Флетчер был прав. Действительно, существовало несколько "горячих" проблем. Надо было как можно скорее разобраться с Антонио Фонетти, который томился в изоляторе ЗвеНа. Также следовало любой ценой уничтожить архивы Тони, и тут Рой Флетчер мог оказать неоценимую услугу. А еще. Еще... Дрю Морович. Человек, с потрохами сдавший всю "структуру" Фонетти, тщательно выстраивавшуюся годами. Пусть Морович сделал это по глупости, из-за врожденного идиотизма, но его надо покарать. Наказать так, чтоб другим было неповадно. И - да! Последнее! Надо было выяснить, почему Волков отпустил Маргарет Филлз, девушку, работавшую личной секретаршей у Антонио, Конечно, эта дура сидела в офисе и ничего толком не могла сказать о настоящих делах босса. Но не следовало забывать, что девка часто ложилась под Тони, а по пьяному делу Фонетти мог наболтать ей много лишнего. ЗвеН почему-то отпустил Маргарет на удивление быстро. Это не нравилось Бобу.
Ненависть Роя Флетчера к Звездному Надзору началась с капитана Рама Митревски. Точнее, в те далекие времена Митревски еще не имел звания. И он, и Флетчер являлись курсантами школы кадетов, причем обучение проходили в одной роте. Поначалу, узнав о том, что родителей Митревски убили, когда тот был мальчиком, Флетчер невольно потянулся к товарищу по несчастью. Ведь Рой также вырос без родителей, единственным его родственником был дядя, Даниэль Райтон.
Флетчер остро переживал, когда их сокурсники по выходным получали увольнение в город. Уже к вечеру пятницы подростками овладевало радостное возбуждение, они готовились к встрече с близкими. Несмотря на то что курсанты уже не были детьми, многие приходили в восторг от возможности побывать в родном доме в выходные дни. Там не надо было вскакивать по команде "Рота, подъем!" в шесть часов утра, начинать день с одевания за одну минуту, уборки коек.
Флетчер с трудом переносил армейский порядок. Например, он никогда не мог понять: зачем выравнивать цвета на одеялах? У всех курсантов были синие одеяла с черными полосками, и каждое утро командиры отделений заставляли ребят, застилавших койки, выравнивать линии. Так, чтобы посмотрев сбоку на ряд кроватей, командир видел не хаотически разбегающиеся полосы, а несколько прямых, тянувшихся от койки к койке.
Для Роя это служило примером армейского маразма в самом худшем его проявлении. Было множество таких мелочей, которые доводили его до бешенства. Но самое печальное заключалось в том, что деться маленькому Рою было некуда. Дядя не мог забрать его к себе. Не мог или не хотел?
Флетчер предпочитал не задавать себе этот вопрос. Ему казалось, что это гнусно - копаться в жизни единственного человека, который не был к нему равнодушен. Пусть Даниэль Райтон и не планировал забирать ребенка в свой дом, но он все же временами навещал курсанта в кадетском корпусе. Эти дни становились для Роя праздником.
Все другие выходные он слонялся по роте, не зная, куда себя приткнуть. Идти было некуда. Уже с утра субботы сокурсники, помывшиеся в бане, тщательно причесанные и наглаженные, один за другим исчезали за воротами контрольно-пропускного пункта. Некоторым везунчикам, показывавшим отличные результаты в учебе, командование разрешало двухдневную побывку дома. Эти счастливчики возвращались в казарму только к вечеру воскресенья.
Во всей роте только у Рама Митревски и Роя Флетчера не существовало родственников, к которым можно было бы пойти на выходные. Казалось, это обстоятельство должно было намертво спаять двух курсантов, коротавших выходные в казарме. Оба лениво слонялись по кубрику роты, часами торчали у стереовизора, убивали время тем, что "тягали железо" в спортивном зале.
Но тем не менее особой близости между подростками не возникало. И виной тому был Рам Митревски, по какой-то причине сторонившийся Роя. Флетчеру становилось очень обидно. Митревски был погружен в себя, в какие-то собственные мысли. Он словно бы не ощущал дискомфорта оттого, что некуда податься в выходной день.
Рой тяжело переживал свою непохожесть на других, а Митревски это совершенно не трогало. Флетчер тянулся к сокурснику, интуитивно ожидая встретить в нем понимание и сочувствие, но Рам замыкался в себе еще больше, не желая делить внутренний мир с кем бы то ни было.
Постепенно эта манера поведения Митревски стала раздражать Флетчера. Он все чаще видел в Раме соперника. Выполняя- контрольные тесты, выходя на беговую дорожку или татами, он теперь чаще думал не о том, чтобы получить оценку "отлично", а о том, чтобы его показатели были хоть на миллиметр, хоть на сотую секунду лучше, чем у конкурента.
Для этого приходилось много трудиться, но часто не удавалось добиться результата. Мало того что Митревски легко усваивал предметы, которые давались Флетчеру с трудом, он еще был прекрасно развит физически. Неоднократно Рам выигрывал разнообразные соревнования, которые командование части придумывало для курсантов.
Еще хуже положение стало тогда, когда в их роту зачислили Стивена Морли. Приземистый рыжеволосый крепыш сразу пришелся не по нутру Флетчеру. Он влился в чужой, незнакомый коллектив без особых проблем, будто никогда не испытывал трудностей в общении с другими людьми.
Но еще обиднее было то, что Митревски, никогда не сближавшийся со сверстниками, вдруг потянулся к рыжеволосому новичку. Это привело Роя в бешенство. Рам Митревски отверг его дружбу, но запросто протянул руку заморышу, который только-только появился в роте!
С этого момента глухое раздражение Флетчера стало перерастать в ненависть. Чувство неприязни к Митревски еще больше усилилось после турнира корпуса по восточным единоборствам, который и стал для Флетчера поворотной точкой. Им уже было лет по четырнадцать-пятнадцать, и парни вовсю заглядывались на местных девчонок, которые собирались у ворот кадетского корпуса в выходные. Теперь у курсантов был выбор - по выходным они могли направиться как к родителям, так и к подругам, с которыми знакомились буквально "на лету".
Одну весьма симпатичную девчонку, на которую положил глаз Флетчер, легко "увел" из-под носа Стивен Морли. Рой тогда чуть не закипел от негодования. Красотка предпочла рыжего, веснушчатого замухрышку, не выбрав его - Роя Флетчера!
Шанс отомстить Морли - и за "похищение" Митревски, и за обиду с местной девчонкой - выпал на турнире. По жеребьевке Рою Флетчеру в первом поединке выпало сражаться как раз со Стивеном. Флетчер, который неплохо дрался и к тому же был на полторы головы выше Морли, заранее уверовал в успех.
Но все вышло иначе. Рыжеволосый малыш ускользал от плотных ударов Флетчера, каждый раз демонстрируя каскад финтов, он постоянно перемешался по ковру, ни на секунду не останавливаясь. Он успевал отклониться в сторону, предугадывая удар противника, или уходил в глухую защиту, чтобы потом ответить точным, но болезненным "уколом".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
