спешит на кухню. Они вместе приносят приготовленную еду и расставляют по столу. Вера пытается помочь им, но Лариса отмахивается.
— Ты отдыхай, у тебя сегодня праздник.
Закончив приготовления тетя Лариса, садится напротив моего отца. Я уже сижу по правую руку от него, а новая женушка по левую. Тася садится рядом со мной и кажется шепчет молитву. Давно ли она стала такой набожной?
А я наслаждаюсь видом. Сидя напротив этой мошенницы, проще видеть ее блядские глаза. Уж не ими ли она привлекает всех мужиков? Я вот уже который день мучаюсь мыслями об этих голубых глазах.
Хотя нет, дело не только в ее глазах. Есть в ней что-то еще… Пока трудно сказать что, но я докопаюсь до истины. Пойму почему она выскочила замуж за моего отца. А затем… хищно улыбаюсь глядя на Верочку. Ей придется несладко.
Тася придвигается ко мне и шепчет тихонько.
— Прекрати на нее пялится. Отец тебе яица оторвет, ты же понимаешь?
Я издаю смешок и отвечаю ей:
— Я пытаюсь в ней дырку просверлить.
— Дебил, — качает головой Тася и отстраняется от меня.
— О чем шепчетесь? — спрашивает отец. Эх папа вряд ли ты на самом деле хочешь это знать…
— Да так, обсуждаем съезд кавердансеров, — вру ему. И он прекрасно это понимает. Я пододвигаю к себе тарелку и накладываю любимые блюда. Тетушка постаралась и приготовила почти все от чего я теряю голову. Тушеное мясо по ее особому рецепту настоящая вкуснятина. Я тут же отправляю себе в рот кусочек и с наслаждением жую.
— Кавердансеров? — переспрашивает Вера. — Вы танцуете?
— Я танцую, — отвечает Тася раньше, чем я успеваю ляпнуть какую-нибудь херню. — Учусь по крайней мере.
— Таисия отлично танцует. У нее талант, — хвалит мою сестренку отец и с гордостью смотрит на нее. Что поделать, она любимица моего бати. Сколько себя помню, он всегда ее баловал и принимал, как родную дочь.
— Леша прав, у Таси талант, — соглашается Лариса, — но тратит она его не на те вещи.
А вот тетушка считает кавердансеров не настоящими танцорами. Но она тоже в Тасе души не чает, поэтому разрешает ей заниматься всем, чем она захочет.
— Я видела кавердансеров танцующих на бульваре, мне очень понравилось, — Верочка решает подмазаться к Тасе. — Давно ты занимаешься этим?
— Пару лет, — пожимает плечами сестренка. На самом деле уже лет пять прошло с тех пор, как она заявила что будет делать каверы на танцы. — А вы чем занимаетесь?
Вера радуется, что Тася задает ей вопрос и принимается подробно рассказывать о своей работе.
— Сейчас я работаю репетитором, но несколько лет проработала учителем в начальной школе. Я закончила педагогический ВУЗ, потому что всегда хотела учить детей.
— Почему сейчас не работаете в школе? — спрашивает Тася.
— А нафиг ей работать, если можно удачно выйти замуж? — хмыкаю, глядя в свою тарелку.
— Марк! — отец встает на защиту женушки. — Следи за языком!
— А что я такого сказал? Или это не правда? Верочка, вы работать после свадьбы собираетесь или будете детей рожать? — спрашиваю ее. Она ерзает на стуле. Все взгляды притягиваются к ней. Что же ты ответишь ведьма? Или думаешь полностью околдовала меня?
Глава 6
Сглотнув Вера отвечает:
— Мы еще об этом не говорили с Лешей, — она бросает взгляд на отца. Он берет ее руку, лежавшую поверх стола и сжимает, как бы показывая, что все в порядке. Но блять, вы оба в этом ошибаетесь. И я вам это докажу. Вера получив поддержку отца, набирается с духом и рассказывает. — Я не против детей, но работу я не собираюсь бросать. Я репетитор иностранных языков в центре, занимающимся подготовкой детей к экзаменам. Мне нравится то, чем я занимаюсь. И я бы хотела и дальше работать с детьми.
— Какая отличная позиция, — соглашается тетя. Похоже ей нравится эта Вера.
— Странно, работаете с малолетками, а тянет на стариков, — я пью вино, которое любезно всем разлил отец, чтобы отпраздновать его свадьбу.
— Марк! Ты переходишь черту! — громко рявкает отец, но Верочка опять успокаивает его.
— Леша, его сомнения понятны. Я бы тоже недоверчиво относилась к человеку с улицы.
— Грань тоже надо соблюдать, он тебя оскорбляет! — отец свирепо смотрит на меня.
— Я буду фильтровать свои слова, — заверяю его, хотя на самом деле делать этого не собираюсь. — Честно. Просто мне очень интересно, что вас заставило поженится. Вы ведь… совсем разные.
Я намеренно в конце сделал паузу, будто подбираю слова. Но когда договариваю, вновь все внимание концентрирую на мачехе.
— Да, мы разные, — Вера кивает, — но это не значит, что мы не можем испытывать друг к другу эмоции.
— Вот как, — я пожимаю плечами, всем видом показывая, что не верю ни одному слову. Тася опять придвигается ко мне и шепчет:
— Странновато правда?
— Отнюдь, — я фыркаю, — ты же не думала, что она сходу скажет, что выскочила замуж ради бабок.
— Хватит шептаться! — приказывает отец. Мы отпрянули друг от друга. — У нас здесь семейный ужин, а не посиделки.
Следующий час, я притворялся милашкой, но нет-нет да сверлил раздраженным взглядом Веру. У этой женщины, определенно огромный талант к мошенничеству. Обработала моего отца и тетушку. Они с радостью с ней болтают, что меня сильную досаду. Да как они могут?
В конце концов наблюдать за их семейной идиллией мне надоедает, так же как и пить сладкое вино. Я бы предпочел что-нибудь покрепче. А лучше вообще свалить отсюда. Посмотрев на часы, висящие на стене, я встаю.
— Мне пора.
— Но еще рано, мы не успели даже как следует отпраздновать…, — тетя Лариса немного недовольна моим желанием уйти.
— Было бы что праздновать, — я вновь нарываюсь на гнев отца. — К тому же у меня есть еще дела.
— Завтра мы с тобой поговорим, — сердито говорит отец.
— Завтра воскресенье, — поминаю ему, — давай в понедельник на работе.
— Марк… — тетя хочет меня остановить, но я обхожу стол и целую ее в щеку.
Спасибо тетушка, было очень вкусно. Самая божественная пища готовится только твоими руками.
Не дав им сказать что-то еще я поспешно покидаю гостиную и зависаю в коридоре, пока надеваю кроссовки.
— Ну и как тебе мачеха? — Тася выходит следом за мной. Я закончив завязывать шнурок, поднимаю голову.
— 100 % мошенница. У нее это на лице написано.
— Особенно в этом дурацком влюбленном взгляде, — Тася говорит это и смотрит на мою реакцию. Но я лишь скептически приподнимаю бровь. Мне-то какое дело до ее взглядов? Все равно это обман. — Что будешь делать?
— Поеду
