сказать, губы ходили ходуном, но я услышал только бессвязное «т-т-т».
— Ну, продолжай! — подбодрил я Петруху.
— Т-т-ты уп-пырь.
— Хуже, — повалил его на спину, навис так, чтобы моё лицо было напротив его, затем зашептал: — Намного хуже. Я демон, пришедший из бездны. Я питаюсь вашими телами и вашими душами. И я съем тебя полностью. Начну с ног. Потом перейду на руки и внутренние органы. Ты не сможешь умереть. Ты будешь жить и всё чувствовать. Ты будешь ощущать боль то тех пор, пока от твоего тела ничего не останется, — вдавил пальцы в его скулы. Рот непроизвольно открылся. Я выдрал шатающийся зуб. — А вот эту часть я сохраню на память и не буду её поглощать. Твоя жизнь превратится в бесконечные страдания. И даже если этот мир погибнет, это тебя не спасет. Вечные муки без возможности спастись, — я плотоядно облизал губы. — Но ты можешь избежать этого!
— Ка-ка-как? — по пространству распространился шлейф дерьма.
— Ответь без утайки на все вопросы. Сопроводи нас по темным тоннелям катакомб. Проведи нас к своему лидеру. И тогда я сохраню твою жизнь. Клянусь именем моего господина: великого князя преисподней, маршала карающих легионов бездны, темнейшего владыки Вельзевула.
В следующий миг я мысленно выматерился. Уж не знаю, что я такого сказал, но пространство огласил гром, а над моей головой засверкали молнии. Эх, а клятвы-то тут, оказывается, тоже есть. А могу я таким же образом обратиться, например, к Тиамат? Она же в какой-то степени моя знакомая. Вдруг откликнется? С другой стороны, явится она ко мне и что? Буду просить её вернуть меня на Землю? Пожалуй, нет. Мне и тут хорошо. Здесь живут такие же люди, как и в моем мире. И им нужна помощь. Да и внучка тут у меня появилась. Уйду я — пропадет она. Да и перед бойцами я в ответе. Шельма! Не о том сейчас думаю. Нужно доигрывать роль ужасного демона. А ведь, как я погляжу, и мои вояк проняло. Вон Медведь глазами хлопает, а Прапор пытается слюну проглотить. Да и Осип... А чего это он лыбится? Странно. Ну продолжим:
— Вельзевул принял мою клятву, — сказал я, и сразу же раздался раскат. Пожалуй, это имечко больше упоминать не буду: от греха. — Ты согласен на такие условия, человек?
Каннибал усиленно закивал. Хм, очень удобно. И пытать никого не надо.
— Назови своё имя! — приказал я, всё также нависая над пленником.
— П-пётр. Меня Пётр зовут.
— Назови имя лидера этих катакомб, — прошипел я. Насчет того, что он мой тезка, я догадался. В школьный годы и меня Петрушкой дразнили. Да и ответ на последний вопрос я знал. Разведчик, который напоролся на болт, упоминал, что надо было предупредить некоего Горемыку. Вот и проверим, правду ли людоед скажет или начнет артачиться.
— Я не знаю его имени, — каннибал затрясся. — Клянусь... Танатосом...
— Кто такой Горемыка? — я притронулся к его груди. — Сердечко. Колотится. Мягкое. Вкусное. Сладкое.
— Это вождь моего октагона.
— Что за октагон?..
Пока пленник не начал ни о чем догадываться, я задавал вопросы. При этом постоянно закатывал глаза, чтобы виднелся только белок. Не забывал совершать резкие движения головой. Помнится, смотрел я одно кино лет, эдак, сорок назад. Вот там в молодую девку вселился то ли демон, то ли бес — уж не помню точно — так её тело также корежило, как и меня сейчас. А ведь тогда фильмец-то этот страшным мне казался, а сейчас детки современные его как комедию смотреть будут. Эх, меняются времена...
Оказалось, что все жители этих катакомб делились на обычных людей (тех ещё выродков) и прислугу. Прислуга — безвольные рабы — набиралась из похищенных людей и удовлетворяла все потребности, начиная от готовки и уборки, заканчивая сексуальными утехами. К ним относились женщины и дети до двенадцати лет. Если мальчишка становился старше, его отводили в специальное место, из которого никто и никогда не возвращался. Что это за место, каннибал не знал.
Обычные люди делились на октагоны. На вершине пирамиды власти сидел ярл. У него было восемь помощников, которые звались господинами. У каждого господина — свои восемь помощников-вождей. Горемыка и был вождем группы, в которую входили все те, кого мы устранили на входе в катакомбы.
У всех господинов была своя специализация. Одни занимались контролем жизни в катакомбах (они следили, чтобы рабы делали всё, что и положено рабам). Другие — лазили по трущобам и утаскивали людей. Третьи, как я понял, взаимодействовали с благородными. Из ответов Петрухи я понял, что он ничего не знает про дворян и про клан Розовой Осины. Четвертые — боевая группа, которая уничтожала незваных визитеров. В общем, все были при каком-то важном деле.
Наш же пленник относился к караулу. Они всегда сидели на входе и встречали отщепенцев из других катакомб. При дальнейшей рассказе людоеда я еле удержался, чтобы не удавить его на месте.
Всех новичков подвергали стандартному испытанию. Сперва накачивали их наркотой и задавали вопрос: не шпион ли этот человек, как жил раньше, почему пришел сюда и прочее. Вещество, хоть действовало недолго и было безвредным для организма, полностью подавляло волю, так что никто не мог соврать. Следом проверялось, насколько новичок крепок телом и духом: над ним измывались, унижали, пытали. Именно на этом этапе отсеивалось большинство. Я понял, что попадись в мои руки не Петруха, а кто-то другой, результат был бы прежним — полное молчание. Затем человеку давали пару дней отлежаться, а после следовало следующее испытание: нужно было насиловать и калечить детей: сдирать заживо кожу, ломать руки, избивать. И напоследок отрубить часть тела и съесть. Каннибализм здесь был естественен и привычен.
Обычных людей всегда было пятьсот тринадцать. Если новичок показывал себя с лучшей стороны, то его брали в команду. Он становился полноценным жителей со всеми правами и обязанностями. Если же количество переполняло заведенный лимит, то кого-то из старичков уводила группа одного из господинов, и этого человека больше никто не видел. Женщин же, которые сбегали в эти катакомбы, сразу делали рабынями. Непокорных, опять же, уводили в неизвестность. Тех, кто смирялся со своей участью, пристраивали к делу: кашеварить, греть спальное ложе, нянькаться с детьми. Беременность в этом месте была делом стандартным: почти все женщины ходили с животами. Общее количество рабов никто не считал, но каннибал
