возможность внимательно ее разглядеть. Позднее он признался Ханне, что та, хоть и рассказала ему немного об Элис, забыла упомянуть о ее ошеломляющей красоте. Элис была миниатюрной, едва ли выше пяти футов ростом, тоненькой, как и полагается девушке ее возраста, но с намечающимися пышными формами. Лицо в форме сердечка обрамляли волосы цвета воронова крыла; черты лица были правильными и пропорциональными, кожа — бледной, а глаза, что удивительно, ярко-голубыми: редкость для черноволосых. Когда она заговорила, спрашивая, не нужно ли принести добавки, или прося разрешения убрать со стола, ее голос оказался тихим и ласковым, а выговор — правильным и приятным.
Они вернулись в гостиную, и Генри принес кофе, а Альберту налил бренди.
— Мне даже жаль, что Элис не задержится у нас надолго, — признался Альберт Ханне. — С такой внешностью она непременно скоро станет женой какого-нибудь счастливчика. — Он улыбнулся. — А ужин, дорогая, выше всяких похвал. Не я один так считаю, судя по тому, как дети вычистили тарелки.
Ханна согласно кивнула:
— Мы с миссис Даллас сегодня трудились не покладая рук, и я рада, что ужин тебе понравился. Сара, вторая служанка, выйдет с завтрашнего дня; завтра же начнет работать прачка. Миссис Даллас и Генри помогли выбрать посудомойку и разнорабочего; его зовут Джордж Миллз. Он идеально подходит на эту должность. Ему девятнадцать лет, он крепко сложен и справится даже с тяжелой работой. Родом он из старого города, как и Сара, младший сын в семье рыбака, но родные считают его позором семьи. От одного вида волн у него случается приступ морской болезни, а в море он выйти вовсе не в состоянии. По его словам, его тошнит даже от запаха морской воды.
— Да уж, рыбаком в таком случае ему не бывать, — усмехнулся Альберт.
— Насчет посудомойки нам с миссис Даллас даже спорить не пришлось. Она замужем, но супруг ее инвалид, и ей нужна работа. Рекомендации у нее отличные. Прошлые хозяева переезжают в Симер, а это очень долгая дорога. Она хочет быть поближе к дому, поэтому и решила поменять место.
— Знаешь, я очень жду Пасху, — сказал Альберт, когда Ханна договорила. — Джеймс и Конни приедут на каникулы, и мы впервые окажемся в новом доме всей семьей. Большой дом, слуги — в нашей жизни начнется новая глава.
Глава пятая
Накануне Пасхи во вторник Альберт сказал:
— Как быстро слуги освоились, я удивлен. Всего пару дней как вышли на службу, а в доме все в полном порядке.
— Да, — согласилась Ханна. — Но им еще придется друг к другу притереться. Сара любит посплетничать, а Генри этого совсем не одобряет. И Джорджа отругал за привычку насвистывать во время работы, это очень раздражает, тем более что свистит он фальшиво. Но в остальном они как будто всегда здесь работали.
Даже горничная Ханны, которой могли бы прийтись и не по вкусу новые порядки, радовалась переменам в доме. Возможно, потому, что теперь у ее хозяйки стало меньше забот и появилось больше времени и сил. Освободилось время на детей и светские мероприятия, которые она посещала вместе с матерью, Эллен Акройд.
Генри, конечно, не одобрял любовь Сары к сплетням, но не мог ее полностью от нее избавить. В день, когда Альберт привез домой старшего сына и дочь, вернувшихся на пасхальные каникулы, склонность эта проявилась в полной мере. Сара как раз проходила через приемную, когда Генри открыл дверь, впуская юных путешественников; таким образом, ей первой из новых слуг удалось увидеть Джеймса и Конни.
Альберту пришлось сделать крюк: он не поехал до Брэдфорда, как обычно, а сел на поезд до Хэррогейта в Йорке. Забрав Конни из школы, он отвез ее к своим родителям на день; в обед к ним присоединился Джеймс. Альберт ушел из конторы пораньше, и они втроем вернулись в Скарборо вечерним поездом.
Когда Сара зашла и сообщила новости, в кухне царила суета. Завершалась подготовка к вечерней трапезе, и все вертелись и хлопотали. Руководила процессом миссис Даллас, само спокойствие среди этой суматохи.
— Я только что видела мистера Джеймса и мисс Конни! — объявила Сара, влетая в кухню. Ее глаза искрились от возбуждения.
— Сара, милая, — спокойно проговорила миссис Даллас, — подмени Элис и помешай подливу. Ей скоро идти накрывать на стол, а она еще должна привести себя в божеский вид.
Сара закатила глаза, подошла к плите и взяла из рук Элис половник.
— Ты бы видела молодого мистера Джеймса, — подмигнула ей Сара. — Красавчик, каких поискать. Высокий, смуглый, хорош собой — закачаешься.
Элис лишь вскинула брови вместо ответа и надела чистый передник.
— А мисс Конни какая? — спросила прачка. Она стояла в углу кухни и складывала накрахмаленные салфетки.
Сара встряхнула головой, прогоняя мысли о красавце Джеймсе Каугилле.
— О, она миловидна и хорошо одета; чего еще ждать от дочери мистера и миссис Каугилл.
Если Джеймс произвел неизгладимое первое впечатление на Сару, то самого его поразил вид ее юной коллеги. Элис вошла в столовую вслед за Генри, когда семья усаживалась за стол. Не будь Джеймс так хорошо воспитан, он бы присвистнул при виде черноволосой красавицы. К счастью, ни мать, ни отец не заметили его смятения. Не заметили они и выражения нескрываемого восхищения на его лице, когда Элис подала ему ужин и он ее поблагодарил. Зато от Элис оно не укрылось, и, поскольку взгляд юноши нельзя было истолковать иначе, как обожание, она слегка покраснела. А Джеймс решил, что в смущении она еще красивее.
* * *
В среду пасхальной недели к Альберту обратился Генри, дворецкий:
— Хочу спросить, сэр, принято ли в вашем доме отпускать домашних слуг на богослужение в Страстную пятницу и Пасхальное воскресенье?
— Конечно, Генри, я и не думал лишать вас выходного в праздник, — ответил Альберт. — В какую церковь вы ходите?
— Не знаю насчет остальных, но я прихожанин Церкви святой гробницы и знаю, что миссис Даллас тоже туда ходит.
— Не ее ли называют Ораторской церковью?
— Да, потому что очень уж пламенные проповеди произносил прежний пастор.
* * *
Стремглав пролетели пасхальные каникулы; Каугиллы и не заметили, как они закончились. В Страстную пятницу семья отправилась на службу в собор Святой Марии, стоявший в непосредственной близости от замка Скарборо и, словно часовой, обозревавший воды двух заливов. Они миновали ворота, прошли вдоль низкой каменной ограды и фонтана Хиндервелла и направились к величественному красивому каменному собору.
Остаток дня прошел спокойно. После обеда Джеймс и Конни с младшими сестрами и братом прогулялись в Итальянском саду, затем был легкий ужин, и Каугиллы пораньше пошли спать, готовясь к завтрашнему дню.
В субботу накануне Пасхи
