хотя и отказалась объяснить почему. Монтень по опыту знала, что вступать в мелочный спор с волевым вице-президентом Лиги борьбы с рабством не стоило затраченных усилий. Это было похоже на словесный эквивалент борьбы сумо... и она не была мастером в ней.
- Мы на месте, - объявила Фанни и остановилась, достаточно внезапно, чтобы Монтень чуть не столкнулась с ней (и отскочила от нее). На дверном проеме перед ней не было никаких знаков, кроме маленькой таблички с надписью: "ГОВОРИ ПРОЩЕ".
- О, как странно, - пробормотала Монтень. - Мне тоже нужно объяснять значение этой фразы?
Фанни проигнорировала ее и провела пальцем по дверному звонку, отверстие для которого было настолько маленьким, что только тот, кто активно искал его, мог его заметить. Несколько секунд спустя дверь скользнула в сторону, открывая мужчину, который был крупнее даже Фанни. Его одежда была неброской, но с таким же успехом он мог бы носить мигающую табличку с надписью: "Я ВЫШИБАЛА". БОЙСЯ МЕНЯ.
- Да? - спросил он.
- Мы здесь из-за воды, - сказала Фанни.
- В Касабланке нет воды.
- Конечно, мы в курсе.
- Добро пожаловать в кофейню Рика, - ответил вышибала и отступил в сторону, широко открывая дверь.
- Это кафе, а не кофейня, - входя пробормотала Монтень. Как и Виктор Каша, она была поклонницей так называемых "фильмов" диаспоры Древней Земли. Она смутно подозревала, что, в отличие от нее, ни Фанни, ни вышибала понятия не имели о происхождении своих дурацких паролей и отзывов.
Дверь привела их в узкий коридор, который вел за угол к другой двери, у которой - как и у той, через которую они прошли по бегущей дорожке - не было ни ручки, ни других видимых средств открывания. Там не было вышибалы, охранявшего ее, но был еще один маленький плакат с той же надписью: ГОВОРИ ПРОЩЕ.
- Спокойно, - сказала Фанни, и дверь бесшумно открылась.
- О, за...! - Монтень прикусила язык от ругательства и удовлетворилась раздраженным закатыванием глаз и пробормотала: - Это может стать еще более неприятным?
По крайней мере, эта дверь впустила их в настоящую комнату. Большую комнату, заполненную разбросанными столами и нишами по бокам. Ниши были защищены радужными электронными экранами конфиденциальности. Не только столы - но все сидящие за ними носили маски, похожие на те, что были на Монтень и Фанни.
Похожие на них, по крайней мере, с точки зрения используемой электроники, которая не так уж сильно отличалась - по крайней мере, по назначению - от тех, что защищали ниши. Но программирование масок было более сложным, чем у альковных щитов. Каждая маска не только отличалась от любой другой, но и, во многих случаях, претерпевала постоянные трансформации.
Человек, сидевший за столиком недалеко от них, был мужчиной, судя по размеру, хотя никто никогда не знал наверняка. Фанни была значительно крупнее его... или ее. Вероятно, более верным признаком пола человека были формы, которые принимала маска, которую он или она носили. Голова существа, похожего на медведя; затем лицо человека в рогатом шлеме; затем то, что казалось сверхновой; и, наконец, возвращение к квазимедвежьей голове.
- Мания величия, - пробормотала Монтень. - Должен быть мужчиной.
Это было не совсем честно. Она знала многих женщин, которые страдали от подобных заблуждений. Но Монтень в тот момент была не в самом благоразумном настроении. Выходка, на которую ее уговорила Фанни, начинала действовать ей на нервы.
- Так куда теперь? - спросила она, и Фанни подняла запястье, чтобы осмотреть свой унилинк. Изучив его с минуту, она кивнула в сторону ниши рядом с дальним правым углом комнаты.
- Вот сюда, - сказала она и направилась туда в своей неподражаемой манере. Монтень так и не смогла решить, напоминает ли это ей маленький, быстро движущийся ледник или первый закон движения Ньютона. В любом случае, вы прибудете туда, куда направлялись.
Когда они приблизились к нише, ее экран конфиденциальности внезапно исчез. По крайней мере, им не понадобится еще один нелепый пароль.
Внутри за столом сидели четыре человека. Ближайший к арке был мужчиной, судя по одежде, которая представляла собой куртку, имитирующую старинные ткани вплоть до заплат на локтях. По опыту Монтень, только мужчины носили что-то настолько непрактичное. Если бы ей нужна была защита от холода, она бы использовала тепловую куртку - и ни один современный материал одежды не был настолько тонким, чтобы требовать специальной защиты суставов.
Конечно, защита не была причиной, по которой они были там, и она слишком хорошо знала, что они на самом деле провозглашали.
Академик. Замечательно.
Она подавила еще одно пробормотанное проклятие. Вообще говоря, она не очень ладила с академиками. На самом деле, она могла вспомнить только полдюжины исключений из этого правила, таких как Веб Дю Гавел.
Но она решила сохранять непредвзятость, по крайней мере на данный момент, потому что, по крайней мере, маска мужчины не была смешной. Ее собственная маска была утилитарным пустым экраном, на котором не было видно ничего, кроме ее глаз. Маска Фанни была немного более продуманной; тоже ничего, кроме экрана, но с использованием тонкого эффекта водопада.
Маска сидящего человека, как и его куртка, была очень старомодной - голова птицы с длинным клювом. Монтень знала, что этот дизайн тоже был архаичным, восходящим к маскам, которые носили врачи в доисторические времена, чтобы избежать заражения своих пациентов.
Неужели этот славный парень думает, что я заразна? Монтень усмехнулась этой мысли, скользнув в одно из двух незанятых кресел в довольно переполненном алькове. Ухмылка, конечно, не была видна из-за маски. Так что, казалось, в этих нелепых вещах были некоторые преимущества.
Двое других уже сидевших людей явно были женщинами. Почти наверняка женщина, сидевшая справа от академика, носила одежду, которая не была яркой, но сидела на ней достаточно плотно, чтобы четко определить ее пол. Она была полной, коренастой, с такой же невзрачной маской, которую носила Монтень, единственной целью которой было скрыть ее черты. Ее коротко остриженные черные волосы были тронуты сединой, что вызвало интерес Монтень. Такого рода сочетание было необычным для людей, получивших пролонг, и тот факт, что другая женщина не покрасила волосы, вероятно, говорил о ней хорошо, по мнению Монтень. Если бы ее волосы были седыми, она бы тоже их не покрасила.
Вторая женщина в нише была немного выше, со светлыми волосами. Ее выбор в одежде был более ярким - брючный костюм, оттенок которого точно соответствовал ярко-голубым глазам,
