А Летто действительно был прав. Его семья сделала много попыток снять проклятье. Судя по хроникам, умирали в первые годы пачками: дети, невесты, жены и мужья, княгини и князья. Тогда правители Багрянницы даже сплавляли свое тело с элементалем, что делать не рекомендовалось. Потому как сокращало жизнь носителя. Но это все было, чтобы уберечь себя и жизнь своей семьи.
Когда же появилась возможность ходить в другие миры, положение чуть улучшилось. Но несчастные случаи происходили. И, по идее, все еще по вине проклятья. Или нет? Было что-то странное в этом всем…
Я закусила губу, решаясь проверить одну мысль: или скелет говорил правду, то есть проклятье действительно мощная штука, или целостность скелета поддерживало что-то ещё. А проклятье… Люди успешно могут подделать все, что угодно. Даже если это эффект страшной магии.
Я оглянулась и выбрала нужный мне предмет — каменную вазу. Она была небольшой, но очень тяжелой. Я ее еле оторвала от пола. Спина даже неприятно хрустнула от такого усилия. Летто не понял, что я собиралась сделать, и даже пытался удержать меня за руку. Мол, касаться страшилища было опасно.
Но мне не нужно было заходить в круг зеленого света, я просто подошла как можно ближе к креслу. И магией не стала пользоваться, она все равно здесь не действовала. Я просто замахнулась своим снарядом и шарахнула им сидевший на кресле скелет. Тот даже не успел отреагировать.
— Идиотка! — заорал конструкт, но ваза действительно прошла сквозь зеленый свет невредимая и как мяч в боулинге разметала скелет на части. Череп упал на пол и покатился, завывая: — Не может быть! Они обманули меня! Неужели оно снято? Проклятье снято? Они обману… Будь вы прок…
Я ногой остановила череп, не дав тому досказать проклятье, подхватила его и уже хотела грохнуть его об угол какого-то старинного сундука. Но череп сам рассыпался у меня в руках.
— Как-то так, — я отряхнулась от пыли и повернулась к Летто. — Мне кажется, проклятье было давно снято, просто скелет был не в курсе. Скорее всего, кто-то поддерживал его какое-то время…
Мои слова привели князя в состояние истерики. Он схватился за голову и ходил кругами, то бормоча, то начиная кричать:
— Множество поколений! Столько страха, столько смертей, сложностей! Зачем все это? Чтобы отомстить? Чтобы смеяться за спинами, видеть, как мои предки трясутся над возможностью не остаться в одиночестве? Вымаливают очередную книгу? Тратят все деньги на фикцию и неверные данные? Зачем? Чтобы Багрянница стала нищей? Чтобы мы потеряли последнее уважение? Я не понимаю…
Он ходил и сжимал кулаки, тряс ими, слова лились из него. Глаза стали совсем безумными, мне казалось, что Летто ничего не видел в этот момент. Осталась только горечь и ужас того, что прошлое не изменить. Так и непонятно, когда проклятье было снято, но оно определенно больше не существовало. Хранителя проклятья не стало только сейчас.
Я поймала Летто на шестом кругу, затормозила, упёршись руками ему в грудь. Он посмотрел на меня непонимающим взглядом.
— Остановись! Ну, остановись же! Послушай, — сказала я, но он только нахмурился. Тогда я вытянула руки и обхватила ладонями его лицо, повернула его голову так, чтобы он смотрел мне в глаза. По крайней мере, может, так я смогла бы достучаться до него.
— Послушай меня, пожалуйста! — повторила я. — Это тяжело, да. Но все, что было, осталось в прошлом. Оно никуда от тебя уже не денется, не исчезнет. Ты его не изменишь, тебе остается лишь добавить страницу в хронике… Важно другое! Проклятья нет! Ты свободен от него. Ты понимаешь? Люди до сих пор ужасны, смерть до сих пор идет за нами по пятам. Но проклятья нет, ты меня понимаешь? Вы победили! Ты победил его!
В глаза Летто понемногу проявлялось осознанное выражение, мои слова доходили до него с трудом, но все-таки доходили. И когда его лицо посветлело окончательно, я улыбнулась и крепко обняла его, а пару долгих мгновений спустя сказала, все так же глядя ему в глаза:
— Поздравляю с этой победой!
