Загудела связь. Легок на помине!
— Командир Гафаров! — донесся брюзгливый голос Гробова. — Где твой рапорт?
— Уже отправил, — сообщил Гафаров. — Вне рапорта: у нас гость по белому списку, то есть ему полный допуск в Город. Я его пока к себе заселил. Некий Овсянников Иван Алексеевич. Документов — одна справка, да и та…
Гробов молчал.
— Есть коррективы? — осторожно поинтересовался Гафаров.
Вообще-то для особых гостей существовала в заповеднике база отдыха, с элитной охотой и нужным сервисом — но даже особые гости не проходили по белому списку. Полный допуск в Город — это… очень много. Так что разъяснения были очевидно необходимы. А Гробов молчал.
— Все же приехал, — наконец буркнул Гробов. — Ну-ну…
И опять надолго замолчал, видимо, оперируя какими-то высшими соображениями. Потом спросил, есть ли ночные работы по блоку. Работы, естественно, имелись.
— Примешь участие! — приказал Гробов. — Ночные смены волынят, подкрутишь им гайки.
— У ремонтников есть свое начальство, — рискнул возразить Гафаров. — Пусть и они поработают! А то командиры везде, как подгонялы…
— Детский лепет! — отрезал Гробов. — Не надо быть подгонялой! Мы строим Е.К.Г. Вот иди в ночную смену и строй. Ремонтные мастера это за тебя не сделают, им от института заданий хватает. Ясно?
Гафарову сразу стало ясно, что именно в ночную смену и надо заниматься созданием Единого Коллектива, и Гробов удовлетворенно отключился.
— Я слышал, сигнал тревоги был? — поинтересовался Иван.
— Сигнал? — рассеянно спросил Санго Риот. — Не мог ты его слышать… э, а как ты прошел в разведцентр?!
— А что случилось?
— Захвачена база Седьмого заградотряда — и сейчас мы будем их оттуда вышибать!
Глаза командира пограничников горели восхитительным буйволиным гневом. Риск, кровь, насилие — вот это и была его настоящая жизнь!
База Седьмого — это было на орбите, прямо над головой. Иван потянулся к запасному боекомплекту.
… Я пойду вторым, — сказал Иван напарнику. — Я лучший в ближнем бою, мне надо беречься.
— Справедливо, — согласился пограничник. — Чудеса бывают, хотя и реже, чем хотелось бы. Но вдруг мы доживем до ближнего боя?
… Они бежали по пустым переходам. Был шанс отбить центральный пост управления. Это значит — не дать уничтожить базу, это значит — ближний бой, скорая смерть!
Здесь не было живых врагов, только самонаводящиеся системы. Человек уступал их реакции, и пограничник упал, но Иван в этот момент был не совсем человеком. Пулеметы подавились тактильными гранатами, и Иван достал дверь центра. Закрыта! Взрыв — здравствуйте, я пришел! Дернулся и упал с простреленной головой дежурный офицер, от пульта управления полетели клочья, по Ивану палили со всех сторон…
Кто-то жестко сдавил грудь. Бросок с подбивом, головой об пол его!..
И тут Иван пришел в себя. Тускло светила лампа, по коридору метались серебристые фигуры.
— Держи его! — орали от стены.
Люди, сопя и мешая друг другу, хватали его за ноги. Он поддался. Железные объятия соскользнули.
Иван сидел на полу у дверей своей квартиры. Люди в серебристых комбинезонах подбирали разбросанный инструмент и азартно ругались. Явно не гоэмские десантники.
Над Иваном стоял парень в такой же, как у всех, рабочей форме, его красивое бесстрастное лицо было Ивану смутно знакомо. Командир Гафаров.
— Вы открыли пинком дверь своей квартиры и напали на ремонтную бригаду.
Командир внимательно смотрел на пояс Ивана, по которому перебегали угасающие искорки.
— Это я во сне, — поразмыслив, решил Иван. — Опять приснилось, что веду бой на базе Седьмого заградотряда. Бывает. Извините, кстати.
— Твое счастье, все целы! — зло сказали от стены, на всякий случай не приближаясь. — Иначе в пол бы вогнали! И там бы замонолитили…
Иван счел за лучшее развернуться и уйти в квартиру.
— На каком языке вы кричали? — спросил его в спину командир.
Иван попытался вспомнить.
— Наверно, язык Асторы, сниженный извод школьного подъязыка…но мог быть и язык Границы, бытовой уровень — а какая, собственно, разница?
Гафаров кивнул и отвернулся. Значит, извод… ну, что такое извод, он знал. А вот что такое язык Асторы — нет. Это было необъяснимо. В среде командиров языки были в почете, он сам на слух мог отличить с десяток, а уж Володя Чученов — тот вообще не ошибался. Придется спросить Володю — так, на всякий случай.
— Отметь, командир, не успеваем закончить цикл по объективным причинам! — нагло заявил бригадир. — Всякие психи кидаются из квартир. Так и доложи.
— Кому доложить?
— А кто послал за нами шпионить, тому и доложи! — усмехнулся бригадир.
Идущие следом рабочие тоже загомонили.
— Гробову, значит.
— Значит, ему! И от меня добавь: пусть он за своей женой последит, а не за работягами! Нечего пристраиваться у рабочего класса на шее! Дармоеды! На одного раба три прораба, у нас же всегда так! А в Городе еще и командиры!
— Работу по графику выполним всю, — бесстрастно решил Гафаров. — Задерживайтесь, если не умеете работать быстро. Гробову доложу, что у тебя плохая организация труда. Не соответствующая бригадирской категории — и бригадирской зарплате.
— Например?! — взъерепенился бригадир.
— Например, нет раскладки сменных деталей. План контрольных замеров вообще забыли в цехе, значит, научного руководителя оставите без данных мониторинга. Молодежь не может работать в звене. Продолжать?
Эта ночная смена была у Гафарова далеко не первой, и в работе он разбирался. А самое главное — когда-то он же все это и строил.
— А я, что ли, виноват? — заорал бригадир. — Их из армии сразу мне! На, Чертко, работай, ты у нас специалист!
— Оставь на полигоне, потренируйтесь.
— Да?! А на что жить потом? За полигон не платят!
— Инструкторские ты, между прочим, получил, — напомнил Гафаров. — А они — ученические. Ничему их не научил, в карты играли на полигоне. Так что действительно ничего не заработаете. И брак на вашей бригаде есть.
Ремонтники остановились и угрюмо замолчали. Разговор получился каким-то нехорошим.
— Выполните график — и пожалуйте на полигон, — добил Гафаров. — Тренируйтесь днем, раз уж руки не там выросли. А ночью зарабатывайте бешеные деньги добросовестным трудом. А я проверю, чтоб работы были выполнены качественно, полностью, в срок. Вот так.
— И откуда вы, командиры, выродились такие? — зло пробормотал бригадир. — Зверье. Ребята в ночную загибаются под трубами, перекурить некогда…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
