было закончить «Время, вперед!», повторить потому, что для меня они и сейчас звучат как наказ самому себе, как строки из личного творческого устава:
«Пусть ни одна мелочь, ни одна даже самая крошечная подробность наших неповторимых героических дней первой пятилетки не будет забыта».
Александр Лозневой
РАБОЧАЯ МАГНИТКА
Песня
Один из первых строителей. Магнитки. Участник Великой Отечественной войны. Автор известных в стране книг: «В походе и дома» (стихи и басни), «Дорога в горы» (повесть), «Чукотские сказки», «Эдельвейсы — не только цветы» (роман), «Края мои широкие» (стихи и песни).
Песни на слова Александра Лозневого часто звучат по Всесоюзному радио, исполняются Магнитогорской государственной хоровой капеллой.
Недавно фирма «Мелодия» выпустила несколько пластинок. Триста тысяч экземпляров разошлись мгновенно и принесли сотни писем их авторам. Публикуем текст одной из них.
Муз. А. ФлярковскогоМы на войне в окопах не бывали.Мы у горы Магнитной наступали.Кипела сталь,И ночи шли и дни…И каждый третий был снаряд из нашей стали.И каждый танк второй из нашей был брони.Мы, как в бою, позиций не сдавали.Ковали мы победу на УралеУ жарких домен, где ревут огни…И каждый третий был снаряд из нашей стали.И каждый танк второй из нашей был брони.Недосыпали мы, недоедали.А все ж не пали духом. Устояли.Кипела сталь, И ночи шли и дни…И каждый третий был снаряд из нашей стали.И каждый танк второй из нашей был брони.
Яков Вохменцев
МОЯ МАГНИТКА
Глава из поэмы
Курганский поэт, участник Великой Отечественной войны. Автор книг: «Положа руку на сердце», «Степная песня», «Не хмурьтесь, друзья», «Не ради красного словца», «Дело не в возрасте» и других.
Первое свое стихотворение Яков Вохменцев напечатал в магнитогорской газете (1933 г.), работая на стройке металлургического гиганта.
И в лютый зной, и на большом морозеЯ землю рыл, не ведая о том,Что экскаватор, скрепер и бульдозер —Все совмещалося во мне одном.
А что же делать, если нет металла?Иль поднимать капитулянтский флаг?Живая мышца честно заменялаКакой угодно трос или рычаг.
И много раз для сердца землекопаЗвучала шутка, словно похвала:На вас, ребята, смотрит вся Европа.Мы знали: в шутке истина была.
Чернорабочей силы и отвагиСвоей хватало в молодой стране,А средь спецов мелькали и варяги,Хоть были скрыты в спеси, как в броне.
Валютой им платили за работу,Для них нашлось прекрасное жилье.Обидно было мне, как патриоту,Страдало самолюбие мое.
Но что я мог в сравненье со спецами,Познавший только примитивный труд?— Спокойно, братцы, — кто-то молвил тихо, —Ужо мы тут порядок наведем.
Несли в заплечье все свои манатки.Неприхотлив российский человек:Бараки есть, землянки иль палатки —Все, можно растянуться на ночлег.
С любым жильем пока мириться надо —В пустынях нет особняков и дач,А около Москвы и ЛенинградаНе обнаружено горы Атач.
Природе чуждо чувство бескорыстья,Насчет богатств закон ее жесток:Чтоб лодыри до них не добралися,Она их прячет под большой замок;
То замурует в непролазном иле,То упакует в недра диких гор.…Сначала тут историю творилиВ содружестве лопата и топор.
Они тупились, но ломились к цели.Дул ветер дружно с четырех сторон.Песком забиты были в бревнах щели,А грунт везде захрястнул, как бетон.
Тут враг шептал, что вся затея втуне,И перемалывал зубами злость.Был даже слух, что матушке-фортунеВ тот жесткий край попасть не удалось.
И вот, наметив план, я вечерамиХодил озябший в горный институт.
На кадры голод был тогда в Союзе.А потому, призваньям вопреки,Вздыхая о гуманитарном вузе,С мелком в руке страдал я у доски.
Когда с занятий шел ночной дорогой,Всегда мечтал о хлебе и тепле.Над нами звезд сверкало очень много,Но все ж их больше было на земле.
