Полчаса мне вполне хватило, а потом в два бумажных пакета продавец хот-догов мне всё это загрузил. Красота, да и только. Газеты я тоже купил и, отойдя за деревья, телепортировался в Москву. Девчонки ещё спали, поэтому я отнёс все покупки на кухню и пошёл в душ.
Когда я открыл дверь из ванной, то по весёлым голосам я сразу понял, что мой женский табор проснулся и сидит на кухне, поедая доставленный им прямо из Лондона, завтрак.
— Судя по пакетам, — сказала Ди, после того, как мы все друг другу пожелали доброго утра и приятного аппетита, — ты был в Гайд-парке?
— Я же обещал вчера Солнышку и Маше накормить их завтраком, — ответил я, садясь за стол и целуя своих довольных жён. — Вот и накормил. А что, кто-то против?
— Все «за», — ответили они хором, а Солнышко, с намёком, спросила. — А ты не мог бы завтра утром бегать в Ницце?
— Могу и в Ницце. Что, салат из креветок понравился?
— Да, — ответила Маша. — Он всем понравился.
— Договорились. Но обед с вас. Ди, тебе сегодня домой к скольки?
— Ещё время есть, — ответила она. — В гараже замка я выбрала себе «Форд», поэтому проблем, как добраться до маминой квартиры, у меня теперь нет.
Молодец, Ди. Свою квартиру она уже называет маминой, что заметила даже Маша.
— Ди, — решил я уточнить у неё, — а где то место, которое ты считаешь своим домом?
— Там где ты и девчонки, — не задумываясь ни на секунду, ответила она, за что была расцелована мной, Солнышком и Машей.
— Приятно слышать, — ответил я. — Когда мы летели в самолёте, нам очень тебя не хватало.
— И мне вас.
Значит, у нас, действительно, настоящая семья. Как же мне не хочется их опять покидать. Но надо.
— Я пошёл всех обзванивать, а вы пока поболтайте без меня, — сказал я, вставая из-за стола и слыша в ответ тройное благодарное «спасибо».
Первым, кому я набрал, был Ситников из ВААПа.
— Добрый день, Василий Романович, — сказал я в трубку. — Звоню сообщить, что мы вернулись.
— Привет и с возвращением тебя, — ответил он. — О том, что вы вернулись, уже вся Москва знает. Вчера в программе «Время» вас показывали, да и по радио сообщали. Так что ты теперь незамеченным остаться никак не сможешь.
Я не стал его разубеждать, что ещё как смогу. И к нему я телепортироваться не собирался. Достаточно одного Андропова, который об этом знает. Но, видимо, и Брежнева придётся вводить в курс дела. Ну а Суслова надо будет напугать обязательно. Это чтобы не вякал опять, что телепортации не существует.
— Я уже привык, — ответил я, — но иногда это раздражает. Особенно тогда, когда репортёры наглеют. Я звоню ещё сообщить, что мы сегодня запишем три песни и завтра я их привезу к вам.
— Ну и правильно, — ответил мне Ситников. — Судя по поступающим миллионам, ты свой гонорар уже получил.
— Ну а зачем разводить двойную бухгалтерию и смущать ваших сотрудников. Но две бутылки дорого виски вас ждут.
— Спасибо. Молодец, что не забыл. Тут перед тобой Маргарет звонила и сказала, что очень хочет тебя видеть на предмет ваших длинных гастролей по Америке. Американцы подтвердили, что готовы вас принять даже на три недели. Ты как?
— Я готов. Мы со Стивом этот вариант обсуждали. График плотный?
— По концерту в день хотят, чтоб вы давали.
— Ого. И сколько предлагают?
— Двадцать пять миллионов.
— Неплохо. Руководство мой процент собирается поднять?
— Как знал, что ты этот вопрос задашь. Решили всё тебе под пятнадцать процентов разрешить. Рад?
— Конечно. Спасибо, что замолвили за меня словечко.
— Тогда я переношу встречу на завтра, чтоб тебе два раза не ездить.
Ну вот, один разговор — и масса приятностей. Две минуты общения по телефону и я заработал почти четыре миллиона долларов. Очень даже неплохо. Пойду обрадую девчонок и надо Ди отправлять в Англию. Там полным ходом идёт подготовка к свадьбе, которая состоится двадцать пятого июня.
— Сообщаю вам всем, что мы летим в Америку на три недели, — сказал я. — Каждый день у нас будет концерт и переезды. Но мы должны справиться.
