В четверг дал интервью очень приличному репортеру из «Санди кроникл» – и опять про Тито. По словам репортера службы, безопасности в ужасе: югославы настаивают на пуленепробиваемом автомобиле, засекреченной резиденции, засекреченном списке встреч. Герцога Норфолкского уговорили выступить с протестом. Если даже мне до смерти надоела эта история, то представляю, как она надоела политикам. Приезжает Тито морем, и его приезд уже обошелся нам тремя военными самолетами, которые будут сопровождать его из Гибралтара.
Вчера кончил «декорации» к «Развалинам» («Любовь среди развалин». –
А. Л. ) и сейчас собираюсь переключиться на роман, который хочу закончить до отъезда в Аргентину в сентябре.
Лондон,
четверг, 16 апреля 1953 года
В Лондон с Лаурой на премьеру пьесы Грэма (Грина. –
А. Л. ) «Гостиная». Начали с шампанского в «Клариджес». Компания подобралась странная: Корда, Эдди Саквилл-Уэст, Мэтью Смит, Барбара Ротшильд. Пошел на пьесу в хорошем настроении, но сохранить его до конца спекался не удалось. В антракте выпил еще шампанского, вследствие чего финальную сцену, в которой, по всей видимости, содержался смысл всей этой грустной истории, смотрел невнимательно. Пришел к выводу, что тон пьесы фальшив. Набожность старух католичек – не набожность. В трагической любви героини нет ничего трагического; ее самоубийство ходульно. Но коль скоро последние десять минут я отвлекся, судить не берусь. <…>
Париж, понедельник, 20 апреля 1953 года Шантийи. Гнусное место.
Пирс-Корт, пятница, 5 июня 1953 года
Грэм приехал 12 июня. Полон всевозможными театральными идеями, но в состоянии пребывает неважном. Извиняясь за то, что не приехал на конференцию во Флоренции, сказал итальянскому послу, что «практикующим католиком» больше не является. Перед мессой попросил печенья, чтобы (подобно его герою в «Сути дела») был предлог не идти к причастию. Вместе с тем в понедельник, перед отъездом постился. Пересказал мне сюжет своей новой пьесы: священник «жертвует верой», чтобы вернуть к жизни мальчика. При этом держался очень мило и скромно. Людей судит по доброте. <…>
Отдельные рецензии на «Любовь среди развалин» положительные, но большинство – откровенно бранные. Не работается – написал всего одну рецензию. Все с живым интересом наблюдают за тем, как творческие силы покидают меня.
Пятница, 1 января 1954 года Месса в Дерсли в восемь утра. Приехали в конце апостольского послания. Пасмурное утро, белый мороз. В Англии в праздничные дни ничего праздничного. Никто не надевает все самое лучшее. Холодно, промозгло, рано встаешь, злишься на детей, что опаздывают. Весь день сидишь в четырех стенах. Пишешь письма, читаешь газеты и еженедельные обозрения, дремлешь, пьешь, чтобы поднять настроение, джин. Читал вслух Макса Бирбома.
Воскресенье, 3 января 1954 года Опять в церковь. Молюсь теперь только об одном: «Это я опять. Укажи мне, что делать, помоги это сделать». <…>
Пирс-Корт,
четверг, 7 января 1954 года [434]
Жуткий холод. Сидел, точно барсук во время зимней спячки. <…>
Пирс-Корт,
суббота, 25 июня 1955 года
Приехали Драйберг и фоторепортеры; провели здесь почти целый день. Сказал Лоре: «Очень скоро – быть может, когда я напишу свою следующую книгу, – ко мне потеряют всякий интерес, и эти годы изобилия будут вспоминаться с благодарностью».
Четверг, 30 июня 1955 года Телевизионщики явились в десять и ушли в 6.30. Мучительный день. Им нужен был монолог, а не диалог. Пятиминутный монолог, который увидят за завтраком нью-йоркские телезрители. Сняли все вплоть до курятника. Режиссер то и дело лез в карман за бумажками: «Мистер Во, тут говорится, что вы очень вспыльчивы и консервативны. Скажите, будьте добры, что-нибудь оскорбительное». Я сказал: «Человек, который принес в мой дом этот аппарат, ждет от меня какое-нибудь оскорбительное замечание. Не дождется». – «О нет, мистер Во, так дело не пойдет. Скажите что-то другое». И спустя какое-то время я сказал – правда, не в камеру: «Вы слишком многого хотите за сто долларов». – «Что вы, мы за ценой не постоим».
Понедельник, 4 июля 1955 года Письма благодарности за мою книгу, а также рецензии – ни одной толковой. Сирил [435] отмечает мою «добродушную апатичность» и обрекает на роль Мориса Бэринга [436] . <…>
Четверг, 7 июля 1955 года Душный день. Ходил в кино, еще раз смотрел фильм Грэма «Конец одной любовной связи» [437] – правда, не до конца. Смотреть детектив во второй раз выше моих сил. Вернулся домой и перечитал книгу. Ничего общего с фильмом. Обычные просчеты экранизации: социальное положение героев завышено, неподражаемое однообразие Клэпема [438] утеряно. Вдобавок в фильме не нашлось места самому в романе главному: событиям после смерти Сары, которые и являются, собственно, «концом одной любовной связи». Трогательна только героиня. После фильма – в церковь.
Пятница, 8 июля 1955 года <…> Сейчас принято считать, что слабые люди драчливы из-за своей слабости. Гораздо разумнее предположить, что Бог создал драчливых людей слабыми, чтобы предотвратить тот вред, который бы они нанесли, будь они всесильными.
Понедельник, 11 июля 1955 года В Англии рецензии на «Офицеров и джентльменов» плохие, в Нью-Йорке хорошие. <…> Что до меня, то я вполне удовлетворен качеством своей книги. Если что меня и тревожит, так это то, как роман будет продаваться в Америке. Очередной успех за океаном мне бы не повредил.
Вторник, 12 июля 1955 года Жара продолжается. Пока не кончится, в Лондон не поеду. В жару в доме приятно. Наконец-то жимолость, которую я посадил под окном спальни, в ночное время распространяет в комнате аромат. Без снотворного не сплю. Чего я только не перепробовал: и прогулки, и холодную ванну, и пост, и пресыщение, и уединение, и общество. Все равно без паральдегида и амитала не обхожусь. Для ведения дневника моя жизнь недостаточно насыщенна. Утренняя почта, газета, кроссворд, джин.
Среда, 13 июля 1955 года Духота; скука невыносимая.
Суббота, 16 июля 1955 года <…> Вечером поехали с Лорой на «Убийство в соборе» [439] . При свете дня костюмы и декорации вид имеют довольно жалкий, но, когда в соборе стемнело, стало живописнее. Сидели в первом ряду. Актеры-любители играли лучше профессионала, исполнявшего роль Бекета. <…> Процессия при свечах в финале очень эффектна.
Воскресенье, 17 июля 1955 года К причастию. Жара. Покой.
Понедельник, 18 июля 1955 года
Радости и горести неприхотливой жизни.
Радости. Оказалось, что псевдошератонский столик из Хайгейта отлично встает под окно в столовой, надо только подпилить четыре деревянных выступа. Немного похолодало. Наконец-то приехал механик из «Акто» вставить новые лезвия в газонокосилку. Отлично покосил две лужайки перед домом. Позвонила Диана: хочет приехать в пятницу вечером. Очередной роман Агаты Кристи: начало удачное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
