– А я, вашу мать, чертовски люблю корабли! – воскликнул Бреннан.
Тут Лиза бросилась Холлису на шею.
– Я люблю тебя. Ты сделал это, Сэм. Я тебя так люблю! – Она обняла О'Ши и крепко поцеловала его в щеку. – Я вас обоих люблю!
Капитан покраснел и тихо сказал Холлису:
– Прямо перед тем, как вырубить двигатели...
– Я слышал.
– Что? – спросил Миллз.
– Один из них полностью отключился, – объяснил О'Ши. – Горючего там не хватило бы, чтобы заправить обыкновенную зажигалку.
– Ну же, хватит об этом чертовом горючем. Все сработано отлично! – Миллз сунул руку под сиденье и вытащил пластиковый пакет. Он раздал всем черные лыжные маски.
– Вот, наденьте это. И никаких разговоров с командой, никаких имен.
Миллз перебрался в заднюю часть салона и надел маски на Додсона и Бурова.
Бреннан открыл дверцу, и они спрыгнули на качающуюся палубу.
– Я позабочусь о Додсоне и Бурове, – сказал Миллз. Он взглянул вверх на «Юнион Джек». – Как я и предполагал, это оказались британцы. У нас в НАТО не так много союзников, на которых можно положиться.
– В этой операции я не доверился бы даже нашим друзьям в Вашингтоне, Берт, – заметил Холлис.
– Так мы можем вздохнуть с облегчением или нет? – спросила Лиза.
Холлис подумал, что они никогда уже не вздохнут с облегчением, пока живы.
Дверца юта отворилась, и появились шестеро моряков в темных свитерах. Они с любопытством разглядывали прибывшую компанию: трое мужчин в советской военной форме, один – в спортивном костюме, на женщине тоже спортивный костюм и наброшенная поверх него куртка. Миллз кивнул им головой на вертолет. Моряки вытащили из салона одного в пижаме, второго в лохмотьях.
Холлис залез назад в кабину и отпустил тормоза. Потом, толкая вертолет в заднюю часть фюзеляжа, подкатили его к мерам левого борта и сбросили в море. Когда весь «Ми-28» исчез в темных волнах, за ним последовали три противотуманных прожектора. Капитан принял меры предосторожности на случай, если судно будет осмотрено советскими властями.
Додсона и Бурова положили на носилки и отнесли в судовой госпиталь. Остальных проводили в штурманскую рубку.
– Подождите здесь капитана, – сказал сопровождавший их моряк и удалился.
Холлис вздохнул и стянул с лица черную маску. Другие тоже последовали его примеру.
– Ну что ж, друзья, следующая остановка в Ливерпуле, – бодро объявил Миллз.
– Мы сделали это! – во всю глотку заорал Бреннан и бросился целовать Лизу.
– Генерал, вы чертовски здорово управляете вертолетом! Где вы научились этому? – О'Ши расплылся в улыбке.
– Где-то между Новгородом и Ленинградом, – ответил Холлис.
– Вы разыгрываете меня, Холлис, – засмеялся Миллз. – Эй, взгляните, здесь есть кофе и бренди. – Он налил бренди в кофейные чашки и произнес: – Друзья, предлагаю выпить за...
– За Сэза Айлеви, – перебил его Холлис. – А также за мужчин, женщин и детей, которых мы оставили там.
Все молча выпили.
Открылась дверь, и в рубку вошел рыжебородый человек лет пятидесяти в вязаном свитере и синих джинсах. Ни слова не говоря, он налил себе чашку кофе и небрежно присел с ней на край стола.
– Добро пожаловать на борт «Люсинды», – спокойно сказал он. – Меня зовут капитан Хьюз. А ваши имена меня не волнуют.
– Благодарю вас, капитан, что не выключили прожектора после рассвета, – произнес Холлис.
Капитан Хьюз посмотрел на Сэма и ответил:
– Честно говоря, мы их выключили; но я оставил наблюдателя, и он засек вас, мы их снова зажгли.
Капитан Хьюз внимательно оглядел всех присутствующих.
– Бьюсь об заклад, что вам есть что рассказать. Я, правда, еще не решил, была ли эта посадка вертолета на корабль самой лучшей или самой худшей из всех, которые мне когда-либо приходилось наблюдать. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду, – добавил он. – Мы везем древесину, если это вас интересует. Сосны, березы и осины. У них растет хороший лес, поскольку этим управляет Бог, а не они. А выгрузили мы свежие овощи. Не могу сказать, что я лично одобряю торговый обмен с ними, но работа есть работа. Но перейдем к делу. Я получил десять тысяч фунтов за то, что сказал «да», и получу еще пятьдесят тысяч, когда доставлю вас на место. Так что вы – очень ценный груз.
– Надеюсь, что мы не обойдемся вам дороже своей цены, – заметил Сэм.
– Я тоже надеюсь на это. Но за нами очень пристально наблюдают с кронштадтской военно-морской базы. Когда мы минуем ее, я вздохну свободно.
– И мы тоже.