— Справимся, — бесшабашно ответила Маша. — У нас срок небольшой и ты, если что, поможешь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Конечно. Ди, ты с нами будешь или как?
— Ночью всегда с вами. И даже в вечер свадьбы сбегу к вам, если примите.
— Если прямо в свадебном платье, то да. Я ещё никогда не спал с чужой невестой в день её свадьбы.
— Тебе бы всё сексом заниматься, — выступила Солнышко. — Уже шестерых детей настругал, а всё туда же.
Все рассмеялись, а я подумал, что уже, возможно, восемь. Но говорить этого не стал. Ди стала собираться и прощаться с подругами. Мы прошли на нашу стартовую площадку, которой служила гостиная, и перенеслись в замок. Я где-то читал, что при таких телепортациях происходит оздоровление организма. Затягиваются и заживают раны, излечиваются болезни и молодеет тело. Но я, пока, ничего такого не заметил.
В этом аспекте меня заинтересовал вопрос, как это влияет на моих будущих детей. Ведь они тоже телепортруются. И ещё я вспомнил, что я несколько раз посылал волны ободряющей энергии Солнышку и Маше. Могло ли это тоже повлиять на рост малышей? Одни вопросы и не у кого спросить. «Наблюдатель» может и не знать, или не сказать. Ладно, буду надеяться на то, что всё это пойдёт моим детям на пользу.
Проститься до вечера с Ди пришлось в спальне, так как попадаться на глаза Тому было нежелательно. Она мне сказала, чт джакузи привезли и её можно забирать. Но она очень большая.
— Ладно, на днях заберу, — ответил я и чмокнул мою будущую принцессу Уэльскую. — Я сам пока не знаю, как перемещать такую громоздкую вещь, но что-нибудь придумаю.
После чего я телепортировался домой, где я передал привет Солнышку и Маше от Ди, после чего настал черёд разговора с Красновым.
— Привет, Анатолий, — поздоровался я с главным редактором музыкальных программ радиостанции «Маяк». — Как вы тут без меня?
— Привет, пропащая душа, — ответил Краснов. — Наслышаны о тебе. Ты теперь ещё и лорд. По шее от начальства ещё не получил за такие дворянские выкрутасы?
— Вчера был на «высоте». Там получил втык, но объяснил, что с королевами не спорят.
— Да, ты теперь у очень больших людей бываешь и про «высоту» я хорошо знаю. Ты к нам собираешься?
— Завтра, как раз, планировал. Мы сегодня будем записываться в одной из новых наших студий. Правда, две песни на английском языке с французским переводом и только одна на русском. Но может что ещё путно придумаю.
— Вези всё. Про англичан я помню, мы английские песни дадим в эфир через четыре дня, как положено. Радиослушатели, вдохновлённые вашими высшими успехами в Америке и Европе, готовы слушать любую песню группы «Демо», потому что знают, что это, обязательно, будет хит.
— Ну тогда я привезу те, которые в Лондоне записали. Там четыре дня положенные уже прошли, так что можешь уже сегодня сказать всем, что много новых песен группы «Демо» завтра точно будет. Да и ту, которую мы исполнили на награждении в Лос-Анджелесе, тоже тогда привезу. Она называется «L.A. Calling».
— А эту в первую очередь. Ты сказал, что у вас теперь свои звукозаписывающие студии есть?
— Да, англичане всё в срок сделали и сдали под ключ все три.
— Тут Пугачева как раз спрашивала про них.
— Передай, что я ей песню написал. Это мой ей подарок. Она не в стиле нашей группы, поэтому дарю. Но при условии, что она у нас её запишет.
— Да об этом пол страны мечтают, чтобы у тебя записываться. И ещё такой вопрос. Тут УПДК хочет для сотрудников иностранных представительств в Москве ваш концерт организовать. Они их замучили своими просьбами. Мол советскую группу «Демо» можно услышать только в Европе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вот ведь жучилы. А они знают, сколько стоил билет в парижской «Олимпии» на наш концерт? Думают, что им тут за рубль билетик достанется?
— Они готовы платить, как в Европе и в валюте.
— Тогда пусть Кремлёвский Дворец съездов организовывают. Там шесть тысяч зрительских мест, сразу прибыль государству будет солидная. И пусть договариваются на субботу с Александром Самуиловичем. Он у нас теперь этим заведует.
