– Это самое подходящее место для медведей, правда? – спросила Эсме.
Я уже достаточно пришла в себя, чтобы мой голос звучал с должным энтузиазмом и удивительная победа Артура и Эсме не была омрачена моим разочарованием.
– С ними все будет отлично. У них здесь много воды, много дубов с желудями и полян с черникой. Неподалеку есть и пещеры.
Артур печально посмотрел на животных.
– Как бы мне хотелось иногда навещать их.
– Тебе незачем это делать. Бабушка Энни всегда будет присматривать за нами. Так говорил нам папа, и он был прав.
На глазах брата показались слезы, но он кивнул.
– И потом так легко идти вдоль ручья и вернуться домой, если тебе одиноко.
Грустное молчание прервал голос Квентина, смотревшего на меня:
– Нам всем иногда надо возвращаться домой. – Я понятия не имела, что он имеет в виду. У меня внутри все умерло. Он обнял Артура. – Пора нам вернуться к остальным, пока они не решили, что и мы с Урсулой тоже потерялись.
Эсме покачала головой.
– Мы уже пытались уйти, но медведи нас не отпускают.
Артур тут же закивал головой.
– Они идут за нами! Я давно пытался уговорить их остаться, но они пока не понимают, что теперь их дом здесь.
– Я сказала им, что они уже съели все печенье из моего рюкзака, – объяснила Эсме. – Я даже положила его вон на тот большой камень, чтобы они перестали думать о печенье. – Она ойкнула, увидев, что медвежонок легко взобрался на камень и направился прямиком к ее рюкзаку. Мы не успели ничего предпринять, а он уже держал рюкзак передними лапами и усердно жевал какой-то выпуклый предмет. – Там мой маленький пистолет! – воскликнула Эсме. – Он может поранить себя!
– Он не заряжен, – успокоила я ее.
– Нет, заряжен! Я не думала, что буду в кого-нибудь стрелять, но решила, что несколько патронов вполне могут пригодиться.
– Господи! – выдохнул Квентин.
Медвежонок лежал на камне прямо напротив нас.
Он тискал лапами рюкзак и грыз заряженный пистолет. Квентин медленно поднялся на ноги.
– Все встаем, не пугаем медвежонка и уходим с линии огня.
Я подняла Эсме, Квентин помог встать Артуру.
– А теперь бегите вон туда.
Артур схватил Эсме за руку, и они бросились бежать. Квентин повернулся ко мне, намеренно загораживая меня своим телом от медвежонка, и протянул мне руку. Но было уже слишком поздно. Рок, судьба или просто двойное проклятие нашего с ним семейного наследия настигли нас.
Медвежонок сильнее сжал зубы, и прогремел выстрел.
Квентин покачнулся, но не упал. Я услышала, как пуля просвистела мимо моей левой руки, и увидела, как правая сторона куртки Квентина будто взорвалась изнутри.
Эсме закричала. Они с Артуром сидели на корточках и прижимались друг к другу. Мы с Квентином обменялись изумленными взглядами. В его глазах появилось странное выражение. Они словно говорили: “Так вот как это должно было случиться”. Он сунул руку за пазуху и вытащил ее всю в крови.
– Мне следовало знать, что меня пристрелит медведь, – сказал он.
Я бросилась к нему, распахнула его куртку и увидела аккуратную дырочку и расплывшееся кровавое пятно на его фланелевой рубашке справа, чуть пониже ребер. Пуля ударила его в спину и прошла навылет.
– Сядь, – приказала я. Меня напугало то, что он послушался без пререканий, колени у него подогнулись. Я обхватила Квентина рукой, чтобы не дать ему упасть. Мы вместе опустились на землю. Я ничего не соображала, в голове крутилась одна-единственная фраза: “Туго перевяжите рану”, почерпнутая мной из какого-то боевика. Я расстегнула рубашку и увидела маленькую, пульсирующую ранку в правом боку. На спине тоже была кровь, и когда я посмотрела, то увидела входное отверстие от пули, такое аккуратное, напоминающее просверленную дыру в металле. Я склонилась к нему, плотно прижав обе ладони к ранам.
Его глаза были полузакрыты. Боль дала о себе знать. Артур подполз к нам с выражением ужаса на лице.
– Брат-медведь, – прошептал он.
За его спиной причитала и плакала Эсме. Квентин сердито посмотрел на него:
– Брат Артур! Встань с колен, поднимись. Не забывай о том, чему я научил тебя. Ты должен быть мужчиной, помнишь? – Артур с трудом встал, колени у него дрожали, руки тряслись. Он со страхом смотрел на меня.
– Иди обратно, к магазину, где вы оставили грузовик, – велела я. – Иди быстро, как только сможешь. Но внимательно следи за тропой, не заблудись. Скажи мужчине в магазине, что нам нужна помощь, и покажи ему на карте, где мы находимся. Эсме, помоги ему. Я знаю, что вместе вы сможете это сделать. Я позабочусь о Квентине. А теперь идите. Идите!
Артур развернулся, подбежал к Эсме, помог ей встать, и они помчались вниз по тропе. В моих ушах все еще звучало эхо выстрела, и мне стало по-настоящему страшно. Мы с Квентином остались одни. Прошло всего несколько секунд, и он прошептал:
– Тебе следовало пойти с ними. Они заблудятся.
– Нет. Артур найдет дорогу назад и приведет помощь. Полгода назад он не смог бы этого сделать, но теперь ты научил его заботиться о себе. Артур ведет себя так, словно он такой же, как ты. Так что он поможет тебе.
– Говорю тебе, отправляйся за ним и помоги ему.
– Я тебя не оставлю. Ты должен верить.
– Сейчас твоя вера мне не нравится.
Я не могла признаться Квентину, что все время думаю о том, что Артур может запаниковать, с Эсме случится настоящая истерика, они оба впадут в панику, заблудятся и будут бродить по горам, пока Квентин будет лежать у истоков Медвежьего ручья и капли его крови вода понесет в океан. Невообразимый поворот судьбы, и он умрет от кровопотери, подтвердив своей смертью тщетность усилий Рикони и Пауэллов. Я чувствовала, как его кровь сочится у меня между пальцами, и в отчаянии его поцеловала.
А медведи исчезли.
ГЛАВА 24
Я помогла Квентину дойти до луговины, где сумела развести костер. Он лег на постель из листьев и изобразил непринужденную позу, согнув одну ногу в колене и прижав левую руку к животу. Мы почти не разговаривали. “Верь, что ничего плохого не случится, и оно не случится”.
– Тянет немного, – солгал он, отвечая на мой вопрос, сильно ли болит.
Его лицо стало белым, зубы стучали, если мне удавалось застать его врасплох. Когда я дотронулась до него, то его кожа показалась мне слишком холодной.
Я сняла куртку, стащила с себя шерстяную рубашку и разрезала ее складным ножом. Пока я перевязывала его, Квентин делал вид, что восхищается моим нижним бельем.
– Эй, когда меня подстрелят в следующий раз, чтобы я не видел никакого лифчика. – Голос его звучал напряженно.
– Я готова раздеться догола и станцевать перед тобой, если это остановит кровотечение.