— Спасибо, — хрипло ответил Летто, а потом медленно наклонился и крепко прижался своими губами к моим, увлекая в поцелуй. А я закрыла глаза и ответила ему, потому что — а, к чертям собачьим все — мне хотелось, чтобы он меня поцеловал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
57
Мне было все равно, что вокруг склеп, что в паре шагов валяется мертвый, на этот раз точно, скелет, что в подземелья уже может спешить Аэлла с отрядом охраны… В ушах стоял звон, глаза я закрыла, остались только тактильные ощущения.
И это казалось замечательным и правильным: прикасаться к Летто сейчас, не обращая ни на что внимания, чувствовать, как его пальцы перебирают мои волосы, что его губы немного сухие, но ужасно горячие, и запах — да, Летто несмотря на все наше ползание по склепам и раны, все еще пах какой-то травой. Я млела от этих мелочей, а может, от долгого поцелуя. Когда ноги стали ватными и я вцепилась в плечи князя, он просто прижал меня крепче к своей груди. Его губы прошлись мягкими касаниями по моей щеке, остановились кратким поцелуем на виске. И все было хорошо, но…
— Летто, — прошептала я слабым голосом, говорить совсем не хотелось, пусть бы мы целовались и дальше, но всегда есть это «но».
— М-м-м? — отреагировал он и впился острым тягучим поцелуем где-то над моей правой ключицей. Я сдавленно ахнула: наверное, остался след, но мне нравилось то, что он делал. Хотелось забыть обо всем, но было что-то выше собственного удовольствия
— Летто! — я простонала, наклонив голову к правому плечу, давая ему доступ к плечу, и одновременно повторяя. — Летто! Мы в склепе, нужно выбираться и всем рассказать, что здесь происходит. Мы в опасности!
— Да-да, я помню, — кивнул он и снова втянул меня в жадный поцелуй. Мои возражения тут же растворились, я решила отложить слова ещё на минутку. Минутка же ничего не изменит?
Я ошиблась: дверь в лабораторию дернулась, но выдержала чужой напор, кто-то пытался пробиться к нам. Вряд ли гости были настроены доброжелательно.
— Кро их побери! — выругался Летто, быстро коснулся губами моей щеки и уголка губ и выбежал из склепа в лабораторию. Я чуть задержалась на месте, у меня знатно кружилась голова от происходящего, но присоединилась к нему всего через полминуты. В голове бродили разные мысли — от «он классно целуется» до «что мне делать дальше». Периодически я осознавала, что до того, как мы выберемся из подземелий, о каком-либо будущем думать рано. Но все-таки, как бы это было: иметь полное право целовать Летто каждый день и не только? Каково это — жить с ним? Я вздохнула и прижала ладонь ко лбу.
— Рина, все хорошо? — ладонь на плече заставила меня очнуться. Я вздрогнула и обернулась: князь внимательно смотрел на меня. Видимо, я застыла на месте, погрузившись в размышления.
— Все хорошо, — улыбнулась я ему и продолжила собирать в какую-то коробку все бумаги со столов и книги с полок. Если придется выносить компромат быстро, то лучше подготовиться.
Летто как раз заканчивал баррикадировать дверь. В ход пошли и тяжелые статуи из склепа, и книжный шкаф. Элементаль деформировал даже камень прохода, чтобы дверь невозможно было выбить. А люди с той стороны пытались это сделать. Запахло паленым. Мне показалось, что я вижу дымок, а через едва заметные щели пытается пробраться пламя. Я заволновалась. Дверь-то была деревянной, хоть и очень тяжелой даже на вид. Летто в это время тащил из склепа линзы на штативах и устанавливал их напротив двери. Огонь стал сильнее, лизнул пространство между вазами, подпалил полку. Очаг возгорания я тут же залила соком. Но все закончилось, стоило Летто активировать притащенные приборы. Этот угол комнаты залил зеленый свет — и магия пропала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Так мы продержимся немного дольше, — ухмыльнулся он, но потом раздосадовано взъерошил волосы на затылке и признался: — Но я абсолютно не представляю, как нам выбраться отсюда. Назад идти не лучшая идея, а за дверью нас не ждет легкий проход. К тому же я не готов убивать всех подряд, а элементаль не способен слегка поджаривать нападающего. Или поджаривать, или нет…
