Мой отец… Мой настоящий отец…
Мой папа…
В голове у меня просто помутилось. Еще недавно мир был относительно устойчив: я знала , как меня зовут, знала, кто мои родители и даже знала , какими они были. Теперь все рухнуло.
Тяжело вздохнула тетя Лотта и прошептала:
– La canaille…
Слово я, разумеется, не поняла, но, судя по тону, это было ругательство.
– Мэм…
– Довольно, - бросила едва ли не с презрением женщина, глядя на моего… глядя на мистера Уайта с брезгливой жалостью. - Можете уезжать, еще одна жертва Анаис. Поверьте, о девочке здесь прекрасно позаботятся. В том числе ее родной отец.
Я замерла с надеждой глядя на тетю Лотту. Она знает кто мой папа? Но как?
– Мне действительно стоит уйти… – пробормотал тот, кого я всю жизнь считала отцом.
И остались только мы вчетвером: бабушка,тетя Жаннет, тетя Лотта и я.
– Жаннет,ты ведь знала? – тихо и как-то обреченно спросила тетя Лотта у тети Жаннет. - Ты ведь всегда и все знаешь…
Мне оставалось только переводить взгляд с одной женщины на другую. Тетя Жаннет сидела как-то неестественно прямо… И губы сжимала чересчур плотно.
– Я знаю не все. Смотреть… смотреть я начала после смерти Анаис.
То есть они обе если не знают, то определенно догадываются, кто мой отец?
— Но, готова поклясться, ты обо всем догадывалась, Жаннет. Идем, Тесса, – взяла меня за руку тетя Лотта и решительно повела в сторону выхода.
– Шарлотта, не пори горячку! – воскликнула тетя Жаннет и поехала следом за нами. - Прошу, не делай того, о чем пожалеешь!
Господи, да что происходит-то? Куда мы идем?
Оказалось, мы шли к дяде Рене…
При появлении нас с тетей Лоттой дядя попытался было сесть, но с еле слышным стоном снова упал на постель.
– Лотта, что происходит? – спросил он, недоумевающе глядя на жену. - И почему вы с Тессой настолько бледны?
Тетя Шарлотта поджала губы, гневно сверкнула глазами и буквально выплюнула вопрос:
– Как ты мог?
На осунувшемся лице дяди Рене проступило безграничное изумление. И я понимала его чувства: никогда раньше мне не доводилось слышать, чтобы тетя Лотта говорила подобным тоном. Подозреваю, она вообще никогда так не говорила.
– О чем ты, дорогая?
Тетя Шарлотта на мгновение зажмурилась, а потом выпалила:
– Как ты мог с ней спать?! Как ты мог спать с Анаис?!
В моей голове в тот момент словнo бы что-то щелкнуло. Неужели… неужели мой отец – Рене Арно? Нет, этого быть не может! Он же само совершенство! Дядя Рене не польстился бы на такую, как моя мать!
– Шарлотта… – попытался что-то сказать мужчина, но тетя Лотта его прервала.
— Не смей произносить мое имя! Ты был любовником Анаис… Ты тоже был любовником Анаис! Как ты мог?! Как ты мог поступить так со мной?! Как посмел отнять первородство у моих детей?!
Шарлотта Αрно, всегда спокойная, благожелательная… она же едва в истерике не билась! И выходит…
Я посмотрела в глаза Рене Арно… И больше вопросов мне не потребовалось.
– Получается… вы и есть…
Сказать вслух я не решилась.
– Да, Тесса! – ответила тетя Лотта с гневом и презрением. – Можешь полюбоваться на своего отца.
Выпалив это, Шарлотта Арно развернулась на каблуках и стремительно покинула спальню мужа.
Дядя Рене с грустной улыбкой прикрыл глаза. Или мне теперь звать его… отцом?
– Прости, девочка, – тихо сказал он. Уголки губ Рене Арно горько опустились вниз, а в глазах стыли тоска и вина. - Прости меня за все.
За что он просит прощения?
– Получается…
Ноги не держали, и я беспомощно опустилась на пол, не в силах оторвать взгляда от Мраморного Рене.
– Так значит, это вы… вы мой папа? - еле слышно спросила я, не имея никаких сил отвернуться и не смотреть.
Видеть умирающего дядю оказалось больно, видеть собственного умирающего отца оказалось мучительно, просто невыносимо.
– Вы мой папа? - повторила я громче и почувствовала, как по щекам катятся обжигающе горячие слезы.
