Я машинально отскочила от стены, замерла в паре шагов, понимая, что бегством не спастись, тем более что меня поймали на месте преступления. А затем услышала трение камней. Откуда-то сверху посыпалась мелкая крошка и пыль, а затем стена передо мной отошла в сторону, явив кабинет опекуна во всей красе.
Сэр Генри Финч стоял передо мной и улыбался.
— Судя по всему, этот проход не открывали еще со времен смерти нашего деда, — сказал он и протянул ко мне руку, помогая спуститься с импровизированной ступеньки.
Едва я оказалась в кабинете, как стена, сама собой встала на место, прогрохотав напоследок, словно какой-то каменный великан.
— Итак, леди Элиза, — мужчина кивнул на диван, на котором не так давно я уже сидела, — давно вы следите за мной?
— Сегодня или вообще? — уточнила я.
— Так это не впервые? — проговорил Финч, но, кажется, совсем не был удивлен моему ответу.
— Нет, — сказала я, — если вы насчет сегодняшнего дня, так я только подошла и едва посмотрела в кабинет, как вы заметили меня, — нарочно солгала, чтобы не узнал, что я видела, как он сжигает документы.
Если Финч и догадался об этом обмане, то виду не подал.
— Вы сердитесь? — спросила я тихо.
— Это, наверное, прозвучит странно, но вовсе нет, — ответил Финч и сел в кресло за стол.
У него было явно приподнятое настроение. Видимо, бумага, которую он уничтожил, была опасна… или хранила в себе очень важную информацию. Но зачем? Зачем ему жечь свои же документы?
— Вы получили хорошие известия? — стала выпытывать я, ссылаясь на приподнятое настроение мужчины.
— В некотором роде! — ответил он лениво.
Я сложила руки на коленях, покосилась на пламя в камине, показавшееся мне странно неживым. Раньше огонь был совсем иным. Я видела в лепестках его пламени душу. Может быть, это была душа самого Каслрока или даже его хозяина. Кто знает, но сейчас огонь стал просто огнем, словно потерял для себя что-то важное.
— Скажите, милорд, — начала я, — а ваш брат тоже знает об этом тайном ходе, — покосилась в сторону стены, где сейчас не было и следа прохода, ведущего в правое крыло.
— Нет, — ответил мужчина, — он никогда не интересовался строением замка, да ему и не надо было. Почти все тайные ходы уже давно были закрыты, поскольку обветшали и стали непригодны к использованию.
Я улыбнулась, думая про себя, что ведь именно Эдвард когда-то с помощью своего огонька, заманил меня через потайной ход в часовню, а это означало только, что или сэр Генри ошибается, и Эдвард в курсе про все потайные лазы Каслрока, или передо мной находится вовсе не старший Финч. Это многое бы объяснило.
— Что вы намерены делать со своим братом, милорд? — поинтересовалась я. — Эдвард на свободе и он опасен. Разве вы не сделаете попытку поймать его и вернуть на прежнее место.
— Не знаю, — ответил опекун, — все-таки он мой брат. Я еще не решил.
— А разве не вы сами еще недавно говорили мне остерегаться его? Разве не вы уверяли, что он опасен? — спросила я и добавила. — Я преподнесла вам на блюдечке реальную возможность поймать его. Достаточно поставить в часовне свечу, и он явится сам.
— Не явится, — отрезал Финч.
— Как это? — удивилась я.
— Я уже пытался поймать его, ходил в часовню и зажигал свечи, но Эдвард не явился, — он задумчиво почесал подбородок, — он словно чувствует обман и не идет.
— Если вам удастся заманить Эдварда в часовню, он сможет снова покинуть ее? — уточнила я.
— Не думаю, — покачал головой сэр Генри, — но проверить это не получится. Брат слишком осторожен.
Идея, возникшая в моей голове после этих слов опекуна, заставила меня поежиться.
— Элиза, вам холодно? — поинтересовался Финч, заметив, как я обхватила руками плечи.
— Есть немного, милорд, — сказала я в ответ и добавила, — может быть, вы сделаете так, чтобы огонь горел ярче? Вам ведь это ничего не стоит.
