улыбалась.
— Я ведь тебя убью, глупая, — сказал Бриан. Почувствовал, как она замерла. А потом спросила:
— А зачем?
— Я дракон, — напомнил он. — Однажды я не удержусь…
— Да это ясно, я спрашиваю — зачем убьете? Вам станет от этого лучше?
— Нет, — тихо сказал Бриан. — Нам может помочь только королевская кровь… А ты служанка. Благодари своего Создателя за это.
— Спасибо, Создатель, — искренне произнесла Эдна, — что в великой мудрости своей перепутал нас с принцессой Амалией. Не то тут было бы уже два трупа: ваш, сударь, и принцессин. Причем ваш — первый. Ну опять вы смеетесь!
— Ну не плакать же мне!.. Какая ты холодная, — сказал он, не выпуская девушку из кольца рук.
— Это вы — горячий. Вы не заболели?
— Я всегда такой, — напомнил он. — Я не человек, не забывай.
— Ой, у меня же суп на плите! — вскрикнула Эдна и убежала, начисто разрушив волшебство момента.
Биан посмотрел на Руки. Те опять развели сами собой.
Эдна, однако, о разговоре не забыла и уже за завтраком начала:
— Сударь, можно, спрошу?
— Спроси, — ответил он для порядка, потому что Эдна в разрешении не нуждалась.
— Вы сказали, что не удержитесь и убьете меня. И что вам может помочь только королевская кровь. Что это значит?
Глаза у нее были тревожные, но — это Бриан чуял — переживала Эдна не за себя.
— Я сам толком не знаю, — признался он. — Есть какая-то старинная легенда: чтобы жить вечно, дракону нужна королевская кровь, а уж если это будет кровь девственной принцессы, то станет этот дракон непобедим.
— А вы…
— Ты думаешь, я тебя первую украл? — спросил Бриан и хотел было встать, но…
— И не помогло? — спросила Эдна, взяв его за руку.
— Нет, — обронил он. — Никому не помогло. И дед мой, и отец проливали кровь невинных дев, а что толку? Оба умерли, умру и я… когда-нибудь. Жить вечно я не хочу.
— Бедный вы мой дракон, — искренне произнесла девушка и, право слово, на щеках ее заблестели слезы. — Ну как же вам со мной не повезло!
— Может, наоборот? — улыбнулся Бриан и все-таки встал, в кои-то веки не чувствуя мерзкой притаившейся боли. — Что мы сидим да сидим? Пойдем, я тебе сокровищницу покажу, что ли.
— Зачем это? — нахмурилась Эдна.
— Затем! Просто покажу. Идем…
Пришлось спускаться по крутой лестнице, в темноте, и Бриан предложил:
— Давай, понесу тебя?
— Да провалиться бы вам, сударь! — был ответ. — Понесет он меня, корову такую, с больной-то спиной… А обратно кто вас вытаскивать будет?! Руки! Руки, вот вам факел, несите его вперед, а мы потихонечку… И не отбивайтесь, сударь! Я темноты боюсь, а когда за кого-то держишься, оно и не страшно вроде…
— Ты не щекочись только. Я щекотку не люблю.
— Да я вас только под руку взяла!..
Она не под руку взяла, осознал Бриан, она осторожно обняла его за пояс, чтобы подстраховать…
— Смотри, — сказал он, и Руки суетливо принялись зажигать огни.
— Ух ты! — вздохнула Эдна, разглядывая ровные ряды сундуков. — А как же это у вас…
— Вот так. Тут золото, здесь серебро, а там драгоценные камни.
— А я думала, у драконов в пещере это злато-серебро горой навалено, — сказала Эдна, и он засмеялся. — Опять я глупость сказала?
— Точно. Считать его как прикажешь, если горой-то навалено? — Бриан оглядел сундуки. — Возьми себе, что захочется. Побрякушки вон там, в ларцах.
— Мне не надо, сударь, — негромко произнесла Эдна, даже не взглянув на россыпи жемчугов и прочих каменьев. — Пойдемте уж отсюда, тут сыро и холодно, вам тут вредно быть!
— Но…
— Для кого мне украшаться? — прямо спросила девушка. — Вы меня всякую видали, так что…
— Держи-ка, — Бриан вынул из ларца ожерелье из жемчуга с бриллиантами, приложил к ее груди. — Хорошо?
— Нет, — Эдна взяла у него украшение и бросила на место. — Мне оно не годится. Я только… можно, я вот это возьму?
— Бери, что хочешь, — фыркнул Бриан, глядя, как она любовно выбирает из вороха бус те, что понравились: янтарные, малахитовые, лазуритовые, агатовые, яшмовые, бирюзовые, нефритовые, — камни все сплошь не драгоценные, но красивые донельзя! — Куда тебе столько? Нет, мне не жаль, но шею же переломишь!
— Увидите, — сварливо ответила девушка, складывая добро в фартук. — И идем те уже обратно, зябко тут…
Обед сегодня был легким — рыбный день, как называла его Эдна, и Бриан сказал:
— Я отлучусь ненадолго.
— Конечно, — ответила девушка. — Дело-то хозяйское. Вы потом, как в настроении будете, помогите мне, ладно?
— В чем помочь? — нахмурился он.
— В западную четверть перебраться. Я уже придумала: Руки веревку протянут туда-сюда, будет вроде как мостик такой, но подстраховать бы не мешало, страшно все же… Вы рассердились, что ли? — тревожно спросила она, заглядывая ему в лицо. — Я же не ходила никуда, я только придумала!
— Я не сержусь, — Бриан подал Эдне руку, помогая выбраться из подземелья. — Только зачем тебе туда?
— Уж прибираться, так во всем замке, — сварливо сказала Эдна. — А то не пойми чего у вас…
— Ну, значит, сходим, — тяжело вздохнул он. — Вот вернусь — и пойдем…
* * *
Бриан вернулся и еще у входа понял — в замке что-то переменилось. Соблазнительно пахло свежей выпечкой и жареным мясом, совсем свежим — Эдна наверняка издали заметила дракона над морем и поставила готовиться что-то очень вкусное, если судить по запаху.
И она была не одна.
— Ой, бросьте, сударь, — хихикала девушка. — Выдумали тоже! Нет тут никакого дракона, даже следов его не видывала! И сокровищ нет, а жаль, да… — протянула она. — Еще вина подлить?
— Что тут происходит? — бросил Бриан, входя в гостиную.
Навстречу ему вскочила Эдна и какой-то незнакомый паренек.
Эдна изо всех сил подавала знаки бровями, и это было так забавно, что Бриан немного подождал и потом только, упав в кресло, бросил:
— Иди прочь. Хотя нет, сперва вина мне принеси… А ты кто такой?
Мальчишка поерзал немного, потом выдал:
— Я оруженосец благородного рыцаря! Хочу освободить прекрасную принцессу и… и…
— И что? — спросил Бриан. Эдна поднесла ему кубок с вином и взглядом спросила, все ли в порядке. Он кивнул и поблагодарил ее улыбкой.
— И женюсь на ней! — выдал парнишка. Выглядел он ровесником Бриана, но если брать в расчет разницу в годах у драконов и людей… ему не сравнялось, наверно, и двадцати. Эдна была старше, она сама сказала.
— На кой тебе это? — спросил Бриан, с удовольствием пригубив вина.
— Я же сказал, что хочу жениться на ней и получить награду… — обескураженно ответил тот.
— Какую? Если это шестая дочка в семействе, а
