— Вы поменялись телами! — прошептала я.
— Увы, — Финч развел руками, явно недовольный тем телом, в котором оказался. — А потом, когда все завершилось, я смотрел на себя сверху вниз чужими глазами, и тут Марго совершила ошибку — она на секунду забыла, что теперь удерживать надо не того, кто лежал на земле, а того, кем я стал. Мне хватило этой секунды, и я сперва нанес удар по Маргарет, а затем и по Артуру.
— Что вы сделали с ними? — удивилась я.
— Ничего особенного, — сэр Генри посмотрел мне в глаза, — дело в том, что вместе с телом брата мне перешла и его сила. И магия сработала не так, как я надеялся. Артура и Марго просто выбросило за пределы поляны. Сам не знаю, что произошло. У Эдварда совсем иная магия, я не могу с ней совладать в той мере, в какой владел брат. Этому не учатся за несколько минут. Это черная магия и я удивляюсь, как не прибил обоих королевских отпрысков.
— А что было с вашим телом? — спросила я.
— Видимо, я пострадал намного сильнее, чем Маргарет хотела. Она должна была подлечить меня, но, как вы уже знаете, моя дорогая, в этом я ей помешал. И я увидел, что мое тело умирает.
— И вы послали за мной! — догадалась я.
— Вы были единственной, кто мог помочь… Если бы успели прийти. Если бы поверили знаку и поняли его.
— А я так кстати, оказалась на королевской дороге в экипаже, направляясь на ваши поиски, — произнесла я.
— До сих пор не могу понять, как вы оказались там. Смею поверить в свою удачу или в вашу женскую интуицию! — Финч встал со ступеней и шагнул ко мне.
Медленно подняла на него взгляд, понимая, что волнуюсь. Я хотела снова почувствовать его прикосновение, тепло от его рук. Такое родное, такое желанное. Как я могла только принимать прикосновения Эдварда? Как могла допустить, чтобы он поцеловал меня! Ведь мой самый первый поцелуй должен был принадлежать только Генри и никому другому.
— Я отправилась за вами, поскольку у меня было плохое предчувствие, и вы долго не возвращались, — сказала я, когда опекун остановился в шаге от того места, где я сидела.
— Спасибо вам, Элиза! — шепнул Финч.
— Милорд, — щеки снова покраснели. Эти предатели постоянно выдавали мое смущение, которое, конечно же, не ускользнуло от внимания опекуна.
— Элизабет, мне так много надо вам сказать, — произнес он, — но я не хотел бы делать это в теле Эдварда.
— Я понимаю, — кивнула я.
Финч улыбнулся.
Встряхнув волосами, постаралась взять себя в руки и успокоить взволновавшееся сердце. У меня еще остались вопросы и задавать их стоило с чистой головой. Но рядом с Финчем я чувствовала, что теряю всяческое самообладание. И это было прекрасно, хотя немного пугало меня.
— А почему вы сразу же исчезли и не рассказали мне все сразу, там на поляне? — спросила я.
Финч протянул ко мне руки и взял мои ладони в свои. Чуть сжал, обжигая прикосновением и пуская мое сердце в дикий пляс.
— Скажите, милорд, сколько еще тайн будет стоять между нами! — проговорила я очень тихо. Финч поднес мои руки к своим губам, обжег поцелуями пальцы.
— Вам пора возвращаться, — сказал он, — надо просто немного протянуть время!
— Эдвард сделал мне предложение и требует ответа! — призналась я.
Лицо опекуна окаменело.
— Вы согласились? — спросил Финч.
— Нет, — я покачала головой, — я словно чувствовала, что здесь что-то не так...
Но и отказать ему не посмела. Я видела ваши глаза, милорд, но в них не было того, что я видела раньше.
— Не было любви? — улыбнулся сэр Генри, и я снова покраснела. — Вы так мило краснеете, моя дорогая, — продолжил опекун, — но, кажется, я уже вам когда-то об этом говорил?
Я улыбнулась в ответ и, не удержавшись, прильнула к мужской груди. Финч, словно только и ждал этого движения, тут же прижал меня к себе. Крепко. Его сердце билось под моей ладонью, и я улыбалась, чувствуя нежность этого мужчины, в бережном касании к своим волосам, плечам.
— Интересно, как давно вы поняли, что я люблю вас? — спросил Финч.
Я замерла.
