— Ну вот дружок… — Сказала она, когда девицы стремительно разбежались по залу. — Сейчас эти свиристелки, разнесут всем весть, что ты мой родственник, которому я оказываю свое покровительство. А значит — очень многие из здешней публики захотят выразить тебе свое безграничное восхищение твоим подвигом, поздравить с будущими наградами, и набиться в друзья. …Льстить будут безбожно, при этом старательно выискивая в тебе слабые стороны и присматриваясь куда бы можно воткнуть нож.
Впрочем — это будет всякая мелкота, на которую не стоит обращать внимание. По настоящему опасные хищники — торопиться не будут. Они сначала к тебе хорошенько присмотрятся, прикидывая самые вкусные куски, и только потом попытаются сожрать.
…Но проколоться, можно и с этой мелочевкой… А можно и потренироваться на них, отработав навыки светской жизни.
Так что встряхнись, и не веди себя как единственный деревянный пень посреди пустыни. — На лесть не поддаваться, слабости не показывать… Будь мил, льстив и коварен — это оценят. Друзей не заводи — я потом скажу, с кем тебе можно дружить. Никому никаких твердых обещаний не давай. Приглашения не принимай, отговаривайся службой. Не вздумай хамить — тут это почитается за слабость. Вызывать на дуэль тоже нельзя. …Ну разве что кто-то посеет пнуть тебя по заду, или грубо отзовется о твоей матери. — В поединке ты возможно и победишь, но прослывешь никчемным дураком, способным только шпагой махать. А тут ценится несколько иное…
…В общем — сумеешь переподличать этих подлецов — считай, что выиграл первое сражение.
…Да — с этой сучкой Моорииг не вздумай спать. Говорят она недавно кувыркалась в постели с…, короче — тебе это не важно. Важно, что скорее всего, после ночи с ней, лечиться придется не один месяц.
…Вообще — приглашения от дам, пока тоже не принимай. Я потом сама скажу, с кем тебе можно спать. …И не вздумай меня ослушаться, «племянничек»!
Да… Первые шаги по дворцовым паркетам, были тяжелы.
Впрочем, не намного легче было и выдержать натиск провинциального гостеприимства.
Если во дворцах, приходилось все время опасаться что тебя походя втопчут в грязь, или выставят посмешищем… — В высшем обществе Фааркоона, с такой же осторожностью, приходилось делать каждый шаг, дабы невзначай кого-нибудь не обидеть, не показать себя зазнайками и снобами, но в то же время и соблюсти некие границы, не допуская фамильярности и панибратства. ….В конце-концов, многие из этих купцов и чиновников, помнили Ренки и Готора еще простыми сержантами, и даже платили им деньги, за услуги, подчас даже не совсем законного толка. …А ведь приятелям тут еще предстояло жить и жить, а главное — работать с Фааркооном и его жителями. А следовательно — необходимо было сразу создать о себе правильное впечатление.
Так что посещение запланированных провинциальной элитой мероприятий, было не столько удовольствием, сколько необходимой работой. — Набивать брюхо едой, поднимать бокалы, произносить прочувственные речи самим, и слушать многочисленные ответные перлы провинциального красноречия с серьезным и торжественным видом, что очень ценится деревенскими ораторами. И конечно же, прямой обязанностью Ренки и Готора было — развлекать местных дам и девиц танцами, дворцовыми сплетнями, и рассказами о новинках столичной моды. …Ибо, как уже понял даже Ренки — дамы это страшная сила… Они вроде бы ничего не решают сами, отдав эту привилегию мужьям и отцам. Но зато создают такую атмосферу, в которой окончательное решение может быть только однозначным и созвучным с их представлениями о правильном, благородном, и честном.
— …Однако, Одивия, вы и сами виноваты… — С улыбкой парировал Готор. — Почему мы не были удостоены высокой чести, видеть вас… ну хотя бы на вчерашнем балу в доме Городского Головы, да и на других балах, банкетах и приемах? Неужто Дом Ваксай настолько ослаб, что вам не прислали соответствующих приглашений?
— …Вот еще! — Фыркнула в ответ дерзкая девица. — Дом Ваксай сейчас силен как никогда. …Хотя вынуждена признать, что это не исключительно моя заслуга. …Некие силы — (Одивия лукаво стрельнула глазами куда-то к потолку), весьма благоволят моему Дому, как при распределении выгодных заказов, так и помогая преодолевать бюрократические препоны.
Так что мне хватает дел, помимо того чтобы прыгать да трясти задом на танцульках, болтать с местными дурочками обсуждая кавалеров, или строить глазки престарелым ловеласам, или их балбесам-сыновьям…
Так что, получив от вас записку, я не бросилась отлавливать вашу парочку в круговороте светской жизни, а послушно уселась ждать… Итак?
— Если все бумаги готовы, мы можем подписать их хоть сейчас, и верфь снова станет полностью вышей. — Спокойно ответил Готор. — Смотрите, я даже специальную печать захватил, чтобы все было настолько официально, насколько это вообще возможно.
— Ну так извольте… — Одивия Ваксай немедленно подсунула Готору и Ренки папку с бумагами, которую явно держала под рукой. — На каждой страничке… А пошлину в казну, я так уж и быть, сама заплачу.
— Не стоит. — Улыбнулся Готор берясь за перо, и ставя замысловатый росчерк на поданной бумаге, а затем удостоверяя его оттиском печати. — По высокой королевской милости, мы освобождены от всех налогов, и всех видов пошлин и сборов. …Такая вот нам дана привилегия, о чем и свидетельствует сия печать. Ренки…???
Ренки молча взял перо, и так же поставил на всех подсунутых ему листках свою подпись, старательно прописывая полное имя и титул, после чего оттискивал схожую печать.
— Хм… — Удивленно вскинула брови Одивия Ваксай, заглянув в полученные листы, и рассмотрев печати… — Военный Вождь Берега… — давненько я не слышала этого титула… Вернее — никогда, хотя и читала, о том что когда-то были такие. …Но разве Ваарасик II не упразднил подобные титулы?
— Угу, — весело кивнул оу Готор. — Причем, чаще всего вместе с их носителями и всеми ближайшими родственниками носителей, верными слугами, солдатами, и случайно подвернувшимися под руку посторонними людьми.
Но вот нынешний король, да славится в веках его имя, счел нужным возродить старую добрую традицию …в виде исключения. И так получилось, что оба эти исключения, в данный момент, сидят перед вами.
— И что же это… — Осторожно спросила Одивия. — Я сейчас имею дело с суверенными властелинами окрестностей Фааркоона?
— Увы… — Развел руками Готор. — Хотя скорее «к счастью», — титул возрожден, а вот соответствующие институты — нет. Содержать собственное войско мы не обязаны, собирать налоги не уполномочены, И даже права окончательного и безапелляционного суда лишены. — Хотя судить и имеем право, но наши приговоры можно попытаться оспорить в Королевском Суде. (Но я бы не советовал).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
