Я нежилась в его объятиях, заново запоминала лицо, фантазировала, воображала…
Каллен смотрел на меня, будто занимаясь тем же, хотя на самом деле они с Элис решали, как вернуться домой. Говорили быстро и тихо, и Джина точно ничего не разобрала. Я и сама понимала лишь каждое второе слово. По-моему, речь шла об очередном угоне… Интересно, желтый «порше» уже вернулся к законным хозяевам?
— А что там было сказано о певицах? — неожиданно поинтересовалась Элис.
— La tua cantante, — повторил Каллен, в устах которого итальянский казался музыкой.
— Да, точно, — кивнула подруга, и мне пришлось сосредоточиться: интересно, что же имел в виду Аро?
Эдвард пожал плечами:
— Они так называют смертных, на запах которых реагируют так же, как я на Беллин. Для Вольтури Белла — моя певица, потому что меня зачаровывает песня ее крови.
От усталости клонило в сон, но я с ним боролась. Не хотелось терять ни секунды времени, которое осталось провести рядом с Эдвардом. Разговаривая с сестрой, он то и дело наклонялся, чтобы меня поцеловать, — гладкие, как стекло, губы касались волос, лба, кончика носа. Каждый раз привыкшее к долгой спячке сердце будто пронзал электрический разряд, и казалось, его бешеный стук слышен по всей приемной.
Настоящий рай посреди ада!
Я совсем потеряла счет времени и запаниковала, лишь когда Эдвард еще крепче сжал меня в объятиях, и они с Элис настороженно посмотрели в сторону холодного каменного вестибюля. Прижавшись к груди любимого, я увидела, как в двойные двери вошел Алек. Глаза молодого вампира стали ярко-рубиновыми, на светло-сером костюме ни пятнышка. Поразительно, особенно если вспомнить, каким был его ленч!
Однако парень принес хорошие новости.
— Можете идти, — заявил он с сердечностью лучшего друга. — Просим не задерживаться в городе!
Каллен притворяться не стал, его ответ прозвучал сухо и холодно:
— Никаких проблем.
Алек улыбнулся, кивнул и исчез за дверью.
— Идите по коридору направо до первых лифтов, — объясняла Джина, пока Эдвард помогал мне встать. — Фойе двумя этажами ниже и выходит на улицу. Счастливо добраться! — весело добавила она.
Интересно, опыт и профессионализм спасут эту девушку?
Элис окинула администраторшу хмурым взглядом.
Как хорошо, что обратно придется идти другим путем! Кто знает, вынесла бы я еще одно путешествие по подземному лабиринту?
Мы вышли через роскошно и со вкусом отделанное фойе. На средневековый замок, скрывавшийся за тщательно спроектированным современным фасадом, оглянулась только я. С этой стороны башню видно не было, что очень меня обрадовало.
На улицах полным ходом шло празднование. Мы быстро шагали по переулкам. Небо над головой было унылого блекло-серого цвета, но дома стояли так плотно друг к другу, что казалось темнее. Зажигались фонари.
Наряды гуляющих тоже изменились, и длинная мантия Эдварда не привлекала к себе внимания. Сегодня же по улицам Вольтерры бродило немало мужчин в черных шелковых накидках, а пластиковые клыки, которые я утром видела на ребенке, завоевали поклонников и среди взрослых.
— Ерунда какая! — пробормотал Каллен.
Я даже не заметила, когда и куда исчезла шедшая рядом Элис: повернулась, чтобы о чем-то спросить, а ее нет.
— Где Элис? — испуганно прошептала я.
— Пошла забирать сумки там, куда их спрятала сегодня утром.
А я и забыла, что взяла с собой зубную щетку! У меня даже настроение улучшилось.
— Наверное, и машину угоняет? — догадалась я.
— Нет, этим она займется чуть позже, за стенами Вольтерры, — усмехнулся Каллен.
До ворот мы шли целую вечность. Эдвард догадался, что я выбилась из сил, и, крепко обняв, фактически волок по улицам.
Проходя под мрачной каменной аркой, я невольно содрогнулась. Тяжелая древняя решетка совсем как в гигантской клетке: сейчас опустится и мы окажемся в плену.
Эдвард подтолкнул меня к темной машине с заведенным мотором, притаившейся в закоулке справа от ворот. Почему-то он не захотел сесть за руль, а вслед за мной скользнул на заднее сиденье.
— Простите, — извиняющимся тоном проговорила Элис, — выбирать было особенно не из чего.
— Все в порядке, милая, — усмехнулся брат, — не на каждой стоянке найдешь «Порше-911 Турбо»!
Девушка вздохнула:
— Наверное, придется обзавестись такой игрушкой законным путем. Сказка, а не машина!
— Договорились, подарю на Рождество, — пообещал Эдвард.
Элис повернулась к брату, а я перепугалась: разве петляющую вниз по холму дорогу можно выпускать из вида? Особенно раз скорость уже набрали…
— Желтую! — попросила она.
Эдвард сжимал меня в объятиях. В его накидке так тепло и уютно! Более чем уютно…
— Попробуй заснуть, Белла, — прошептал он. — Все кончено…
Понятно, он имел в виду опасность и кошмары старого города, но в горле образовался неприятный комок, и, прежде чем ответить, я нервно сглотнула.
— Спать не хочу и совсем не устала. — Я соврала лишь наполовину. Закрывать глаза не хотелось: салон освещали только неоновые указатели приборной панели, однако этого было достаточно, чтобы разглядеть любимое лицо.
— Постарайся! — шепнул Каллен, прильнув губами к моей мочке.
Я покачала головой.
— Упрямство никуда не делось, — вздохнул Эдвард.
Упрямства мне точно не занимать: с его помощью я боролась с тяжелыми веками и выиграла.
На темной автостраде было сложнее всего, зато очень помогли яркие огни аэропорта Флоренции, а также возможность переодеться и почистить зубы. Элис купила брату новую одежду, а серую накидку бросила в кучу мусора на одном из поворотов. Перелет в Рим оказался слишком коротким, и усталость не успела затянуть в сети, но я прекрасно понимала: путешествие в Атланту будет совершенно иным испытанием, и попросила у стюардессы колу.
— Белла! — зная мою чувствительность к кофеину, покачал головой Эдвард.
Элис сидела в соседнем ряду, и я слышала, как подруга шепчется по телефону с Джаспером.
— Не хочу спать, — напомнила я, а объяснение дала вполне реальное, потому что оно было правдой: — Если закрою глаза, увижу то, что видеть не хочется. Кошмары замучают.
Больше Каллен спорить не стал.
В полете можно было вдоволь наговориться и получить ответы на все вопросы, интересующие и одновременно страшащие — я заранее содрогалась от того, что скажет Эдвард. Впереди столько свободного времени, и в самолете Каллену от меня не скрыться — ну, по крайней мере, скрыться непросто. Кроме Элис, нас никто не услышит: уже поздно, большинство пассажиров отключают свет и приглушенными голосами просят подушки. Во время разговора и с усталостью проще бороться!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