В глазах сэра Генри не отразилось смятения. Он улыбнулся и встав, направился к камину. Я же вытаращила глаза, продолжая следить за его действиями, но опекун просто склонился к дровам, что лежали в ведерке и подбросил пару в пылающий огонь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Иногда его надо подкармливать чем-нибудь иным, кроме магии, — объяснил он в ответ на мой удивленный взгляд.
— Я не знала, — сказала я.
— Теперь будете знать, — он распрямил спину, — сейчас станет теплее.
— Спасибо! — пробормотала я.
Так мне ничего не узнать. Если это сэр Генри и я просто ошибаюсь, то будет неловко... А если нет? Все говорило, что это не он. Я не могла никак поверить, что передо мной опекун. Слишком много странностей, чтобы не начать подозревать мужчину.
Глупые мысли лезли в мою голову. Я не знала кого спросить дать мне совет. Подозрения множились во мне с невероятной скоростью, и понимание того, что, скорее всего, мне придется пойти в часовню и встретиться с младшим Финчем, крепли с каждой минутой, пока я находилась в этом кабинете.
Я решила, что позову Эдварда, но не стану выходить к нему. Останусь в часовне. Он вряд ли рискнет войти туда, но поговорить нам, видимо, все же придется. И эти слова на снегу. Сперва мое имя, затем имя Эдвард… Что они означали? Может быть, меня хотели предупредить? Как же я запуталась!
— А не отправить ли слугу за чаем? — предложил опекун. — Вы что-то задумчивы, Элиза и бледны.
Я пожала плечами, не зная, что ответить, и просто улыбнулась, а затем отказалась от чая.
— Я, наверное, помешала вам, — проговорила я, пытаясь найти причину, чтобы уйти из кабинета.
— Нет, что вы, Элизабет, — мужчина одарил меня очередной улыбкой. Улыбкой без радости, которую обычно дарят любимому человеку.
Я неожиданно подумала, не ошибалась ли в своих предположениях, что сэр Генри интересуется мной как женщиной, а не как средством, с помощью которого можно снять проклятие?
— Вы так спешите оставить меня, когда сами пришли столь необычным способом? — сказал Финч.
— Просто я немного устала и, признаюсь, перенервничала, когда вы рассекретили меня.
Серый взгляд впился в мои глаза, словно пытался что-то прочитать в них.
— Если хотите уйти, то так и скажите, Элиза. Не надо придумывать предлог.
Я отвела взгляд. Опекун разгадал мое состояние. Что ж, тогда не стоит и скрывать свое нежелание находиться здесь.
— Если так, то я, пожалуй, пойду, — я встала с кресла. Финч поднялся следом и даже вышел вперед, чтобы открыть мне двери.
— Увидимся за ужином, — сказал он, едва я переступила порог, и тут же добавил, — я все надеюсь, что скоро услышу ваш ответ на мое предложение!
Я полуобернулась.
— Уже скоро, милорд, — ответила тихо, но он услышал.
Время ужина тянулось для меня медленно. Раздражало почти все. И еда, раньше казавшаяся вкусной, и вино, и даже присутствие Финча во главе стола. Я понимала, что это из-за нервов. Сегодня я предполагала сделать глупость… а может, и нет. Прошлая глупость, когда ночью отправилась за опекуном, обернулась удачей — я спасла ему жизнь, но разве может людям везти дважды? Что, если в этот раз произойдет беда и Эдвард выпьет меня до остатка?
Ковыряя в тарелке мясо, я порывалась рассказать о своей затее лорду Финчу, но затем понимала, что не расскажу. Мысленно ругала себя и не могла понять, почему так важно сегодня пойти на встречу с младшим Финчем.
«Он может и не явиться», — успокаивала себя, но боялась. Боялась за свою жизнь. Боялась совершить ошибку. Боялась, что в случае нападения Эдварда, ударю в ответ и применю свой дар, и это будет стоить мне дорого. Очень дорого. Мне нельзя было пользоваться своим даром… или проклятьем. Даже не знаю, как правильно его называть!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Элиза, да что с вами? — внезапно услышала я голос сэра Генри. — Я уже несколько минут рассказываю вам нечто интересное, а вы никак не реагируете на мои слова!
Я встрепенулась.
— Простите, милорд, задумалась, — проговорила, — если вас не затруднит — повторите то, что уже сказали.
