И лишь когда она уже вошла в дом, обменялась впечатлениями о параде с леррой Лоттой, переоделась в домашнее платье и спустилась в лабораторию, девушка сообразила, что Дилан удалился, оставив ее не только без прощального поцелуя, но и без мешочка с альдекскими примулами, который в лавке сунул себе в карман, да так и забыл отдать.
Глава 5. Тестирование
Полночи Марлена проворочалась, одолеваемая прогнавшими сон тревожными мыслями, в которых смешались все ее проблемы и непонятности разом. И опасение, что устойчивый стабилизатор для дядиного проекта ей так и не удастся сделать, и придется признаваться в собственной некомпетентности. И загадки отцовских заказов в лавке лерра Траубе. И беспокойство о том, как пройдет встреча столь непредсказуемых персон, как лерр Эшенрих и Дилан, в способность которого держать рот закрытым хотя бы минут сорок не верилось совсем.
Может быть, Дилан прав, надо просто все бросить, уехать с ним к морю и попытаться быть счастливой? – подумала она, на самом деле зная, что стать счастливой таким образом у нее все равно не получится – долги и проблемы потянутся за ней и догонят и у моря.
Наконец она сдалась и спустилась в лабораторию, чтобы смешать себе снотворное по собственному рецепту, который еще и сумела улучшить в процессе. Привычная работа сама по себе отвлекла и успокоила, Марлена начала зевать еще над пробиркой и, решив, что теперь сможет заснуть и без снадобий, даже не взяла в свою комнату пробник с новым средством. И действительно легко заснула и проспала без сновидений до позднего утра, когда взволнованная лерра Лотта все же разбудила ее, желая обсудить, что ей лучше приготовить к столь ответственному сегодняшнему чаепитию.
Затем деятельная экономка затеяла глобальную уборку, и Марлене, как косвенной виновнице всего происходящего, ее же, в конце концов, жених ожидается, пришлось помогать. В лабораторию ей удалось улизнуть только после обеда, когда лерра Лотта оставила ее в покое и заперлась на кухне для осуществления самой ответственной ее на сегодня миссии – выпекания булочек со сливками. Это блюдо Марлена спросонья записала в любимые лакомства Дилана и теперь с опаской пыталась вспомнить, откуда она этот факт взяла.
Нового материала для дальнейших поисков устойчивого стабилизатора у нее пока не было, как и новых идей. Марлена вытащила стопку рабочих журналов отца и погрузилась в их изучение, надеясь отыскать каким-то образом пропущенные ею упоминания альдекской примулы или понять, зачем ему понадобилась «драконья кровь». Материалы эти лишь добавили новые сомнения и непонятности, и Марлене пришлось достать и собственные записи, которые она начала еще весной, на этапе, когда помогала отцу в работе, возвращаясь домой по выходным. Она сидела и методично сравнивала свои и отцовские тетради, отмечая несовпадения и нестыковки, и, погруженная в это целиком захватившее ее занятие, перестала следить за временем.
В реальность ее вернул веселый голос лерра Эшенриха, воскликнувшего восхищенно:
- Вот это я понимаю, настоящий ученый - жених вот-вот придет, а она в старом платье над книгами! Как успехи, детка?
- Все сложно, - призналась Марлена, вспомнив дядину же формулировку. – Период стабильности препарата удалось довести до двенадцати часов, но дальше его функциональность теряется. Я работаю над этим.
- Отлично, - одобрил лерр Эшенрих. – На самом деле и половина суток уже очень неплохой результат. Думаю, пора переходить к тестированию.
- Я вам отдам пробник, - пообещала она, взглянула на рабочий стол, увидела циферблат часов и вскочила в панике: - Шестнадцать сорок! Мне действительно еще нужно привести себя в порядок. Простите, лерр Эшенрих…
И опрометью бросилась из комнаты.
- Дя-дя Ак-сель! – нараспев напомнил лерр Эшенрих вслед.
