– Мам, я же в Москве! Я могу найти инсулин и все остальное, что есть в стране для лечения сахарного диабета, самое лучшее! В конце концов, попрошу Мари, она оттуда пришлет.
Трубку уже взял отец:
– Ничего не надо. Четвертое управление [31] обеспечивает всем необходимым. Мама отошла, так что скажу тебе пару ласковых. Как ты мог, взрослый, неглупый человек, без пяти минут отец, из-за какого-то футбола нанести телесные повреждения другому такому же образованному идиоту и чуть не загреметь в тюрьму? Иди и служи нормально! Выбрось дурь из головы! Тебе скоро двадцать пять, а не шестнадцать! У тебя обязанности перед этой бедной девушкой, перед маленьким существом, которое скоро родится, и перед нами!
– Пап, я тоже переживаю. Сам не пойму, как все это вышло.
– Ладно, дозвонись Мари, успокой ее. У нее и так в душе буря. Из всех нас она оказалась в самом сложном положении. Повезло же ей заполучить такого инфантильного отца для своего будущего ребенка!
Попрощавшись с папой, я заказал разговор с Парижем. Телефонистка сказала, что, возможно, сможет меня соединить в течение двух часов, так что я должен находиться в зале.
Рафу и Марка я дома не застал, общался только с сестрой Марка Фаиной, которая очень обрадовалась, узнав, что я в Москве и буду работать в Подмосковье.
– Давид, заходи к нам! Отдохнешь, я быстренько приготовлю что-нибудь. Марк катается на лыжах и будет только вечером после семи, а папа и мама по субботам и воскресеньям на даче, они вернутся в понедельник к полудню.
– Спасибо, Фаина, дорогая, в другой раз! У меня заказан разговор с Мари, я не могу отлучиться из зала. Днем встречаюсь с Арамом, уже договорился. А потом оттуда поеду в пункт назначения, иначе сильно осложню себе жизнь.
Фаина, высокая симпатичная брюнетка, была мне интересна в первую очередь своим живым и критичным, как принято говорить, «мужским» умом. Девушкой она была исключительно начитанной и, несмотря на филологическое образование, особенно интересовалась политикой и разбиралась в ней на профессиональном уровне, обзавелась множеством знакомств в самиздатовских кругах и правозащитных организациях. Первые книги Авторханова, Солженицына, Тополя, Зиновьева и других запрещенных авторов я получал от нее и читал взахлеб. «Доктора Живаго» Пастернака принес домой, даже дал прочесть отцу и матери, чем вызвал немалое их беспокойство. Фаина не скрывала своей симпатии ко мне, я отвечал ей взаимностью, но это были отношения двух молодых людей, которые в силу возраста инстинктивно тянутся друг к другу и в то же время понимают, что судьба предназначила им быть только друзьями, не более того. Однако сейчас, когда Мари не было рядом со мной, я чувствовал определенное мужское одиночество, которого раньше не ощущал.
– А как Мари?
– Ты разве не в курсе? Она с родителями уехала в Париж.
– При случае передай ей привет от меня и Марка, она очень достойная девушка. Надеюсь, ваша разлука не будет долгой.
* * *
Я бродил по оживленному залу главпочтамта. Всё как прежде… Сейчас, зимой, в помещении было особенно многолюдно. Встретил нескольких ереванских знакомых, обменялись общими фразами, наконец, нашел свободное место на скамейке, сел и надвинул на лоб кепи, прикрывая глаза, в надежде немного вздремнуть после неспокойной ночи в поезде. Уже почти сомкнув веки, увидел входящего в зал Бифштекса в пижонском черном норковом пальто и черной же норковой шапке пирожком. Вид у него был самоуверенный, какой-то торжествующий, почему-то заставляющий меня еще больше чувствовать себя помятым и опустошенным. Сперва я решил не обращать на фарцовщика внимание, но потом все же начал следить за его передвижениями. Он недолго пообщался с какой-то парой, судя по внешности, приехавшей из Тбилиси; затем к нему подошли двое мужчин, и они втроем начали оживленно и заинтересованно обсуждать что-то. Но было видно, что Бифштекс кого-то ждет, поминутно сверяясь с наручными часами и поднимая голову к большим часам, висящим в зале.
«Может, он ждет Монстра? – мелькнуло в голове, – хотя вряд ли Монстр придет в такое оживленное место, ведь он во всесоюзном розыске». С другой стороны, почему бы и нет? Артак хорошо знает, как работает наша милиция. Находясь в розыске, можно годами жить по соседству с отделением милиции, и никому не будет до тебя никакого дела. Нужна чья-то личная заинтересованность или прямая наводка. А что если все-таки Монстр? Но приказ о призыве в армию автоматически освобождает меня от работы в прокуратуре, и я не обязан его задерживать. Тем более, как это осуществить технически? Он же не собирается подчиняться. Кричать: «Этот человек преступник, задержите его» или «Позовите милицию»? В лучшем случае подойдут два неуклюжих рядовых, которые потребуют у Артака документы или предложат пройти в отделение. Монстр их за секунду обезоружит. Со мной ему, конечно, придется повозиться, но нужно ли это мне? Впрочем, я хорошо знал себя: сейчас я могу рассуждать как угодно, но если появится Монстр, я без оглядки, ни секунды не раздумывая, ринусь в бой.
