— Как ты узнал про меня? — спросил он хрипло.
— Оставьте это. Нам есть о чем поговорить…
— Может, лучше прикончить тебя прямо сейчас, — проговорил он задумчиво. От того, как он произнес эту фразу, у меня засосало под ложечкой. Я быстро произнес, покрываясь испариной:
— Но это было бы безумием, — убивать, не узнав, что тебе хотят сказать.
— Ну, хорошо, я слушаю.
— Я начну издалека. Вы знаете человека по фамилии Андерсон?
Он что-то буркнул, но в глазах его отразилась тень беспокойных мыслей, пронесшихся в голове.
— Андерсон убил Джонсона, — продолжал я. — Полиции это известно, но у них нет доказательств. И вас Андерсон тоже хочет убить.
Майер даже глазом не моргнул. Он знал и без меня, что Андерсон охотится за ним. Эта мысль скорее всего не давала Майеру покоя ни днем ни ночью все эти двадцать лет. Возможно, он вскакивал в кровати от кошмарного сна, в котором Андерсон кричал, когда его выводили из зала суда, что Майер и Джонсон «подставили» его, Андерсона. Это они убили полицейского.
В то время Андерсон был почти ребенком, ему исполнилось восемнадцать лет. Его горячее отрицание вины и обвинения против Майера и Джонсона вызывали жалость. Ведь все в зале суда знали, что Андерсон наверняка говорит правду.
Его должны были приговорить к смертной казни за убийство полицейского. Но учитывая его молодость, судья вынес ему меру наказания в виде пожизненного заключения. Именно в этот момент Андерсон впал в бешенство и посылал угрозы и проклятья Майеру и Джонсону.
За двадцать лет, прошедших с тех пор, утекло много воды. Почти сразу же после суда между Майером и Джонсоном произошла ссора. Серьезная ссора. В преступном мире ходили слухи, что причиной разногласий явились детали ограбления банка, во время которого и убили полицейского. Именно за это преступление Андерсон и был посажен в тюрьму на всю жизнь. Эта ссора привела к долгой гангстерской войне. Постепенно Джонсон брал верх, и Майеру в конце концов пришлось исчезнуть. Однако это не удовлетворило Джонсона. Став главарем подпольного мира, он объявил о том, что собирается убить Майера. Ходили слухи, что Джонсон обещал заплатить десять тысяч долларов тому, кто отыщет Майера и убьет его. До войны такая сумма была достаточно крупной, и Майеру пришлось приложить немало усилий, чтобы ускользнуть от многих желающих заработать «легкие» деньги.
За эти двадцать лет Джонсон сказочно разбогател и теперь был джентльменом, который занимался исключительно легальным бизнесом. Он уже не думал об Андерсоне.
И напрасно.
Все эти двадцать лет Андерсон сидел в тюрьме с одной мыслью — отомстить. И вот четыре дня тому назад он сбежал из тюрьмы. Вечером в день побега к дому Джонсона подъехал неизвестный в машине. Угрожая дворецкому пистолетом, он заставил проводить его в спальню Джонсона, где и разрядил всю обойму в спящего хозяина. Описание внешности этого незнакомца почти совпадало с описанием внешности Андерсона.
— А теперь Андерсон ищет вас, — закончил я, рассчитывая вызвать у Майера панический страх.
— Говори дальше, — произнес он с кислым видом, — пока я не услышал ничего нового для себя.
Я сглотнул слюну.
— Послушайте. Полиция ищет Андерсона. Теперь они точно знают, что он убийца. Весь Чикаго обложен. Им известно, что Андерсон где-то в городе. Теперь его поимка — дело времени. Но, похоже, ему на это наплевать. Андерсону нужны вы.
— И что? — спокойно спросил Майер.
— Андерсон сумасшедший. Он убьет любого, кто встанет у него на дороге. Самое лучшее — это побыстрее сдать его полиции. Когда его снова вернут в тюрьму, вам не о чем будет беспокоиться.
— А тебе что за дело? Ты-то чего хочешь?
— Вы хорошо знали Андерсона. Он прячется в Чикаго. Я понимаю, что прошло двадцать лет, но вы, наверняка, знаете много местечек, где Андерсон может скрыться.
— И что?