Марленин шкаф по-прежнему прямо голосил: «Нечего надеть!», и Марлена его понимала. Со вчерашнего утра ситуация только ухудшилась, условно «новое» платье заимело совершенно ему ненужное украшение в виде ряда оплавленных дырочек на животе. Девушка достала следующее по «новости» голубое и некоторое время рассматривала его, пытаясь вспомнить, на каком курсе она его шила. Не вспомнила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прав Дилан, мне срочно нужно озаботиться свадебным нарядом, - подумала она. – И еще парочкой на всякий случай. Хотя бы для того, чтобы не произнести как-нибудь ненароком вслух это нелепое «нечего надеть», стыдно же просто будет.
Она торопливо переоделась, потом распустила и наскоро расчесала волосы. Но в последний момент все же передумала оставлять их полностью свободными и в качестве компромисса между образом молодой серьезной особы для дяди и особы несерьезной для Дилана собрала и подхватила передние пряди заколкой, оставив лишь несколько легких завитков на висках.
На лестницу, ведущую в прихожую, Марлена вышла без нескольких минут пять, как раз успев услышать, как дверное кольцо звякнуло, извещая о посетителе. Девушка поспешила вниз, но лерра Лотта обогнала ее. Экономка, должно быть, уже загодя затаилась в засаде, скрытая висящими на вешалке плащами, из-за которых она и выскочила, и первой оказалась у двери, чтобы торжественно распахнуть ее.
Марлена же успела спуститься только до третий с низу ступеньки и на ней и застыла.
Дилан в черном мундире с алым кантом и с букетом точно таких же алых роз прекрасен был необыкновенно. Он как-то чрезвычайно ловко, как в танце, одним скользящим движением проделал сразу несколько действий. Коротко поклонился. Шагнул через порог. Снял свой высокий кивер, украшенный густой и тоже алой метелкой, устроил его на вешалке. Склонился к руке остолбеневшей лерры Лотты. Выпрямился. Вручил экономке свои роскошные розы, за которыми, как выяснилось, скрывался маленький пучок лесных фиалок. Промаршировал к застывшей Марлене. Коснулся губами уже ее руки. Вложил ей в ладонь фиалки и тоже замер, вытянувшись как солдат на параде. И все это молча!
- Вольно, дэген-фенрих! – насмешливо скомандовал дядя Аксель с площадки второго этажа.
Он неторопливо спустился по ступенькам, остановился рядом с Марленой и распорядился:
- Представь же нам своего жениха, детка, - и усмехнулся. - Но сначала поцелуй своего старого дядюшку Акселя, ты сегодня забыла это сделать!
Марлена, как обычно, краснея, потянулась и коснулась губами его твердой щеки. Затем снова перевела взгляд на сосредоточенного и непривычно серьезного Дилана, кажущегося от всего этого холодным и даже каким-то незнакомым.
- Дилан Ван Ланге, - пробормотала Марлена неловко. – Лерра Лотта Лабе, наша домоправительница, - указала она на восхищенную экономку, почти скрытую огромным букетом.
Дилан четко развернулся, отвесил лерре Лотте еще один поклон и снова повернулся к Марлене. Все так же молча!
- А это, - Марлена запнулась, не зная, как лучше выразиться, - мой дядя, лерр Аксель…
- Лерр Аксель Эшенрих, - перехватил инициативу сам дядя.
Дилан снова вытянулся и щелкнул каблуками. Молча.
- Можете говорить, дэген-фенрих, - доброжелательно разрешил дядя Аксель.
- Невеста не позволяет, господин генерал-майор Эшенрих! – отрапортовал Дилан.
Дядя Аксель захохотал:
- Молодец, детка, так их, фендриков! Звание тебе он уже присвоил?
- Мой генерал, - призналась Марлена, укоризненно глядя на жениха, сохраняющего все то же холодно-серьезное выражение.
- Значит, я, как старший по званию, твой приказ отменяю!
- Благодарю, генерал-майор! – Дилан опять щелкнул каблуками.
- И давайте дальше без чинов и официоза, - предложил дядя Аксель и протянул Дилану руку.
- Да что же мы все в прихожей-то стоим? – очнулась лерра Лотта. – Марленочка, приглашай гостей в гостиную, там уже накрыто, я сейчас быстренько подам чай.
Марлена безмолвным жестом указала направление на второй этаж. Но тут из-за кухонной двери неожиданно выступил охранник лерра Эшенриха, заставив своим появлением вздрогнуть всех, включая самого дядю Акселя.
