обещал ему жизнь, а во-вторых, если Рамзан не вернется в банду, это вызовет подозрение у Саид, и он может отменить операцию. Это, конечно, с одной стороны хорошо, но с другой означает, что удар будет нанесен в другой день и в другом месте. Саид от своей задумки не отступит, если его не убить.
Я вышел из дома и заспешил к гостинице. Для экономии времени взял такси. Не заходя в свой номер, я отправился к Орестовой. Она была одна и готовилась ко сну. Мое появление в довольно неурочный час ее удивило.
Я рассказал о том, что знал.
— В это невозможно поверить! — воскликнула она. — Я знала, что эти людьми способны на большую подлость, но подвергать смертельной опасности столько жизней — это превосходит все мыслимые границы. Надо немедленно оповестить общественность.
— Это нельзя делать. Во-первых, у нас нет реальных доказательств сговора, а во-вторых, в этом случае нас тут же уничтожат. Таких свидетелей в живых не оставляют. Поверьте, я работал в системе, и знаю о многих таких фактах. Это не тот путь.
— Но тогда, каков же наш путь? Мы не можем допустить гибели людей.
— Нам нужно самим нейтрализовать бандитов. Я со всех сторон крутил эту ситуацию, другого выхода нет. Поэтому я пришел к вам просить отпустить с нами Володю. Если, конечно, он согласится.
— У меня нет сомнений в этом. Но вы уверены, что это единственная возможность им помешать?
— Уверен. На стороне бандитов местные правоохранительные органы. Нам не к кому обращаться за помощью.
— Хорошо, я сейчас пойду к Володе и переговорю с ним. Сколько есть в запасе времени?
— Минут тридцать-сорок. Это максимум.
Я направился к выходу. Ирина последовала за мной. Около двери мы оба остановились.
— Не знаю, насколько вы являетесь верующим, но я вас благословляю.
Она перекрестила меня, а затем произошло то, чего я никак не ожидал, но что я ждал, что это произойдет все последнее время. Охваченные единым порывом мы обнялись, а наши губы соединились.
В силу дефицита времени, поцелуй был совсем недолгим, и когда мы оторвались друг от друга, я увидел, как сияют ее глаза.
— Как жаль, что сейчас сложилась такая ситуация, — произнес я, — мне так много нужно тебе сказать.
— Мне тоже, — ответила она. — Но я надеюсь, что совсем скоро… — Она не договорила. — Не будем терять ни минуты.
— Да, надо спешить.
Но больше всего в жизни мне хотелось, чтобы время бы остановилось и как можно дольше пребывало бы в таком неподвижном состоянии. Но почему я должен прерывать эти сладостные минуты.
От номера к Орестовой я направился к номеру Леонида. К моему удивлению он уже лег спать и потому долго не открывал. Что за странный вечер, сегодня все ложатся рано.
— Что-то случилось? — спросил он. — Ты очень встревожен.
— Да, случилось. — Я снова стал рассказывать обо всем.
Реакция Леонида была почти такой же, как и у Ирины.
— Этого не может быть!
— Может! Более того, есть возможность в этом убедиться собственными глазами. А что тебя, собственно, удивляет?
— Есть предел всему.
— Нет никакого предела, когда речь идет о завоевание власти и получения больших денег. Сейчас не тот момент, когда следует заводить дискуссии. Вопрос один: ты идешь со мной или нет?
— Ты знаешь, что я с тобой.
— Это все, что я хотел от тебя услышать. Сбор через тридцать минут в моем номере.
Немного поколебавшись, я направился к Сабову. Он тоже уже собирался лечь спать. У меня даже возникло подозрение, а не подпоили ли всех снотворным?
К моему изумлению мой рассказ Сабов воспринял спокойно. По крайней мере, он его не удивил.
— Мне почему-то казалось, что вся эта история чем-то подобным и кончится, — заявил он.
— Почему ты так думал?
— Эти люди не брезговали ни чем. Их интересует только цель, а не средства.
Ко мне пришла мысль, что примерно то же самое совсем недавно я думал и о Сабове.
— Если ты решил идти, сбор через двадцать минут. У тебя есть время подумать.
— Я воспользуюсь этой возможностью, — пообещал Сабов.
Я вернулся в свой номер. Мне оставалось только ждать сбора моего не слишком многочисленного воинства. Оставшиеся минуты я думал об Ирине. Будет очень обидно погибнуть после того, как все произошло. Я не сомневался, что это был поцелуй женщины, которой нравится мужчина, которого она целует. И сейчас меня волновало то, что как бы этот эпизод не подорвал мою решимость выступить против бандитов. Смерть — это чаще всего большая неприятность, а умирать накануне обретения счастья особенно обидно. Но и если я не сделаю то, что должен сделать, Ирина отвернется от меня. Да я и сам не подойду к ней. Это испытание, которое нам обоим предстоит преодолеть. Как знать, может быть, и послано оно нам не случайно, чтобы скрепить нашли отношения чем-то таким, что будет трудно затем разорвать.
Первым ко мне в номер пришел Леонид. Я облегченно вздохнул, меня не отпускали опасения, что он может передумать. Впрочем, рассеиваться тревоги оказалось несколько преждевременно.
— Мне кажется, мы поступаем крайне опрометчиво, — сказал Леонид. — Я вообще, сомневаюсь в реальности всего происходящего. У тебя разыгралось воображение.
— Вот я и хочу это проверить. А вдруг с моим воображением все в порядке. Тогда ты представляешь, что завтра ждет город. Тысяча убитых и раненных.
— Я не могу поверить в такую реальность, — упрямился Леонид. — В любом случае мы не должны идти туда одни. Надо пока не поздно сообщить куда следует.
— Ты с ума сошел! Это же их игры. Вернее, тех, кто дает им указания. Эти люди слепцы, они думают, что умнее всех. А на самом деле, они сами игрушки в чужих руках. Их перехитрили. Я бы ни за что не ввязался в это дело, если бы кроме нас, были бы еще кто-то, кто могли помешать этому злодеянию. Но, как ты не понимаешь, их нет.
Леонид стоял, низко опустив голову.
— Скажи прямо, ты боишься? — задал я вопрос.
Он бросил на меня странный взгляд. Если бы не наша долгая дружба, я бы подумал, что он переполнен ненавистью.
— Давай автомат, — сказал он.
Я извлек из дорожной сумки оружие. Леонид взял его, профессионально проверил.
В дверь постучали, и в номере появился Сабов. Он посмотрел на стоящего с автоматом Леонида.
— А для меня найдется такая вещица? — поинтересовался он.
Я тоже протянул ему автомат.
— Давно я не держал в руках эту игрушку. — Он передернул затвор. — Кого-нибудь еще ждем?
— Да. Еще одного.
Володя появился буквально