– Вообще-то нет таких денег, чтобы соблазнить меня на подобное дело. Но мне сказали, что это очень важно для наших стран, – сказал Хьюз.
– Это действительно так, капитан.
– Перед отплытием из Ленинграда стивидор[29]всучил мне вот эту бумажку. – Капитан протянул ее Холлису.
Холлис развернул листок. В нем была указана дата и частота и написано следующее: «Донес, об. обет. Внимание Ч.Б.»
Холлис вернул листок Хьюзу.
– Вы не будете столь добры, чтобы приказать своему радисту зашифровать следующее сообщение: «Внимание Бенксу. Приземлились в указанном месте. Донесение об обстановке последует». Оставьте это сообщение без подписи. И отошлите его на указанной частоте.
Хьюз кивнул.
– Двое ваших приятелей сейчас в нашем госпитале, отдыхают со всеми удобствами. Врач хотел бы хоть в общих чертах знать, что с ними случилось.
– Обоим нанесены внешние физические повреждения, – ответил Миллз. – Недавно им ввели пентотал натрия. Тот, что в спортивном костюме, – друг. Тот, что в пижаме, – нет. На время этого путешествия его следует изолировать.
Хьюз направился к двери.
– Я прикажу стюарду принести вам завтрак и распоряжусь подготовить для вас каюты. А пока располагайтесь здесь как дома.
– Спасибо.
Хьюз вышел из рубки.
– Все мы великолепно поработали, – произнёс Холлис. – Мне не нравится то, что мы сделали, однако сделали мы это отлично.
Миллз налил себе еще бренди.
– Да, и поскольку для всех нас это было очень важно, я скажу. Я был бы очень рад, если бы все эти летчики вернулись на родину... со своими новыми семьями. Я человек не религиозный, но, наверное, там, где они сейчас, им лучше. Не думаю даже, что им действительно хотелось когда-либо вернуться домой... Может быть, только сейчас их души обрели покой. – Помолчал немного, а потом обратился к Холлису.
– Напишите-ка письмо Чарли. Но, пожалуйста, будьте с ним вежливы. Он, наверное, не спал всю ночь, беспокоясь за нас.
Холлис взял листок бумаги и начал писать:
"Дорогой Чарлз.
Это послание пишет вам Сэм Холлис, и не из могилы, а с борта «Люсинды». Рядом со мной Лиза Родз, Билл Бреннан, Берт Миллз и капитан О'Ши. Также с нами находятся майор Джек Додсон ВВС США и полковник КГБ Петр Буров, наш пленник. Сэз Айлеви погиб. Перед смертью он рассказал мне о вашей договоренности с ЦРУ, Белым домом, министерством обороны и проч. В соответствии с этой договоренностью «школа обаяния» закрыта навсегда. Должен вам сказать, Чарлз, что, по-моему, вы и ваше окружение гораздо вероломнее и хладнокровнее меня или Айлеви, а также любого бригадного генерала или шпиона, с которыми мне когда-либо приходилось встречаться. Мне бы очень хотелось как-нибудь взять вас с собой на операцию, чтобы немного расширить ваш кругозор. Но из-за отсутствия подобной возможности я требую личной встречи с вами в Лондоне через четыре дня. Люди, которые находятся со мной, – это уцелевшие свидетели убийства почти трех тысяч американцев их собственным правительством. Мы должны обсудить это, чтобы согласовать наше личное нравственное чувство с законными требованиями государственной безопасности.
Холлис".
Холлис дал прочитать письмо Миллзу и всем остальным.
Затем он обратился к О'Ши:
– Эд, отправляйтесь в радиорубку и зашифруйте это. И оставайтесь с радистом и дождитесь ответа.
– Есть, сэр.
Миллз зевнул и, словно обращаясь к самому себе, сказал:
– За последние двадцать пять часов я побывал в московском такси, в автобусе Аэрофлота, в вертолете, в «ЗИЛе», в «понтиаке Транс Ам», и вот, слава Богу, теперь я на британском торговом судне.
Бреннан достал из кармана пачку жвачки.
– Сэз Айлеви купил ее мне в Международном центре торговли. Он был веселым парнем. Вы всегда считали его чересчур холодным. Но если вам доводилось заглянуть к нему в посольстве, он называл вас по имени и помнил все ваши просьбы. Начальство не любило общаться с ним, однако все ребята из службы безопасности, морские пехотинцы, секретарши, все высоко ценили его. – Бреннан повертел в руках пластинку и положил ее в карман.
Через несколько минут в рубку вернулся О'Ши и протянул Холлису листок бумаги.
Сэм прочитал вслух:
– От Чарлза Бенкса. «Очень рад получить весть от вас. Примите мои поздравления за отлично проделанную работу. Весьма сожалею о гибели Сэза. Нам будет его очень не хватать. Встретимся в Ливерпуле. С огромным нетерпением ожидаю нашей встречи и очень многое предвкушаю от нее. Выпейте там за меня. Мой особый поклон Лизе. Чарлз».
