чего ты боишься.
Парень продолжал посмеиваться.
— И что?! Подумаешь насекомых не люблю. Ито не всех.
— Лекс, боишься, — улыбается уточняя, а сам тянет за собой.
Деревья росли чаще и чаще, кустарников стало больше. Лес шумел листвой, чириканьем птиц, где-то вдалеке трещали долгожители, хранившие тайны. Она на своё удивление, да и на его, не стала отрицать. А вместо этого призналась:
— Меня всё детство пугали страшными монстрами клещами, которые поджидают под каждым кустом и на каждой лужайке. Вот ничего смешного! Будто ты ничего не боишься.
— Боюсь, тебя… — он остановился.
Алекса влетела в спину, не ожидавшая, дыхание сбилось. Показалось, что он говорит что-то откровенное, чего ей лучше не знать и никогда не слышать и она гнала и гнала от себя догадки и выводы, и молила его: Богдан пожалуйста, замолчи, ничего мне не говори, пожалуйста. Не сейчас, не так быстро, ещё слишком рано, я не готова. Дай чуть-чуть времени… чуть-чуть побыть с тобой… Оборвала испугавшую мысль, дыхание перехватило.
Она молчала и он молчал. Брюнет внимательно следил за сменой эмоций на её лице. Они его пугали, что-то вздрагивало и ныло от странных ощущений, хотелось сжать её посильнее и спрятать ото всех. Страх потери закрадывался в душу, сея сомнения и ярое желание сопротивляться, бороться и не отдавать. Богдан сменив серьезное лицо на улыбку, как ей показалось не настоящую, спросил:
— Ты когда-нибудь хоть видела этих монстров клещей?
— На картинках.
Он снова улыбнулся.
— Хорош лыбиться! Сейчас подпорчу кому-то настроение, — насупилась девчонка.
Крепко ухватил за руку не ответив повел дальше, петляя между деревьев. Шли долго не проронив ни слова. Солнце пробивалось слабо, под ногами что-то хрустело, шелестело, то птица пронесётся почти над головой. Алекса крепче сжала пальцы парня озираясь по сторонам. Он даже обернулся. От прохлады по коже бежали мурашки.
— Богдан, а если мы заблудимся?
— Малыш, не бойся, со мной не заблудишься.
— Да не называй меня так!
— А как?
— У меня имя есть. Мы кажется уже заблудились.
— Как хочу, так и буду называть. Не заблудились, идём вдоль дороги в сторону дома.
— Да ну… — не поверила она осматриваясь.
— Иди сюда, — улыбнулся Богдан.
Она без разговоров обняла парня прижавшись, сердце Богдана тут же болезненно забилось. Она крепко обнимала, а вдыхая его запах не знала чего больше хочет, вот так стоять здесь с ним или уйти из страшного леса. Кишащего насекомыми и ещё не известно кем.
— Ты никогда не была в лесу? — поцеловал в макушку.
— Не была.
— Вот же! А я думал твоя стихия лес, джунгли… — оборвался под её взглядом.
— Очень смешно. Кто-то так и выпрашивает подпортить ему улыбку.
— Девушка, вы мне угрожаете?
— А то. Открытым текстом.
— Я на тебя клещей натравлю, — хохотнул парень.
Прищурив глаза отодвигалась от него.
— Да я шучу, Лекс… — схватил он её, прижимая к себе в порыве.
Идут петляя между деревьев за руки. Алекса хмуро молчит. Богдана её настроение беспокоит, девчонка странно задумчива и сосредоточена. Где же лёгкость между ними, которой так хочется. Но будет ли когда-нибудь эта лёгкость.
— Малыш не молчи.
— Не называй меня так.
— А как называть?
— У меня имя есть, — зарычала девчонка. — Иначе, буду называть тебя осликом.
— Лекс, не выпрашивай, не надо. Это разные вещи, я тебя ласково, а ты обзываешься.
— Ну конечно, ласково малыш, и я буду ласково, мой ослик…
Богдан упёрся в неё злым взглядом, остановившись.
— Что? Не нравится? И мне не нравится. Теперь каждый раз, когда обзовёшь малышом, я скажу мой ослик. Зато мой ослик.
Богдан выдохнул свирепея.
— Или не мой?
— Лекс, не надо стебаться.
Она вырвала свои пальцы из его и пошла вперед. Обернувшись бросила:
— Даже ещё и не начинала.
Богдан тут же догнав шлёпнул по заднице, неожидавшая девчонка подскочив обернулась. На автомате замахнувшись, он отскочил, Алекса погналась за ним с угрозами. Но догнать никак не удавалось. Попала в паутину и взвизгнув отмахивалась от несуществующей угрозы, Богдан схватившись за живот хохотал, пока она не запустила в него гнилой палкой, еле успел увернуться. Носились по притихшему лесу словно сумасшедшие, пока не выдохлись.
— Приятно до чёртиков, когда такая красивая девчонка бегает за мной, — хохотал брюнет пытаясь отдышаться.
— Ах, значит так, — остановилась она складывая руки на груди. — Да пошёл ты!
У парня изумлённо вытянулось лицо и он бросился на неё. Увернулась, выскользнув из цепких пальцев, перескакивая через поваленное дерево кинулась бежать. Как только надоело носиться и собирать паутину, парочка направились в сторону дома, крепко взявшись за руки.
— Богдан?
— А-а-а?
— А здесь ещё кто-нибудь водится?
— В лесу то? Конечно, лисы, зайцы, волки, кабаны, лоси.
— Да ладно, — изумлённо воскликнула девчонка.
— Серьезно, местные на охоту ходят.
— И что стреляют, потом едят? — понизила голос девушка будто боится, что её услышат.
— Да, — мельком глянул на неё, — едят.
Богдан улыбался держа за руку строптивицу. Городскую девчонку, знающую только торговые центры и улицы города. Душу грела маленькая ладошка в его пальцах, в голове ещё свежи страстные поцелуи обжигавшие его шею, дыхание тут же сбивалось при мысли, что будет дальше. Он долго не протянет, свихнётся. Если она сегодня не отдастся, просто сойдет с ума. Не переживёт ещё одну ночь, не сможет. Подходя к дому спросил:
— Всё таки от кого бежали, что ты там опять натворила?
— Я же сказала, ничего. Почему должна обязательно что-то натворить?
— У тебя разве иначе бывает.
У ворот встречал Димка, грозно сложив руки на груди. Парочка напряглась приближаясь, каждый по своей причине. И обоим захотелось рвануть обратно в лес, где есть только они. Богдану подальше от Нестерова с его необъяснимой ревностью и доставаниями, а Алексе от своей проказы, за которую, кажись сейчас всё-таки получит. Ну и чёрт с ним, от Димки получить, это всё равно, что комарик укусит.
Нестеров оценивал недовольные лица приближающейся парочки и еле удержался чтобы не улыбнуться. Ждёт всё таки с настроем отчитывать паразитку. Вот, как не крути, а они смотрятся. Чтобы его там не ело изнутри, он рад тому, что Богдан и Алекса вместе, может не всё так страшно и эта парочка будет счастливой. Богдан справится с буйной натурой девчонки, а Алекса уже справилась с распущенностью ловеласа и говорить даже не о чем. Боевой настрой сразу же испарился, но он всё равно ещё будет за ними присматривать, ну мало ли.
— Лекс, ты угомонишься? — нахмурившись для убедительности, начал Димка.
— Что?
— Вот не надо. Зачем испортила косметику Оли?
Алекса почувствовала, как Богдан развернулся к ней всем корпусом сверля
