После того, как Мирча, наконец, убедил защиту пропустить нас, мы попали в длинный коридор. Фонари вспыхнули слева и справа от нас. Электричество, как правило, плохо уживается с некоторыми типами защиты, и потому в коридоре разносилось потрескивание. Когда мы проходили через три огромных металлических двери, мне казалось, что с меня сползает кожа, так сильно они были защищены, а когда прошли, то по всему моему телу словно зашарило множество маленьких ручек. Последнее мне не нравилось особенно. Сопротивление было настолько мощным, что на минуту мне показалось, что никого из нас не пропустят. Но Мирча выкрикнул команду, и наконец почти физический барьер ослаб достаточно, чтобы мы могли идти дальше.
Внутри была маленькая комната с четырьмя коридорами, уходящими в разные стороны. Мирча затормозил настолько резко, что Томас почти столкнулся с ним.
— Мирча! Куда дальше?
— Как им удалось прорваться так быстро? — снова спросил Мирча, и на мгновение я подумала, что он обращается ко мне. Когда я подняла глаза, то увидела лицо Томаса. В нем не было ничего от человека, которого я знала. Это было надменное, варварски-красивое лицо, из тех, что очень уместно бы смотрелось на древней монете. Я видела в его чертах представителя правящей элиты Инков; и он даже отдаленно не напоминал того милого человека, которого я знала.
— Мы можем обсудить это позже! Говори, куда идти, Мирча!
Мирча улыбнулся, по-прежнему не отводя от меня взгляда.
— Кажется, меня обдурили, Кассандра.
Я взволновано переводила взгляд с одного на другого. Поток силы в комнате зашкаливал, что сильно тревожило меня. Защите это также не нравилось; в мгновенье воздух стал густым и тяжелым.
— Скажи мне, Мирча! — потребовал Томас. — Сегодня никто не должен умереть.
— О, я могу уверить тебя, — Мирча ответил, почти любезно, — кто-то обязательно умрет.
— О чем вы оба говорите?! — Я попытался встать на ноги, но Мирча не ослаблял объятий.
Раф огорченным голосом ответил мне за него.
— Кажется, Томас переметнулся на другую сторону, mia stella. Сколько тебе заплатили за предательство, bastardo[19]?
Томас глумливо усмехнулся, и было очень странно видеть это выражение на его обычно спокойном лице.
— Вы действительно думали, что я буду горбатиться ради того, чтобы оставаться в оковах? Я должен был быть Консулом! Я уже возглавлял бы латиноамериканский Сенат, если бы не вмешательство этой твари. Я не позволю вам заставлять меня подчиняться прихотям ребенка!
— Великолепно! — Билли Джо парил рядом с головой Томаса. — Именно так темные маги смогли пройти сквозь защиту столь быстро. Томас рассказал им, чего стоит ожидать. Видимо, ему не импонировала идея оставаться слугой того французика. — Он глянул через плечо, туда откуда мы пришли. — Я на секундочку отлучусь.
— Они скоро будут здесь, — сказал Томас Мирче. — Не будь дураком. Помоги нам, и ты будешь вознагражден. Я даю тебе свое слово!
— С какой стати нам верить слову предателя? — Спросил его Раф оскорбительным тоном. Я бы посоветовала ему не высовываться, если бы думала, что от этого будет какой-нибудь толк. Выражение лица Томаса напомнило мне о Тони в не настроении, и перечить ему в такие моменты было очень глупо.
— И какие же планы у вас были насчет Кассандры? — Потребовал ответа Мирча.
Глаза Томаса засияли при взгляде на меня.
— Мне ее обещали, как часть вознаграждения. Ей не будет причинен вред.
Мирча высокомерно рассмеялся.
— Кассандра — потенциальная Пифия. Стоящий приз, Томас. Ты действительно думаешь, что твой хозяин оставит ее тебе?
— У меня нет никакого хозяина! — Выкрикнул Томас, и я почувствовала как ударная волна силы разбилась о щит Мирчи прямо над моей головой. Его оборонительная способность не пострадала, но я не понимала как. Я была ошеломлена даже не столько тем, что в нас чуть-чуть не попали, сколько видом Рафа, с криком корчащегося на полу от боли.
— Раф! Мирча, отпусти меня. — Он проигнорировал меня. Мне начинало казаться, что они с Томасом забыли, что кроме них в комнате есть кто-либо еще.
— Если Распутин убьет Луи-Сезара не в честном бою, ваша сторона ничего не выигрывает от этого. Тебе это известно, Томас. Что вы задумали?
— Распутин будет сражаться с Мей Линг, а не Луи-Сезаром. Он легко одержит победу, и другие Сенаты вынуждены будут признать его право. Наша первая попытка устранить француза, когда я и Кэсси спасли девчонку, окончилась неудачей, но скоро это не будет иметь значения.
— Что? — У меня было впечатление, будто я что-то упустила из вида.
Однако Мирча, похоже, понял о чем идет речь.
— Ты ошибся, когда сказал, что он был проклят. Но он не был, и ты должен был знать об этом, будучи его слугой в течение столетия. Я еще тогда должен был догадаться. Перед тем как вы с Кэсси вмешались, Луи-Сезар был проклят, не так ли? Цыганской семьей, дочь которой умерла из-за него. Это — способ, которым это первоначально случилось, не так ли?
Потребовалась секунда, чтобы смысл его слов дошел до меня.
— Ты, что шутишь, — сказал я ему. Он стрельнул в меня предупреждающим взглядом, и я замолчала.
Томас по всей видимости не заметил этого.
— Она была их единственной дочерью. Король приказал, чтобы ее смерть стала впечатляющим уроком для его единокровного брата, но ее семья не знала этого. Они обвинили его, считая, что он обольстил, а затем убил ее, когда она перестала быть ему интересной. Ее бабушка была очень сильной ведьмой и в своем горе с кровожадностью проклинала его.
Рафу удалось встать на ноги, хотя выглядел он неважно. Он было заговорил, но я отчаянно замотала головой, глядя на него. Последнее, чего бы мне хотелось сейчас, это напомнить Томасу о его нахождении в комнате.
Томас был слишком увлечен рассказом, чтобы что-то замечать вокруг.
— Когда я понял, что Кэсси принесла нас в то время, когда Луи-Сезар был еще человеком, я понял, что это прекрасная возможность освободиться. Я считал, что если девушка будет спасена, то проклятие не будет наложено, и он умрет как все нормальные люди в положенный отведенный ему срок. Я не считаю себя виноватым, что из-за нашего невольного вмешательства, ему пришлось гораздо больше вытерпеть. Я думал, что для него не будет большой трагедией умереть, поскольку со всеми людьми это рано или поздно происходит, но лучше бы я проявил жестокость. Не знаю, что пошло не так, и как он стал вампиром в конечном счете, но это уже не имеет значения. — Он посмотрел на меня. — Ты возьмешь меня с собой, Кэсси, и на сей раз я буду действовать прямо. Ты должна помочь мне завладеть телом, чтобы мне хватило сил убить его.