И ночью шла гремящая работа,Поскольку людям не хватало дня.Строчили на подкладке из шамотаЖелезную одежду для огня.
…Я помню те событья мировые:Магнитострой недаром ликовал,Когда из огненных махин впервыеСпешил струей пылающий металл.
Тогда страна еще недоедала,Но каждый видел, если не был слеп,Как ей хотелось именно металла;Он, может, был чуть-чуть нужней, чем хлеб.
У всех причин внутри свои пружины —Не зря металл хранит в себе земля.Мы как узнали б, если б не машины,На что способны милые поля?
Магнитка — это целая эпоха,Не потому, что ты сроднился с ней.Но и тебе, конечно, было б плохо,Явись она хоть чуточку поздней.
Когда беда возникла на пороге,Когда фашизм вломился в отчий край,Тогда Москва произнесла в тревоге:Давай, Урал родимый, выручай.
Спасли нас домны и мартены эти,За то навеки им хвала и честь.Как хорошо, что есть Урал на свете,А на Урале та Магнитка есть!
И я скажу единой правды ради:Мы, как об этом целый мир узнал,Заткнули глотку вражьей канонадеЛишь потому, что был у нас металл.
И пусть теперь в порядке назиданьяТебе порой твердят говоруны:— Лишь доброта достойна воспевания,Ну, а железу гимны не нужны.
Хоть голоса их менторские строги,Им верить все же не намерен ты:Покуда мы бессильны и убоги,Велик ли прок от нашей доброты?
Поэт приходит в мир не для забавы,Он должен твердо знать — что, где и как.Металл в наш век — стропила всей державы,Да и ее грядущего костяк.
Его профессий мы считать не будем,Поскольку им сегодня нет числа.Металл везде надежно служит людям,Куда бы нас судьба ни занесла.
Давно гремят годов стальные слитки,И я, признаться, как победе рад,Что на земле размножились Магнитки,Что дедом ныне стал Магнитоград.
Нина Кондратковская
БАЛЛАДА О ЕЛКАХ
Стихотворение
Руководитель городского литературного объединения. Ветеран Магнитки. Автор поэтических сборников: «Фестиваль во дворе», «Вертолет», «Листопад», «Минутки», «Теплый ключ», «Синий камень».
Мороз кувалдой бил,И дым стоял в полнеба,И елку ты купилВ тот день за пайку хлеба.
Пришел, как Дед-Мороз, —Хоть голодно, да важно.Сестренке преподнесБотинки-деревяшки.
А братику — коньки,Что сладил сам из лома,А матери — чулкиПо ордеру цехкома.
Тебя лишь только ДедПодарком не поздравил:В свои тринадцать летТы детство сам оставил.
Работал злее всех,А похвалиться — нечем:Твой первый в жизни цехБыл строго засекречен.
И ты негодовал,Зачем родился поздно,И гильзы шлифовал,Сдвигая брови грозно.
И все хотел к отцу,В немыслимое пекло,Врага лицом к лицуУвидеть среди пепла.
А твой отец был радИ все в расчете рады,Когда его снарядСрабатывал как надо.
Над точкой огневойКружил стервятник воя,И ель над головойОтряхивала хвою.
…Последний огонекМерцал в глазах солдата,А он шептал:— Сынок!
Ребяткам елку надо…Вот эту… надо мной,Со звездочкой на шпиле…Возьми ее домой —Под ней меня убили…
Пускай снега горятИ закипают льдины!Москву прикрыл солдатСудьбой своей единой.
Той жизнью, что в часыПрошла через столетья…От каменной слезыСклонила елка ветви
И маялась тоскойРодимая сторонка,Обугленной рукойСжимая похоронку…
Ты вырос, возмужал,Виски заиндевели,Пока отец лежалУ подмосковной ели.
В легенды шли бои,В историю — победа,И мальчики твоиПерерастают деда.
…К могиле у СтеныНесут венки державы.Ты хочешь, чтоб сыныОтсюда путь держали.Чтоб каждый стал крылатИ по-солдатски стоекИ миллионы ваттВключал в гирлянды строек.
И елки у КремляСверкали, не сгорая,И пела вся земляОт края и до края.
Марк Гроссман
