– Я знаю, что он очень занят, Джейсон. Скажи ему, что совсем не обязательно навещать меня каждый день. Мне становится лучше. Вообще-то я собираюсь скоро выйти отсюда.
– Скоро выйти? – Входя в палату, Ник, словно эхо, повторил два последних слова Мелани. – Здравствуй, Джейсон. Скоро выходишь, Мелани?
– О-о, вот теперь начинаются неприятности, – мило улыбаясь, объяснила Джейсону Мелани. – Ник мечтает запереть меня где-нибудь подальше, в безопасном месте, пока не будет пойман «сам знаешь кто».
– Это не пустые фантазии, моя дорогая свидетельница, – ответил Ник с такой же улыбкой.
– Видишь? Он не собирается позволить мне бродить по улицам Манхэттена. Под безопасным местом можно подразумевать тюрьму.
– Ты уже подыскал ей такое место? – спросил Джейсон.
– Нет, – ответил Ник. – Я первый раз слышу о том, что ее намерены скоро выписать.
– У меня есть имение в Саутгемптоне. Дом оснащен самой новейшей сигнализацией. А если расставить охранников на всех важных точках, то проникнуть в дом будет попросту невозможно. Полагаю, безопасность Мелани – самое главное.
– Да.
– Думаю, она будет там в полной безопасности. Кроме того, там красиво и спокойно. Добро пожаловать, – предложил Джейсон сначала глазам серо-стального цвета, а потом – небесно-голубым.
– Джейсон, это так великодушно, – согласился Ник.
– Не значит ли это… Ник? – с нетерпением спросила Мелани.
– Мне нужно посмотреть на этот дом, организовать охрану, убедиться, что там действительно безопасно.
– Знаю, что так оно и будет, – уверенно сказала Мелани. – Джейсон, не могу в это поверить. Это так мило с твоей стороны.
– На самом деле ничего особенного, – ответил Джейсон.
Он был счастлив помочь.
– Джейсон, я кое о чем подумала. – Голубые глаза Мелани заблестели. – Наверное, там есть пляж, так ведь? Где-нибудь поблизости. Может быть, я смогла бы отправиться на пляж на полицейской машине?
– Дом расположен на пляже, Мелани. Километры пляжа вокруг.
Ник согласился на Саутгемптон. Потому что это было бы прекрасно для Мелани. Ей столько пришлось пережить. А там она будет рядом с Брук и Чарлзом.
Чарлз… Ник чувствовал бы себя спокойнее, если бы Чарлз предоставил ему хоть что-то похожее на алиби. Ник пытался все выяснить, не спрашивая Чарлза напрямую, но ему не удалось ничего узнать. Похоже, никто не знал, где был Чарлз Синклер в те ночи, когда Манхэттенский Потрошитель совершал свои кровавые преступления.
Вчера Ник получил сообщение от полиции Саутгемптона о том, как умер Эллиот Синклер. Смерть в результате несчастного случая. Особое внимание Ник обратил на информацию, касавшуюся Чарлза. Чарлз Синклер, сын, от которого отец отрекся и который работал в Корпусе мира в Африке, загадочным образом появился в Саутгемптоне несколько минут спустя после смерти Эллиота. Это расценили как интересное, но не имеющее отношения к происшествию стечение обстоятельств. В полицейском отчете не было стенографических записей допросов кого-либо из «Яхт-клуба залива Пеконик», кто мог бы подтвердить, что Эллиот Синклер находился на яхте один, когда отчалил от берега…
Получив полицейский отчет, Ник сделал несколько телефонных звонков. Он переговорил с полицейскими Саутгемптона, которые беседовали с Чарлзом в ту злополучную ночь. Полицейские сообщили Нику, что Чарлз казался действительно обезумевшим. Свое загадочное появление там Чарлз объяснил тем, что «просто почувствовал», как нужна Джейсону его помощь. Потом Ник переговорил с Джоном Перкинсом, но тот не смог назвать причину отчуждения между Чарлзом Синклером и его отцом. Ник планировал переговорить и с руководителем яхт-клуба – этот мужчина мог знать, отправился ли Эллиот навстречу своей смерти в одиночестве, – когда тот на следующей неделе вернется из отпуска.
Ник чувствовал бы себя лучше, если бы получил хоть одно твердое алиби Чарлза Синклера на одну из тех ночей, когда Манхэттенский Потрошитель творил зло. Ему также хотелось бы получить очевидные доказательства того, что в смерти Эллиота не было ничего загадочного. Лучше всего, если бы один из сотен ежедневных звонков по поводу установления личности Манхэттенского Потрошителя оказался обоснованным.
А пока Чарлз Синклер продолжал оставаться подозреваемым, но Ник не мог помешать ему видеться с Мелани.
– Ты будешь жить в Уиндермире? – спросил Чарлз, когда четыре часа спустя Мелани рассказала ему об этом.
– Да. – «А почему это так беспокоит тебя, Чарлз?»
– Ты могла бы жить в пентхаусе. Его намного легче охранять, чем Уиндермир. Я собираюсь обсудить это с Ником…
– Нет, – поспешно возразила Мелани. «Я не могу жить с тобой, дорогой. Я не могу быть с тобой. Я никогда не смогу позволить тебе увидеть, как я выгляжу сейчас».
Взгляд его темных глаз – любящий, вопросительный, озадаченный – встретился с ее взглядом.
– Находиться на пляже… за городом… – пробубнила Мелани. Ничто из этого не имело бы значения, если бы она не увидела свои шрамы. Тогда бы она мечтала только об одном – находиться рядом с Чарлзом.
Чарлз начал что-то говорить, но в это мгновение в палату вошли Брук и Ник.
Минут десять говорили о Мелани – как хорошо она вы глядит; потом заговорили об Уиндермире – как замечательно там ей будет; позже вспомнили о судебном слушании по делу Джеффри Мартина – как хорошо оно проходит.
Спустя полчаса Ник поднялся, собираясь уйти.
– Мне пора, – сказал Ник. – Чарлз, – добавил он словно между прочим. – Я полагаю, ты расскажешь мне, где ты находился в те ночи…
– Что? – Чарлз поднялся и посмотрел в глаза Нику. Его темные глаза горели гневом.
– Мне нужно знать, – спокойно сказал Ник.
– Ник, ты не можешь… – начала Брук.
– …считать меня подозреваемым? – закончил Чарлз. Его голос был тихим. – Но именно так думает Ник.
– Нет, – прошептала Мелани.
– Это обычная формальность. Чарлз подходит под описание, – объяснил Ник, внимательно следя за реакцией Чарлза.
– Это не обычная формальность, – прошипел Чарлз. – Ты же не требуешь алиби от каждого мужчины, который подходит под описание и знает Мелани и других.
– Я был бы тебе благодарен, если бы ты помог, нам в этом, Чарлз. – В серых глазах Ника читался вызов.
– Ты не имеешь права, Ник. И это не просто оскорбление личности, если даже предположить…
– Ты знаешь даты?
– Нет, не знаю.
– Девятнадцатое июня, семнадцатое сентября, семнадцатое октября, двадцать третье декабря и шестнадцатое февраля.
Шестнадцатое февраля. В эту ночь жертвой стала Мелани.
Чарлз с большим трудом заставил себя убрать с лица злость и посмотреть на Мелани. Его красивые глаза спрашивали ее: «Ты веришь в то, что я мог такое сделать с тобой, Мелани? Именно поэтому ты не хочешь жить в моем пентхаусе?»
