Анна открыла глаза. Павла рядом не было. Сердце ухнуло и опустилось в пустоту.
— Паша!
— Я здесь, Анюта, — послышался голос из кухни. Дышать сразу стало легче.
Павел заглянул в спальню. В одной руке он держал нож, в другой батон хлеба.
— Я готовлю завтрак. Вставай, соня.
Анна улыбнулась:
— Я видела тебя во сне.
— Хороший сон?
— Очень.
— Тогда поднимайся.
— Ладно.
Павел вернулся к своему занятию. Анна потянулась и вылезла из-под одеяла. Надела шелковый халат светло-зеленого цвета и вошла в кухню.
Павел постарался от души. Пожарил яичницу с помидорами. Сделал тосты с сыром и ветчиной. Свежевыжатый апельсиновый сок желтел в стаканах, на плите варился кофе. Все было изящно сервировано.
Павел стоял возле стола, сияя, как рождественская елка.
— Ой, Паша, как красиво! Как все вкусно выглядит!
— Нравится?
— Конечно. Ты молодчина.
— Садись.
Анна присела за стол.
— А где Наташка?
Павел моментально помрачнел.
— Она ушла гулять с няней. Не захотела со мной говорить. Даже не смотрела на меня.
— Паша, все образуется, поверь мне. Она умная девочка. Она все поймет.
— Я на это надеюсь. Давай завтракать?
— Давай.
— Приятного аппетита.
Ровно в половине седьмого Лариса с Матвеем сидели за одним из столиков респектабельного «Черчилл паба», за окном которого нескончаемым потоком неслись машины, оставляя следы колес на Ленинградском шоссе. В баре царил полумрак, за соседним столиком разговаривали на английском.
Лариса заказала самые дорогие блюда из предлагаемых меню. Почему бы не совместить приятное с полезным? — решила она. Сытный и вкусный ужин не повлияет на цель ее свидания с новым президентом.
Пока Лариса дожидалась заказа, Головин осыпал ее восторженными комплиментами:
— Ты супер, вообще! Всех этих малолеток за пояс заткнешь.
— Спасибо, спасибо.
Заказ принесли. Лариса не сразу решилась отведать экзотическое блюдо, которое поставили перед ней. Потом оно ей показалось очень вкусным. Теперь, на сытый желудок, она рискнула закинуть первую удочку.
— Знаете, Матвей, я вами восторгаюсь.
— Здорово! Я тоже тобой восторгаюсь. Только давай на «ты», не на работе же.
— Хорошо.
— А что это ты мной восторгаешься?
— Ты такой молодой и стал президентом очень большой компании.
— А, это! Да, круто. У моего папашки чуть крыша от радости не съехала. Обещал «мерс» подарить.
— Хорошая новость! — Лариса попыталась подстроиться под манеру разговора парня. — Шестисотый?
— А то!
— Это просто здорово!
— Скоро покатаемся. Слушай, давай я тебя со своими друзьями познакомлю?
— Не так быстро, ладно?
— Как скажешь. Не буду тебя торопить. У них от зависти глаза лопнут, точно тебе говорю.
— Ничего себе. Слушай, а как ты обошел всех этих стариков, а? Почему выбрали тебя, а не кого-то из них?
— Я гений.
— В этом я не сомневаюсь. А тебе никто не помогал?
Матвей пристально посмотрел на Ларису:
— А что?
— Ничего. Просто я удивляюсь. Понимаешь, это же редкий случай, когда компанию доверяют такому молодому человеку. Но ты просто молодчина. Знаешь, какое впечатление произвела твоя речь на собрании? Все только об этом и говорили.
— Честно?
— А то. Все только и говорили, что Нестеров тебе и в подметки не годится.
— Вот это да!
— А что ты думаешь делать дальше? Будешь проводить какие-нибудь изменения?
— Не знаю. Мы пока еще это не обсуждали.
— С кем не обсуждали?
— Да ни с кем. Слушай, не хочу я думать об этой работе сейчас. Со мной такая красотка сидит, не хочу я думать о делах. Давай после ресторана ко мне поедем?
Лариса не ответила.
— Серьезно. У меня квартира на Большой Ордынке. Я недавно только переехал. Надоело с родичами жить. Там кровать, как аэродром.
— Как интересно, — задумчиво произнесла Лариса.
— Давай, поехали.
Лариса посмотрела на Матвея, и на мгновение ее глаза выдали необыкновенную усталость, но она тут же улыбнулась:
— А что? Ты парень что надо. Поехали!
— Класс. — Матвей обнял Ларису, поцеловал в щеку. — Мы с тобой отлично время проведем.
— Не сомневаюсь. Только купи какое-нибудь вино, ладно? Я хочу выпить.
— Конечно, малышка. Возле моего дома есть винный магазинчик. Выберешь, что захочешь.
— Отлично.
Матвей заплатил по счету, оставив щедрые чаевые, и они покинули ресторан.
Лариса выбрала две бутылки крепкого вина.
Они сидели в комнате на большом диване, покрытом чем-то меховым. Солистка какой-то группы надрывно пела о несчастной судьбе экс-герлфренд.
Двухкомнатная квартира была отремонтирована и обставлена по последнему слову дизайнерской моды, поэтому в обеих комнатах была масса разноцветных светильников, которые придавали современному жилищу некое подобие сказочных хором.
Лариса еще не допила и первого фужера вина, когда Матвей уже разобрался с третьим.
— Неплохое вино, да? — спросил он.
— Да. Замечательное.
— Ты что-то плохо пьешь, а говорила, что хочешь напиться.
— Для меня этого достаточно.
— Как хочешь. Может быть, переберемся в спальню? Я тебе покажу свою кровать. Это самая широкая кровать в мире.
Лариса допила вино и встала.
— Что ж, стоит посмотреть.
К удивлению Ларисы, Матвей был трогательно нежен, внимателен и ласков. Она не испытала ожидаемого отвращения, совсем наоборот, ей было хорошо, как никогда. И восторги Матвея «Как все было классно! Суперско!» уже не раздражали ее, а умиляли.
Выпитое вино, казалось, не действовало на парня, его не клонило в сон, он не становился грубым. Сжимая Ларису в объятиях, он то и дело повторял:
— Было суперско! Знаешь, ты самая классная из всех женщин, что у меня были. Честно. Такая классная! Слушай, а оставайся у меня ночевать?
— Нет, не могу. Мне надо домой. Мама будет волноваться.
— Жалко. Завтра еще встретимся?
— Посмотрим.
— Слушай, а хочешь, я тебя своим заместителем сделаю?
— А тебе разрешат?
— А кто спрашивать будет? Я президент, значит, делаю, что хочу.
— А твой… тот, кто тебе помогает, не будет против?
— А откуда ты знаешь, что мне кто-то помогает? — Матвей приподнялся на локте и посмотрел на Ларису.
Глаза выдавали его состояние. Он не был пьян, но и трезвым его тоже назвать было трудно.
— Я догадываюсь.
Матвей помрачнел.
— Как ты думаешь, еще кто-нибудь догадывается?
— Не знаю. Скорее всего, нет.
— Блин, я же вроде все делал правильно.