К Бифштексу подошла приятная девушка лет двадцати пяти – двадцати восьми, по виду танцовщица. Через минуту к ним присоединилась еще одна девушка похожего типа, и они направились к выходу. Рядом гостиницы «Националь», «Москва», чуть выше «Метрополь», вспомнил я. Девушек он явно ведет туда для кого-то. Для Монстра? Нет, Монстр не может там поселиться – слишком все на виду, половина личного состава КГБ и МВД с особым рвением и удовольствием занимается этими гостиницами. А что если это для полковника Аванесова? Остановиться здесь для него не проблема, весь его облик говорил, что он не прочь воспользоваться любыми услугами, в том числе услугами валютных проституток. Вряд ли эти девушки пошли бы на сближение с нашими «колхозниками» с «деревянными» рублями. Решил по возможности незаметно проследить за ними. А если меня вызовут для разговора с Мари? К тому же и немалые деньги заплатил. Она будет беспокоиться, если я вызову ее к телефону, а сам не отвечу.
Особо не задумываясь, выскочил за Бифштексом и девушками на улицу. С Бифштексом остался еще один мужчина, он что-то говорил, оживленно жестикулируя и не обращая внимания на окружающих. В конце концов, ничего противоправного он не делает, чего ему бояться. Ладно, предположим, я выясню, что Бифштекс поставляет девушек и оказывает другие услуги высокопоставленным чинам КГБ из Управления по борьбе с незаконным валютным оборотом. Допустим, Аванесова снимут, причем я еще сам не знаю, как буду доказывать его причастность и нужно ли мне все это. «Авантюрист ты, Дав, возвращайся и спокойно жди разговора с девушкой!..» Но сидящий во мне неугомонный бес направил меня по другому пути.
– Простите, гражданин, это не вы паспорт потеряли?
На лице резко повернувшегося ко мне Бифштекса отразилось крайнее удивление.
– Это… мой хороший знакомый, – объяснил он мужчине, который вместе с ним и девушками шел в сторону гостиницы. – Он пошутил.
– А мне не кажется, что он шутит, – нахмурился мужчина.
– Вы очень наблюдательный товарищ, – вклинился в их диалог я. – Не могли бы вы оставить нас одних?
– Давид, товарищ – ответственный сотрудник органов, пожалуйста, будь с ним повежливее! – нервно воскликнул Бифштекс.
– А я кто? – наигранно удивился я. – Не гардеробщик же и не бармен в гостинице. В данном случае дело об утере вами паспорта находится в моем производстве.
Мужчина, оценив ситуацию, видимо, посчитал, что дело принимает нежелательный оборот, а он здесь не для этого. Поэтому он быстро удалился, буркнув напоследок:
– Кажется, я в вашем разговоре лишний.
– Вам правильно кажется, товарищ! – бодро воскликнул я и обратился к Бифштексу: – Вот видишь. Настоящий чекист: тут же понял, в чем дело! Ведь в случае чего ему пришлось бы объяснять, зачем он здесь и что делает в компании такого фарцовщика и сутенера, как ты.
– Чего ты хочешь, Давид?
– Скажем так. То, что ты девушек поставляешь Аванесову, меня ведь не касается?
– Ты следил за нами?
– Неважно. Факт в том, что мне об этом известно. Так вот, меня интересует, где Монстр. Адрес!
– Ха, думаешь, Монстр скажет мне свой адрес? Это же его главный козырь – он всегда появляется ниоткуда и внезапно.
– Можешь подсказать, где его найти? Тогда обо всех остальных твоих грехах я забуду.
– Он иногда заходит сюда. Раз-два в месяц, не чаще.
– Как тебя находит?
– Звонит очень поздно вечером или рано утром.
– А зачем ты берешь трубку, если знаешь, что в это время звонит только он?
– Он или его люди все равно найдут меня возле какого-нибудь из валютных магазинов.
– Понятно. Кстати, можешь порадоваться: меня перевели в Москву.
– Неприятная новость.
– Ладно, Биф, давай мне свой телефон и адрес. И не вздумай со мной шутить.
– Слушай, Давид, сразу предупреждаю: по вопросу Монстра я с вами не буду поддерживать никакие отношения! Ты же понимаешь – узнав, что я вам сдал или как-то с вами связан, даже только заподозрив, он меня убьет тут же, без разговоров? А вы – нет. Мне это уже известно.
