Я хлопала глазами, Анри угрюмо молчал, одна Катерина сохраняла олимпийское спокойствие. Жан Мишель почувствовал неодобрение своего компаньона, и тут же снова заговорил.
— Конечно, кто-то может меня упрекнуть в бездушном отношении. Но поймите, я люблю своего сына, он мне очень дорог. Но и моя фирма мне дорога, это мое детище, создание моего разума и труда. Да, не только моего, нашего. И не надо на меня так смотреть. Надя, — обратился он ко мне, — я предложил тебе работу аналитика. Твоей дочери я предлагаю блестящее будущее. Скажи что-нибудь.
— А что тут скажешь?! Спасибо. Мне все это необыкновенно лестно, такая высокая оценка и моих скромных возможностей, и способностей моей девочки. Я, со своей стороны, буду рада на тебя поработать. А за Катю решать может только она.
Катя снова встала и сказала голосом лучшей ученицы:
— Жан Мишель, я благодарю Вас за великолепное, потрясающее предложение. Но давайте не буден спешить и вернемся к этому разговору через год. Мне еще год учиться. За это время многое может измениться. Если через год Вы не измените своего мнения и повторите Ваше предложение, я буду счастлива его принять.
Гадюка нарочно ничего не сказала про отношения с Эриком. Знает, что если все серьезно разладится, никто предложения повторять не будет. Или будет? Да нет, это сейчас Жан Мишель ведет себя так независимо, делает предложения от имени компании, не посоветовавшись с компаньоном. Если Пеллернен надавит, то граф пойдет на попятный двор. А Анри, по-моему, не намерен игнорировать чувства племянника, и счастье Эрика ему небезразлично. А какое уж тут счастье, если любимая девушка станет не женой, а членом Совета директоров твоей компании и, может статься, твоим начальником по службе…А вот если все сладится, тогда путь открыт. Зная Катьку, я представила себе, как она задвинет Эрика и сама станет заправлять на фирме. А тот пусть вымирающими видами занимается.
— Ваше благоразумие, моя дорогая, гораздо выше моего. Вы абсолютно правы, — это Жан Мишель, — продолжим этот разговор будущим летом, когда у Вас в руках будет диплом. А пока отдыхайте, веселитесь, я не буду больше Вас мучить. Насколько я знаю, Эрик хотел ехать с Вами к морю, в Трувиль? Начинайте собираться, моя дорогая.
Катя еще раз поблагодарила за честь, и пошла к выходу. Проходя мимо меня, глянула тревожным взором. Спросила тихим голосом по-русски:
— Мама, ты со мной?
— Иди, девочка, я задержусь на пару минут.
Она вышла, а я осталась и услышала:
— Надя, ты хотела знать, о чем я буду разговаривать с твоей дочерью?
— Хотела…
— Ты удовлетворена?
— Я потрясена.
— Чем, моим предложением?
— В том числе… — я не стала говорить, что больше всего потрясла меня моя дочь.
— По-моему, тебе надо выпить еще кофе и успокоиться. Не волнуйся, все будет хорошо. И ты, Анри, не злись. Ну, я поторопился. Не посоветовался. Но, если ты подумаешь хорошенько, то я все делаю правильно, — и де Кассаль самодовольно улыбнулся.
Я допила вторую чашку, встала, сказала:
— Спасибо, спасибо за кофе и за приглашение: я узнала все, что хотела. А теперь, с Вашего разрешения, я пойду.
И ушла, оставив мужчин наедине. На лестнице встретила Катерину, которая меня поджидала.
— Мама! Ты на меня сердишься?
— Ну что ты, доченька, я тобой восхищаюсь. Тебе и впрямь самое место в Совете Директоров. Сегодня я в этом убедилась воочию. У тебя всю дорогу было стратегическое преимущество. Это уметь надо. Я в твои годы была полная лохушка.
— Ты меня осуждаешь?
— Да нет же! Делай, как знаешь, я ничего тебе советовать не буду, скорей уж сама твоего совета спрошу.
— Мам, ты едешь с нами в Нормандию?
— Ты этого хочешь?
— Ну, не знаю. У Эрика не такая большая машина…
— Успокойся, не стану вам мешать. Меня пригласили в другое место.
— Пеллернен пригласил? — глаза моей дочери загорелись, — Ты ему нравишься, я сразу заметила.
— Нет, это баронесса Лиза пригласила меня в свой дом в Остенде, — нагло соврала я. Не хотелось идти на откровенность, особенно сейчас.
— А, — скучливо заметила моя дочь, — это все равно. Остенде — так Остенде. Но он тебя так не оставит, я тебе точно говорю. А он тебе нравится?
— Нравится, нравится, — сказала я, чтобы пресечь дальнейшие расспросы, — так когда вы выезжаете?
Катька мигом забыла про Анри и увлеченно зачастила:
— Эрик сказал — после обеда, часов в пять. Тогда до ночи будем на месте. Там есть дом, который снят для нас на две недели. Вернемся на банкет для банкиров, а потом опять на море. Здорово, правда?!
— Отлично! Отдыхайте. А кто едет, кстати?
— Мы с Эриком, Сережка, Морин, ребята Рагузье и еще Элен, ты ее видела. Будет весело. Если хочешь, бери машину и приезжай из своего Остенде.
— Да нет уж, спасибо, развлекайтесь без меня. Вы так галдите, что у меня голова болит.
— Ты права, мамочка, — сказала моя дочь с видимым облегчением, — с головной болью — это не отдых. Поезжай в свое Остенде и хорошенько отдохни.
Она чмокнула меня в щеку и умчалась.
А я спустилась в холл, села в кресло и задумалась: чем бы заняться? Говорить ни с кем не хотелось. На улице жарко, в комнатах делать особенно нечего. Можно было бы взять машину и поездить по окрестностям. На журнальном столике, который стоял передо мной, валялась карта автомобильных дорог. Верно, кто-то из гостей рассматривал, а потом забыл. Я взяла ее и стала изучать. Можно поехать в Шарлеруа, это еще ближе, чем Намюр. Город старинный, в нем должно быть что-нибудь интересное. Или мне это только кажется?
Надо мной неслышно возник Бертло.
— Мадам что-нибудь нужно?
— О, дорогой Бертло, я хотела спросить Вас: стоит ли съездить посмотреть Шарлеруа?
— Конечно, мадам. Это очень старинный и красивый город. К сожалению, не могу много о нем рассказать. Если хотите, я принесу путеводитель.
— Спасибо, очень хочу. А как мне туда попасть?
— Если мадам водит машину, я сейчас принесу ключи. Вас устроит маленький Ситроен?
Не успела я сказать, что устроит, как из-за спины Бертло вынырнул Пеллернен.
— Бертло, не беспокойтесь. Я сам отвезу мадам Надю куда она захочет.
Старый слуга и ухом не повел. Только спросил:
— А путеводитель?
— Путеводитель принесите, мадам будет мне его зачитывать. Куда ты собралась?
Я собиралась протестовать, но вместо этого просто ответила:
— В Шарлеруа.
— Вот и прекрасно. Ничего не знаю об этом городе, хоть и бывал. Будет интересно.
Бертло величественно повернулся и ушел. Вероятно, за путеводителем. Мы остались одни.
Я намылилась что-то сказать, но Анри меня опередил.
