Она подняла взгляд и увидела в его глазах море боли, океан веры и целый мир любви! И тут же ухнуло куда-то в бездну ее любящее сердечко, и взлетело вновь, и ударилось, затрепыхалось в горле! И против воли неудержимо хлынули жаркие слезы – то ли от счастья, то ли от горя – разве разберешь?!…
– Коленька, миленький… Я… Меня не будут судить… Но они отобрали у меня все!… Все, понимаешь?… И «Цну», и патент, и завод… Все… Как же теперь, Коленька?…
– Что?! Суда не будет?! – вскричал он, изо всех сил сжимая ее руки. – Повтори!
– Да, суда не будет, я откупилась… Но за это они отобрали…
– Ура-а-а!!! – заорал он в полный голос и, схватив Наташу в охапку, закружился с нею по комнате. – Свобода!!! Ура, Наташка, живем!!!'
– Ты что, не понял? У меня же все отняли – и фирму, и завод, и… – растерялась Наташа.
– Да черт с ними! Наплевать, еще наживем! Главное – свобода, глупая! Свобода!!! – он опустил свою ношу на пол и стал покрывать радостными поцелуями ее соленые глаза, щеки, губы.
– Коля… Подожди, Коля… А как же…
– Heт, это ты подожди! – Он вдруг разом стал серьезен и даже немного смущен. – Послушай, что я тебе скажу…
– Ну?
Коля глубоко вздохнул и, пристально глядя в ее глаза, негромко произнес:
– Я хочу, чтоб ты стала моей женой.
У Наташи перехватило дыхание. Она давно ждала от него этих слов, а сейчас, когда, наконец, услыхала – растерялась.
– Что же ты молчишь, Натуся? – почти прошептал он. – Ты… ты согласна?…
«Ты слышишь, бабуленька?» – на секунду зажмурившись, со счастливой улыбкой подумала она и бросилась ему на шею.
– Согласна! Ну конечно согласна, мучитель ты мой! – горячечным шепотом выдохнула ему в самое ухо Наташа и, чуть отстранившись, заглянула ему в лицо. – Почему же ты столько тянул с этим, а?
– Ну-у-у… – протянул смущенно Коля и пожал плечами. – Раньше ты была миллионершей и моей начальницей… Глупо, конечно, но… мне было как-то неловко, ты могла подумать, что я…
– …Дурачок! – Она, радостно засмеявшись, закончила его фразу. – Я так думала раньше, так же думаю и сейчас! Ты просто дурачок, Колька! – Наташа взлохматила его шевелюру и звонко чмокнула его в губы.
– Да! – лукаво прищурилась она. – Я, кажется, забыла тебе сказать, что мне все-таки удалось кое-что выторговать себе на приданое!
– У кого? Что за приданое? О чем ты? – не понял Коля.
– О фирме. Это же не кошелек, правда? Ее нельзя просто вот так взять и отобрать – нужно официально оформить куплю-продажу… Должны же они были хоть что-то заплатить мне за это! Конечно, то, что я смогла выцарапать у этих бандюг за свою «Цну», – жалкие крохи, но все-таки…
– И сколько же они тебе заплатили? – улыбнулся Коля.
– Надеюсь, на первое время нам должно хватить, – не удержалась от кокетства Наташа. – Три миллиона долларов.
– О, Господи!… – ахнул Коля.
– Но имей в виду, дорогой мой, – с озорной улыбкой погрозила ему пальцем Наташа, – слово – не воробей! И даже если тебе не по душе мое приданое – жениться теперь все равно придется!
46
Следующий день Наташа начала с того, что обзвонила всех концессионеров. Каждому из них она сообщила лишь о том, что уголовные дела против нее закрыты, но в связи с этим все работы на СиАМе будут прекращены. В подробности она не вдавалась, впрочем, всем все было понятно и так – Наташе пришлось откупиться. А еще все они получили приглашения собраться вечером на квартире Ярославцевых, чтобы вместе обсудить сложившуюся ситуацию и решить, что делать дальше.
Последующие ее хлопоты были связаны со вчерашней продажей компании. Надо было открыть новый счет, сообщить его упырям и убедиться, что деньги ей действительно переведены. Она не поленилась лично навестить и Ханевского, и Бориса Борисовича. Не потому, что успела соскучиться по ним, – просто перед вечерним сбором она должна была быть абсолютно уверена, что деньги у нее есть.
Получив от обоих копии платежек, Наташа несколько успокоилась: до самого последнего момента ее не оставляло подспудное опасение, что новые хозяева «Цны» могут ее самым банальным образом кинуть. Теперь оставалось только дождаться вечера и предложить концессионерам обсудить то, что они решили вчера вместе с Колей.
Они пришли ровно в семь, все как один с цветами, а некоторые – и с шампанским. Пришли словно лишь для того, чтоб поздравить Наташу с освобождением, радостно галдели, смеялись и, толкаясь, лезли к ней с поцелуями. Она ожидала чего угодно – хмурых, озабоченных лиц, упреков, обид, – но только не этого. Предательски защипало в глазах, но Наташа сдержалась. Впереди предстоял трудный и, возможно, тяжелый разговор, расслабляться было нельзя. Ведь от того, как этот разговор завершится, зависело очень многое. Главное: как предстоит начинать дело с будущим Колиным открытием – опять с нуля, со скрежетом, медленно и мучительно или же с разгона, в проверенной, боевой команде, легко и лихо.
Наконец возбужденный гомон утих, концессионеры расселись за круглым столом в гостиной и замерли, ожидая Наташиных слов.
Перед тем как начать, она обвела внимательным взглядом их всех, каждому заглянула в глаза. Ей было важно понять – представляют ли ее друзья в полной мере, какой крах потерпело их общее дело? Что думают об этом, какие у них настроения?
Шесть пар глаз неотрывно и выжидающе смотрели на нее. Наташа переводила взгляд с одного на другого и понимала: да, все они знали, что с приставками покончено, да, им было ясно, что «концессия» на мели, но ни у одного из них Наташа не увидела ни страха, ни отчаянья, ни раскаяния. Они были готовы не только принять самые плохие новости – они были готовы бороться, искать выход и идти дальше. Они верили ей и верили в нее.
Наташа облегченно вздохнула и начала.
– Ребята! Вам известно, что за закрытие уголовных дел мне пришлось дорого заплатить. У нас больше нет ни завода, ни «Цны». От заявки на изобретение мне тоже пришлось отказаться. За свою свободу я вынуждена была отдать все, что составляло наше общее дело, что фактически принадлежало нам всем. Это, конечно, гнусно, но, поверьте, у меня просто не было другого выбора. В свое время, убеждая каждого из вас бросить свои дела и перейти ко мне, я обещала всем золотые горы. Теперь мы все – у разбитого корыта. Такова реальность.
– Наташ, ну зачем же так мрачно? – перебил ее Коля. – Ведь не все же так плохо!…
– Да, конечно, не все. Но понимаете, ребята, я хочу быть перед вами абсолютно честной, и я хочу, чтоб каждый из вас, принимая сегодня новое решение, помнил, что однажды я вас уже подвела. Что касается новостей, то у нас, как в анекдоте, – есть новость плохая, но есть и хорошая.
– Да, Наташ, давай-ка лучше хорошую! – улыбнулся Макс. – Ну их, эти плохие…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
