Я заметил, что Офен вел двойную игру, а вся его слезливая история о неволе и желании вернуться к семье… сущий обман. Кроме долгов, пожалуй. Тут он не соврал.
– Откуда тебе это стало известно? – удивленно вскинула брови мидирианка.
– Наблюдения, – деловито объяснил всадник, после выдержал паузу и продолжил, – Ну еще услышал упоминания об Офене, когда пробрался в логово охотников. Его там явно не уважают и считают неудачником.
– Надо же, какой Офен искусный лжец… А ведь я, кажется, поверила ему! Он был убедительным.
– Убедительно изобразил жертву, – хмыкнул Рен. – Что сейчас важно… Что будем делать дальше, Эрис? Моими стараниями испорчен наш первоначальный план. Теперь к логову Бривары так просто не подойти. Наверняка, она уже что-то предпринимает, чтобы обезопасить себя и гильдию. Мы не можем вести стражу и не можем освободить Диаса.
– Ты задаешь мне слишком сложный вопрос, – от бессилия девушка покачала головой. – Я не знаю, что делать. Последнее, во что я верила, уже превратилось в дым. Мы вроде бы так близко к Ди, но все же так далеко от него…
– Прости, – виновато взглянул на сугор он, осознавая степень своей ответственности за содеянное. – Я думал, моя стратегия сработает. И она почти сработала.
– Что произошло там?
– Давай я поведаю тебе по дороге, – поднялся на ноги Рен, видя, как самые первые лучи солнца пробились сквозь лесные стены. – Нам нужно ретироваться, пока не поздно.
Всадники отправились в путь к ближайшему лесу – они мчались без оглядки, прочь с территории Бривары-укротительницы. Под рассказы воина, мидирианка с тоской оглядывалась на лес Фурин, думая о том, что где-то под его землей томился и страдал ее друг.
Дарбис и Каин бежали без устали, пересекая зеленые поля с высокой порослью травы. Солнце ослепительно раскрылось в небе огненным цветком. Теплый ветер невидимой шалью окутывал всадников. Эрис часто пила из фляги, и Рен тоже изнемог, но вскоре непривычная жара смягчилась, воздух наполнился лесной свежестью и древесным запахом.
Сугор неожиданно остановилась.
– М? – покосился назад аииритянин, и в тот же миг его Шуго замерла. – Что такое, Эрис?
Девушка с волнением вглядывалась вдаль, туда, где в конце пути несокрушимой стеной росли деревья. Шум от листьев доносился и был похож на звуки пенистых волн морских, омывающих каменистые берега. Сугор с благоговением вздохнула полной грудью, опустив веки, и тревожно вздрогнула, когда уловила звонкую трель маленьких куску. Ее сердце забилось чаще от томительного предвкушения.
– Это здесь… Мы вернулись, – с легкой дрожью сказала мидирианка и переглянулась с Реном. – Мы дома.
– Так, значит, мы пришли в лес Хина? – почти беззвучно подытожил он. – Именно сейчас. Досадно…
– А может быть и нет, – сосредоточившись на своих мыслях, Эрис отрешенно застыла.
– Что ты имеешь в виду? – подошел к ней юноша.
– Твое недавнее предложение… Сначала я категорически отказалась от него, восприняв, как предательство… но ныне, – она воззрилась на друга. – А что если это неплохая идея? Я сниму проклятье, и все Шуго станут людьми. Бендига будет сбита с толку и…
– Отпустит его? – скептично выразился воин.
– Тут бессмысленно гадать, как поведет себя Бривара… Мы знаем ее слишком плохо, но уже то, что Диасу не придется прислуживать ей…
– Только если она не прикончит его, допытывая, куда он дел ее слугу.
– Да, ты прав, – Эрис отмахнулась от воображаемой картины, в которой Диаса терзают. – Бривара непредсказуема. Ох, Цитри! И снова тупик! Либо я приношу жертву и спасаю свой народ, либо жертвую всеми, чтобы спасти Диаса.
– Звучит слишком категорично, – сделал замечание Рен. – Пока мы в силах начать с малого. Идем, укроемся в вашем лесу.
– Эй, не так быстро. Сам ты не отыщешь путь до нашей деревни. Магия Цитри будет путать и сбивать тебя, уводя все дальше, ведь в тебе нет нашей крови, – предостерегла мидирианка.
– А мы держим путь в обитель всех сугор? – вдохновленно спросил юноша.
Эрис открыто посмотрела в его темные глаза и протянула руку.
– Ты будешь первым чужестранцем, кого я проведу, и настоящим гостем в нашем доме.
В глубине леса Хина царило волшебное спокойствие. Солнечные лучи искристыми полосами просачивались сквозь крону высоких деревьев. Пение куску разносилось по округе. Казалось, даже воздух здесь звенел, как хрустальный колокол.
Рен впервые посещал леса Мидира. Об их красоте он знал только из летописей и рассказов. Но никакие слова не в силах были передать все великолепие Зеленого лепестка. Всадник шел и осматривался, восхищаясь величием западных земель.
Эрис шагала рядом, держа воина за руку, позади не отставали Каин и Дарбис. Девушка знала эти места наизусть, но все равно с трепетом исследовала глазами каждую травинку.
– Я вижу много знакомых растений, – задумчиво поделился Рен. – Когда к нам приезжали торговцы, мы часто покупали у них нечто подобное. В северных землях это сырье крайне востребовано.
– Совсем не удивительно, – пожала плечами Эрис, – а наш край считается самым плодородным.
– Кстати, а вот и то, чем я лечил Дарбис, – воин присел напротив растения с сиреневыми колокольчиками, собранными в густое соцветие. – Что я тогда только не перепробовал, но спасли именно эти цветы.
– Это Боргурка, – присоединилась к нему сугор, бережно касаясь нежных лепестков. – Ее редко встретишь в нашем лесу, чаще она живет южнее. Боргурка настоящая находка в Хине. Я вижу ее всего лишь третий раз. Наверное, кто-то принес семя на своей обуви. Вот она и проросла здесь. Я помню мама говорила, что Боргурка лечит все раны, даже самые опасные.
– Она исцеляет Шуго… Я не проявлю неуважение к твоей богине, если заберу Боргурку с собой? Это ценное сырье, и я бы не стал разбрасываться им.
– Раз ты просишь, то можешь пользоваться дарами этого леса, – кивнула ему Эрис. – Только прежде рассей ее семена, чтобы на этом месте появились новые цветы.
Дальше всадники двигались все глубже в чащу. Сугор рассказывала о своей деревне и приключениях, которые они когда-то пережили вместе с Диасом. Держась за руки, Рен и Эрис прошли добрую половину леса, пока густая трава под ногами не сменилась молодой светлой порослью, не до конца скрывающей почву. Аииритянин заметил угольные следы на деревьях, черные пни и сожженные стволы на земле, в окружении совсем молодых кустарников.
Природа на их пути переменилась.
Рен практически никогда не видел лесных пожаров воочию. Но по рассказам торговцев и путешественников, с кем ему приходилось иметь дело, он мог представить, какое это страшное событие.
Каин выглядел подавленным. Казалось, что все произошедшее семь лет назад было страшным сном, да и жизнь человеческая ему лишь приснилась. Так долго он жил