— Что? — чуть отстранилась, взглянув в глаза, такие чужие, но и родные одновременно. Их выражение, их мягкость, их прищур — все было от настоящего сэра Генри.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы ведь знаете, что я люблю вас, Элизабет?
— Теперь да, — я тихо засмеялась, — но вы правы, милорд.
— Генри, — он перебил меня, — называй меня Генри.
Я спрятала лицо на его груди.
— Вы правы, Генри, — имя опекуна легко сорвалось с моих губ, словно они уже не раз произносили его вслух, — Кажется, я действительно, давно поняла, что вы любите меня, а я. — осеклась и, набравшись смелости, выпалила, — а я люблю вас!
— Элиза! — он взял меня за плечи и заставил снова посмотреть на себя. — Элиза, — уже тише и мягче, — я самый счастливый человек на свете. А теперь поклянитесь мне, что сделаете все возможное, чтобы не пойти под венец с Эдвардом. Совсем скоро я вернусь назад. Надо продержаться несколько дней. Моя магия уже вернулась, а значит, скоро и я вернусь в свое тело.
— Магия Эдварда тоже возвращается к нему? — спросила я, хотя в голове все еще безумно и радостно стучало его признание в любви.
— В том то и дело. Маргарет что-то сделала не так, когда говорила заклятье или что еще, но насколько я понимаю, мы с Эдвардом скоро сможем вернуть свои тела. Я уже чувствую себя относительно спокойно в часовне, хотя еще несколько дней назад не мог даже ступить на порог.
— Эдвард приходил сюда? — я вспомнила рассказ лже-Генри о том, что он пытался вызвать брата-некроманта с помощью свечи. Как же хорошо, что у него ничего не вышло.
— Приходил, да вот только я подозревал, что вы все расскажете ему. С вашей любовью к честности, этого стоило ожидать. Я проверял, кто именно был здесь. Я надеялся. Глупо, наверное. Ведь сам запрещал вам приходить сюда и совершать безрассудные поступки. Ведь если бы это был не я. Здесь. Сегодня.
Я сделала несколько шагов в сторону. В моей голове возник новый вопрос, ответ на который Финч просто обязан был мне дать.
— Скажите милорд, — произнесла я и, заметив, как вопросительно приподнял брови Финч, тут же с улыбкой поправилась, — Генри.
Он улыбнулся.
— Скажите, Генри, если Эдвард. — произнести вслух эти страшные слова я не смогла, но Финч все понял, по выражению моего лица.
— Вы думаете о том, что случится, если Эдвард убьет меня до того, как я успею вернуться назад в свое тело.
Я кивнула.
— Тогда он останется в моем, — просто ответил опекун.
— Тогда на поляне.
— Вы спасли нас обоих.
— Это ужасно! — я подняла руки, прижав ладони к щекам.
— Ночь подходит к концу, Элиза, — неожиданно проговорил Финч, — возвращайтесь в Каслрок и постарайтесь, чтобы Эдвард ничего не заподозрил. Вам надо протянуть несколько дней, и я смогу помочь. Вы сделаете это?
Я обернулась и посмотрела в глаза Финча.
— Да! — ответила решительно и спросила. — Кому я могу доверять в замке?
— Никому, — прозвучал ответ.
— А Отис? — удивилась я.
— Я знаю Отиса с детства, но все равно говорю вам — доверяйте лишь себе. А теперь, вам пора! — он шагнул к двери и открыл ее. Я успела заметить, как по лицу, что принадлежало Эдварду, пробежала легкая тень. Догадалась, что часовня все еще имеет власть над этим телом. Пусть уже и совсем слабую, но власть!
— Уходите, Элиза, пока вас не хватились! — попросил опекун.
— А как же вы? — я застыла на пороге. — Вы сможете выйти отсюда, Генри!
В его глазах промелькнула нежность и нечто похожее на благодарность за заботу.
— Не волнуйтесь, дорогая. Я справлюсь, — он сделал легкое движение рукой, и огненный шар сорвался с места и устремился в тоннель, освещая дорогу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Поспешите, — напутствовал меня Финч, — долго моя магия в пределах замка не продержится!
Я переступила порог и оглянулась назад, всматриваясь в черты младшего Финча и понимая, что, если даже Генри останется в теле брата, я буду любить его и таким.
— До встречи! — тихо сказал мне вдогонку опекун и закрыл за мной двери.
