А что до челнока, который должен за ним прилететь, то пусть об этом заботится Раиса.
Обличительная речь заместителя координатора напомнила Лефарну кое о чем. Он достал из тайника свой экземпляр полевого устава и нашел нужный параграф. Внимательно перечитав его, Лефарн убрал устав обратно в тайник и с довольной улыбкой вышел на улицу, догонять процессию Окстона.
Когда они вернулись во дворец, Лефарн объявил:
– Сегодня мы повеселились. Завтра принимаемся за работу.
Утром Лефарн снова вызвал городского казначея. Чиновник выглядел так, будто боролся с приступом морской болезни. Ему явно не нравились вопросы на тему финансов. Вероятно, до сих пор казначею их никто не задавал.
В первую очередь, Лефарна интересовал уголь.
– Давайте подумаем вот о чем: что произойдет, если немного поднять цену на уголь - не для наших подданных, а для тех пятидесяти соседних городов, которые его у нас покупают.
– Тогда они станут покупать у кого-нибудь другого, - не колеблясь ответствовал казначей.
– Вы это знаете наверняка? Были уже попытки?
Наверняка казначей ничего не знал, просто считал, что это само собой разумеется, ибо так устроен мир. Лишившись торговли углем, город терял основную часть доходов.
– А какую цену назначают другие города, где есть угольные шахты? - не сдавался Лефарн.
Казначей не знал и этого.
– А у кого можно узнать? Тем, кто много странствует, обычно известны такие вещи.
Казначей не был знаком ни с одним путешественником.
– Ничего, я найду сведущих людей, - уверенно заявил Лефарн. - А потом мы встретимся снова, и, возможно, тогда нам будет, что обсудить.
Казначей удалился, Лефарн послал за кучерами, которых нанял. Они явились, ужасно неловкие в новых ливреях.
– Нам обязательно носить эти штуки? - возмущенно спросил один из них.
– Только в рабочее время, - успокоил его Лефарн и вкратце обрисовал ситуацию. - Кто может знать, сколько другие города запрашивают за свой уголь?
– Наверное, те, кто его возит. Хотите, чтобы мы поспрашивали?
– Да, постарайтесь. Только не надевайте ливреи, когда пойдете в город.
– Мы что, похожи на чокнутых?
Они ушли. Лефарн погрузился в размышления. Выплыв на поверхность, он пожелал узнать, не уделит ли ему Даггет несколько минут своего драгоценного времени. Управляющий явился незамедлительно, такой же скользкий и нарочито предупредительный.
– Я не припоминаю, чтобы видел в финансовых отчетах графу, посвященную жалованью, - начал Лефарн. - Вы не будете возражать, если я поинтересуюсь, сколько вы получаете?
– Я обхожусь без жалованья, - ответствовал Даггет. - Зачем оно мне?
Лефарн медленно проговорил:
– В тот день, когда нас сюда привезли, вы что-то упомянули о моем жалованьи…
– Ну, разумеется, у вас оно есть. Вы же из города. А я живу в хузваале, поэтому мне оно не требуется.
– И никто из городских управляющих не получает жалованье?
– Конечно же, нет.
– Казначей и его помощники? - Даггет решительно покачал головой. - А люди, которых я нанял - два кучера, эскорт, музыканты…
– Они все из города, - сказал Даггет. - Им будут платить хорошо, хотя, разумеется, это совершенно несопоставимо с тем, сколько полагается яро и повруну.
– А кучер, вместо которого я взял двух новых?
– Он из хузвааля, и, естественно, жалованье ему не положено. Все, кто живет в хузваале и обслуживает город, не получают денег. А зачем они? Хузваальцев обеспечивают жильем и всем, что может понадобиться.
– Члены низложенного ронзвааля…
– Это горожане, так что правительство платило им хорошо.
Лефарн поблагодарил Даггета и остался один. Чем больше он узнавал о том, как организован диковинный город, тем больше запутывался и еще крепче убеждался в том, что подобная структура не способна функционировать.
Однако она работала!
Вечером яро в компании повруна нанес несколько приватных визитов в трактиры, чтобы не дать угаснуть народной любви. Оказалось, что это излишне: дешевого пива должно было хватить еще на день, а люди не переставали радоваться отмене налогов. Но Окстону такие визиты доставляли огромное удовольствие, а яро тоже имел право на некоторые маленькие радости в качестве компенсации за напряженную работу.
На следующее утро Лефарна дожидались два кучера. Один из них доложил:
– Я поговорил с ребятами, которые возят уголь в Звааль - тот уголь, что мы сами используем. Возле шахт они встречают возчиков из всех городов, которые покупают уголь у нас.
– Выходит, каждый город сам возит уголь, который покупает, - уточнил Лефарн.
– Именно. Некоторым приходится проделывать долгий путь. На самом деле, есть другие шахты, и намного ближе, но города предпочитают покупать у нас. Один из возчиков даже сказал почему: в любом другом месте уголь будет стоить вдвое дороже, и к тому же наш гораздо лучше.
– Как бы мне выяснить, каковы затраты на уголь в других местах? - поинтересовался Лефарн.
Кучера понятия не имели.
– Я непременно должен это узнать, - заявил Лефарн. - Поговорите еще раз с теми ребятами, пусть расспросят возчиков из других городов. Это очень важно.
После того, как они ушли, Лефарн сказал Окстону:
– Вероятно, на всей планете не найдется города, в котором был бы толковый менеджер.
– Что такое «менеджер»? - спросил Окстон.
– То, кем я хотел бы стать, если бы знал, как. Это единственный способ решить все здешние проблемы. Я поискал бы менеджера… но в радиусе пятидесяти световых лет нет ни одного квалифицированного специалиста.
– Что значит «световых лет»? - спросил Окстон.
Дни Лефарна проходили в утомительных исследованиях. А ночи в трактирах в компании яро были еще изнурительнее. Он извелся. От тридцати дней, отпущенных ему на разгадку тайны планеты, осталось восемнадцать. Потом семнадцать. Потом шестнадцать. А ключ по-прежнему ускользал от Джедда.
Однажды ночью двое братьев Билиф прервали его тревожный сон и виновато объявили, что случилось нечто непредвиденное.
– Мы поймали что-то, - сообщил один из братьев, - и подозреваем измену. Капитан гвардейцев потребовал окунуть это в выгребную яму и выдворить из города, но оно говорит, что знает вас.
– Вот как? А имя у этого «что-то» есть? - осведомился Лефарн.
– Оно называло себя Раисой.
Лефарн, кряхтя, поднялся с кровати.
– Вы правильно сделали, что разбудили меня. Эта тварь гораздо опаснее, чем вы думаете. Чтобы от нее избавиться, мало просто окунуть ее в дерьмо и выкинуть вон.
Он спустился в помещение охраны, где несколько гвардейцев окружили предмет, плотно завернутый в брезент, каким укрывают фургоны в дождливые дни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});