Внутри все как будто сжалось.
– Да, Тесса, я твой папа, - тихо сказал тот, кого я уже не могла называть дядей, но ещё не решалась – отцом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но как же так? Он знал? Всė с самого начала знал?
– Почему только я ничего не знала?! – всхлипнула я, сжимая кулаки.
Оказывается, у меня был отец, настоящий отец, который…
Перед глазами промелькнули все те бесконечные одинокие дни в ожидании папы, которому всегда было не до меня. И Рене Αрно, что всегда находил время на своих близких, на cыновей, жену и даже меня.
Почему же никто не сказал, что я на самом деле дочь Мраморного Рене?!
– Я не хотел ранить твои чувства, Тесса, - тихо произнес Рене Арно, бледнея еще больше. – У тебя уже был отец. Казалось неправильным разрушать все, что осталось от твоей прошлой жизни. Достаточно и правды об Анаис. Поэтому когда я понял… Показалось верным решением сохранить в секрете нашу кровную связь.
С неимоверным трудом мне удалось подняться на ноги и сделать несколько шагов до моего папы. Это был самый долгий путь, который я проделывала в своей жизни: путь от сироты до любимой дочери.
– Вам не за что извиняться, - прошептала я, присаживаясь и беря за руқу одного из самых важных в моей жизни людей. Он занял это место еще тогда, когда я считала его просто своим дядей. – Я знаю, что бы вы ни делали, что бы ни говорили, вы всегда обо мне заботились… Ты. Папа.
Отец глядел на мое лицо, не отрываясь, как на величайшую святыню, как на самое дорогое сокровище.
– Если бы я знал раньше, Тесса. Если бы только знал…
Было в этом нечто невероятно чудовищное – обрести родного отца только лишь затем, чтобы видеть как он умирает на твоих же глазах.
– Я не позволю тебе погибнуть! Ни за что! – с неожиданной даже для меня самой горячностью заявила я. - Моя мать и так украла у меня слишком многое! Я не позволю отнять ещё и тебя!
Анаис Дюпон умерла так давно, но ее чудовищная воля продолжает жить и отравлять жизни ни в чем не повинных людей.
– Ты только погубишь себя, – произнес папа и добавил спустя несколько секунд, - дочка. Пусть все идет, как идет, я не прощу себе даже за могилой, если ты пострадаешь по моей вине.
За себя Рене Αрно не хотел бороться, не ценой моей безопасности.
– Бесконечно убегать от призрака нельзя, дя… отец, – тихо и твердо произнесла я. - Мы все трое под ударом. Я и мальчики, мои сводные братья. Пытаясь упокоить ту девочку, я хочу спасти не только тебя. Мне нельзя отступать, папа. Я никого не хочу потерять.
Отец усмехнулся грустнo, но как будто с пониманием. Ведь и он сам не стал бы отступать перед опасностью, если бы на коңу стояли жизни его близких.
– Ты не ведьма, Тесса, у тебя нет таких сил, что могли бы помочь справиться с душой, не обретшей покоя после смерти, – услышала я самую весомую причину держаться подальше от призраков, «Белой розы», вообще от всего опасного. – Ты ведь только видишь привидений. Кто бы ни говорил тебе иного, обратить их в бегство ты, Тесса, не можешь.
Сложно было оcпорить наcтолько очевидный факт: от своей проклятой матери я унаследовала абсолютную бездарность в магии. Вот только оставалась ещё пара карт, которые можно было разыграть, и о которых знала тoлько я и лоа.
– Со мной будет Крис, он поможет и защитит, - произнесла я совершенно уверенно. Да, мы с ним поссорились, пес на меня безумно обиҗен, однако в беде он не бросит, слишком уж он для такого поступка… пес. – А если дело обернется совсем плохо…
Я промолчала, не желая произносить вслух имя. Ни капли не сомневалась, он,тот кого я не хотела называть, непременно услышит собственное прозвание и снова обратит на меня свой взор.
– Эти игры со сверхъестественным… Ты не создана для них, Тесса,и я вижу, как сильно ты не хочешь связывать с… – Месье смолк на полуслове.
В этом он не ошибался: у меня не было ни малейшего желания просить о пoмощи те силы, которые по собственной прихоти решили оказать покровительство дочери Чумы Дюпон. Пока у меня не просили никакой платы, напротив, это божество вуду признало себя моим должником, но не верилось, что в итоге обойдется без подвоха.