— Я репортер. Нам нужны новости. Вы мне скажете, где можно найти Андерсона. Я сам разыщу его и передам полиции. Тогда вы можете уже не скрываться, а рассказать о вашей жизни в нашей газете. А мы в течение месяца будем публиковать вашу историю. Вы неплохо заработаете. Как вам эта идея?
— Никак. Меня интересует, как ты узнал, что я здесь.
Я попытался предложить сделку.
— Если я расскажу, вы обдумаете мое предложение?
— Возможно.
— Вы знаете Лэнгдейла?
— Допустим.
— Он один из помощников Джонсона. Сейчас он букмекер.
— Ближе к делу.
— Лэнгдейл знает, что мне можно доверять. Лет пять тому назад он здесь проходил и увидел вас в саду. Он не был уверен, что это вы. Ему пришлось несколько дней наблюдать за домом, чтобы убедиться. Это он мне рассказал, где вы живете. Пять лет он молчал и ждал подходящего момента. Теперь он решил заработать на этом. Когда Андерсон сбежал, Лэнгдейл пришел ко мне с предложением. Сам он боится, а я согласился стать посредником только как репортер «Кроникл» — Лэнгдейл считает, что вам известно, где спрятаны деньги, украденные в банке. Вы боитесь использовать их, а Андерсон не знает, где они. Лэнгдейл хочет получить от вас двадцать тысяч за молчание. Он клянется, что ему больше ничего не надо. Но деньги ему нужны сегодня к двенадцати часам ночи.
В первый раз за все время в лице Майера что-то изменилось.
— Где мне найти Лэнгдейла? — спросил он.
— Вы не поняли. Лэнгдейл ждет до полуночи, а потом дает ваш адрес Андерсону.
Это, видимо, взбесило Майера. На виске у него запульсировала вена. Рука, сжимающая пистолет, так напряглась, что от нее отхлынула кровь. Я весь покрылся холодным потом, потому что пистолет был направлен на меня.
— У меня нет таких денег.
— Я же вам предложил. Скажите, где можно найти Андерсона, и я сам сдам его полиции.
— Лэнгдейл знает, как найти Андерсона? — спросил Майер.
— Не уверен. Он просто подождет до двенадцати, а потом опубликует в завтрашней газете ваш адрес для всех интересующихся.
Теперь уже Майер сник. Его охватил страх. Он подошел к окну и долго смотрел в сад.
— У меня нет таких денег, — повторил он.
— Соглашайтесь с моим предложением. Это лучший вариант для вас.
Майер повернулся и посмотрел мне в глаза.
— Я прожил здесь двадцать лет. У меня новая жизнь, и я не хочу, чтобы в нее вмешивались. Ты понял? Я не хочу, чтобы мое имя появилось в твоей газете. Я не хочу, чтобы мое имя было как-то связано с Андерсоном и Джонсоном. Скажи мне, как можно этого избежать, и я помогу тебе, чем могу.
— Это невозможно. Любой, кто скажет вам, что есть способ выбраться из этой истории, без шума в газетах, лжет. Другого выхода нет.
— А если Андерсона поймают, Лэнгдейл не станет печатать свое объявление?
— Скорее всего, нет.
— Тогда ты не станешь писать про меня в своей газете?
— Вряд ли. Моя профессия — откапывать новости.
— Но у меня есть особая причина. Может, ты еще слишком молод и не поймешь, но…
Он остановился, потому что кто-то открывал ключом входную дверь.
Майер быстро подошел к столу и сунул пистолет в ящик, потом повернулся ко мне.
— Это и есть моя причина. Дочь. Она не знает о моем прошлом. Я лучше умру, чем позволю ей узнать про свою жизнь.
Я впервые слышал, что у Майера есть дочь.
— Но… — начал я.
Майер сделал знак рукой, чтобы я замолчал и изобразил на лице улыбку.
Дверь открылась.
Я замер от удивления.
— Вы! — выдавила она.
8
Возможно, я удивился больше, чем она, но за ней была вина. Майер, занятый своими мыслями, не заметил удивление дочери. Он быстро проговорил:
— Джин, дорогая. Это мой старый приятель. Он зашел по делу. Страховка.
— Очень рад с вами познакомиться, — произнес я, подавив желание добавить «еще раз».
— А по какому делу, папа? Надеюсь, ничего плохого?
— Ваш отец и я говорили о страховании. Отец даже не упоминал о вас до последнего момента. Может быть, теперь я продам вам еще один страховой полис; ведь я узнал, что у вас есть дочь!
