Несколько мгновений Старейшины сидели совершенно неподвижно : оставшийся после княгини холод словно сковал их, но потом ледяные цепи ослабели и Изген выдавил из себя:
-С-с-сука!.. Виннская блядь!
- А по-моему, достойная дочь своего отца! - неожиданно подал голос до их пор молчавший Аскен.- На пару мгновений мне даже показалось, что я вижу перед собою не её, а Тана - та же сила. Тот же норов... Оставьте девочку в покое - она и так достаточно пережила...
Изген зло прищурился:
- Ты защищаешь её? Княгиня только что назвала всех нас трусами...
Аскен вздохнул:
- Она сказала правду! К тому же не стоило упоминать при ней об Озрике...
- Я предупреждал...- Шерог счёл за лучшее вмешаться в начавшийся спор и его скрипучий голос прозвучал твёрдо и властно. - Теперь любое наше предложение вызовет у княгини неприятие и в этом виноват твой длинный язык, Изген!
- И что же делать?- Рекин нервно сглотнул, а Шерог улыбнулся.
- Проявить терпение и ждать! Если же княгиня не успокоиться, то она не единственная наследница крови Тана...
При последних словах Старейшины все присутствующие смолкли и потупили взгляды в пол, а потому не могли увидеть как среди каменной, тонкой, словно кружево резьбы, укрвшающей своды залы на миг что-то тускло блеснуло. Между тем золотой паук, уйдя из под предательски осветившего его солнечного луча , начал незаметно выбираться из залы. На Совет Старейшин амэнского отщепеннца никто не приглашал, а лёгкое подслушивающее колдовство могла заметить сама Нахимена, которой подобное поведение Олдена вряд ли бы понравилось, но горбун нутром чуял , что должен услышать о чём будут беседовать лендовские старейшины... Рубиновые глаза принявшей сознание Олдена твари злобно сверкнули - он не ошибся ни в своих предположениях, ни в выводах ...
Подслушанный разговор не на шутку встревожил Олдена, а когда амэнец попытался оградить Нахимену от возможной измены, то и вовсе лишился последних крох сна, ведь княгиня в Крейстете была уязвима также, как воин на поле боя. Казармы "Сов" и "Ястребов" составляли внешнюю охрану твердыни, но внутренняя стража в княжеской цитадели состояла из "Молниеносных", а этот отряд был переполнен выходцами из семейств Старейшин. Любой из них мог оказаться предателем. Касательно же слуг... Горбун слишком хорошо понимал, как в вечной замковой толкотне и суете можно незаметно подсыпать яд! Олден рыскал по Крейстету, точно волк, высматривая даже самые ничтожные признаки угрозы, а во время своих участившихся визитов на кухню он запугал поваров до такой степени, что они пожаловались на придирчивого амэнца самой княгине.
- Что ты творишь, Олден? Прислуга боится тебя, как огня... - Нахимена ещё раз взглянула на горящий в камине огонь и зябко укуталась в тёмную шаль: осенняя сырость проникала даже за толстые стены Крейстета. Горбун вздохнул.
-Я просто пытаюсь оградить вас от возможных неприятностей, княгиня. На кухне нет никакого порядка - туда может зайти кто угодно и подсыпать в еду всё, что захочет...
- Так вот что тебя беспокоит... - княгиня пристально взглянула на стоящего в тени горбуна и тихо произнесла.- Это Ленд , а не Амэн. Мои предки умирали по разному, но от отравления - никто!
-И ни одного из Владык Ленда до Озрика не убивали кинжалом в спину!- Олден поднял на Нахимену свои наполненные тьмою глаза.- Старейшины не любят вас, Владычица. Не любят до такой степени, что могут попытаться перенять амэнский способ расправы с недругами!.. Княгиня, я поклялся Озрику защищать вас и я собираюсь исполнить свою клятву...
-Запугивая прислугу на кухне? - Нахимена горько улыбнулась. - Я не девочка, Олден, и понимаю на что способны Старейшины. Но смерть может прийти ко мне не только в виде бокала с вином. Это может быть и стрела, и кинжал...Чтобы оградиться от всех возможных опасностей мне надо будет не высовывать носа дальше своей комнаты и проверять каждую корку хлеба по двадцать раз... И именно этого ждут от меня Старейшины. Дрожащая и запуганная, я вполне соответствовала бы их желаниям. Но этого не будет! И я не покажу им того, что действительно боюсь - не столько за себя, сколько за ребёнка...
-Княгиня...- Олден выступил из тени и опустился перед Владычицей на колени.- Жизнь в Амэне научила меня тому, что осторожность никогда не бывает излишней. Позвольте мне делать хотя бы то, что в моих силах...
Нахимена коснулось рукою склонённой головы горбуна и её пальцы запутались в его густых волосах :
- Ты и так делаешь более, чем достаточно. Твои травы помогают мне значительно лучше, чем микстуры Изека. Он уже месяц заливает вином свою уязвлённую врачевательскую гордость...-пальцы княгини ласкали волосы амэнца лишь считанные мгновения. Княгиня почти тут же убрала руку и неожиданно спросила .- Скажи мне, Олден, ты сильно тоскуешь по семье?
Голова изгнанника склонилась ещё ниже:
- Мои товарищи погибли во время бунта. В Амэне у меня осталась лишь сводная сестра - она всё, что было мне там дорого. ..
- А твои жена и ребёнок? Женщина с русыми косами и мальчик...- Олден поднял голову. Теперь княгиня смотрела на бушующее в камине пламя странно расширенными глазами , а её лицо словно закаменело... Горбун вздохнул:
- Таким , как я не стоит обзаводиться детьми ... Хотя я действительно был женат, мой брак продлился очень недолго и моя жена была белокурой...
-Странно... Я увидела лица...Так чётко... - Нахимена с видимым усилием отвела глаза от пламени и слабо улыбнулась... - Похоже, у меня слишком разыгралось воображение... Прости...
- Вам не за что просить прощение, Владычица...- Олден встал с колен и подошёл к стрельчатому окну. За последние месяцы ему удалось завоевать доверие княгини. Она позволила ему быть подле себя и иногда коротала в беседах с ним длинные и тёмные осенние вечера. Во время таких посиделок у камина Олден видел перед собою Нахимену такой , какой она была на самом деле - без маски правительницы и бремени власти. Но чем больше он узнавал её, тем больше страшился за её судьбу...
В затянутых слюдою окошках домов не было видно даже слабого отблеска свечи, а противный мелкий дождь превратил середину улицы Кожевников в хлюпающую грязью канаву. Олден ещё сильнее натянул на глаза капюшон плаща - он вымотался и продрог, но скоротать время в обществе вина и голубоглазой красотки было для него сейчас непозволительной роскошью. Он и так задержался на день, поджидая на северной дороге купцов из Триполема, у которых мог достать необходимые припасы. До родов Нахимены оставалось не более месяца и Олден не сомневался, что это будут за роды - ребёнок обещался быть достаточно крупным, а бёдра хрупкой княгини были узки, точно у подростка. О Лунном Сечении местные повитухи и лекари и слыхом не слыхивали, да и в Амэне мало кто из врачевателей осмеливался его делать. Самому Олдену довелось провести операцию лишь раз - жене Элри . Один из появившихся таким образом на свет мальчиков погиб, зато второй выжил - так же , как и мать... Но в этот раз смертей быть не должно - и княгиня , и её ребёнок должны выжить! Чувство надвигающейся угрозы заставило амэнца оторваться от размышлений и незаметно сжать рукоять меча.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
