организации, так и духовной жизни Церкви в Англии посредством реформ и нововведений. Это также означало установление хороших рабочих отношений с новым Папой, поскольку он пытался восстановить единство Церкви и авторитет своей должности после периода раскола, длившегося около сорока лет.
С момента низложения Иоанна XXIII в мае 1415 года до избрания Мартина V в ноябре 1417 года Англия не признавала Папу, поэтому Генрих, через епископов и, прежде всего, через Генри Чичеле, которого он выбрал преемником Томаса Арундела в Кентербери весной 1414 года, был фактически главой Церкви в своем королевстве[867]. Ни слишком властный, ни слишком независимый, Чичеле смотрел на религиозные вопросы примерно так же, как и его королевский покровитель: для собственного блага Церковь должна управляться упорядоченно, и необходимо всячески поощрять ее рост и развитие. Будучи архиепископом и митрополитом, в ведении которого находилось большинство епархий Англии, входящих в церковную провинцию Кентербери, Чичеле обладал огромной духовной властью. Он знал, что король не будет оспаривать его решения. Если и будет брошен вызов, то только со стороны папства, стремящегося восстановить свое влияние на христианство после стольких лет раскола.
На практике это могло быть сделано двумя, очень важными, способами. Одним из них было бы подтверждение папской власти в Англии (и, если на то пошло и в других странах) путем прямого вмешательства в назначение английских епископов; другим было бы возобновление права папства облагать налогом народ Англии и, прежде всего, ее духовенство. Первая претензия была принципиальной, как и исторической: папство утверждало свое право назначать пасторов, или епископов, которые будут руководить и направлять Церковь под руководством главного пастора, Папы. В XIV веке папство отстаивало это право с большим успехом. Папские конституции "зарезервировали" за ним назначение на самые важные (и часто самые богатые) должности в Церкви. Период раскола, однако, неизбежно ослабил папство и его способность в полной мере осуществлять претензии, лежащие в основе этих конституций, так что теперь политика Мартина V, направляемая и поощряемая людьми, желавшими увековечить эту систему, должна была вернуться к той политике, которая принесла папству власть и богатство в прошлом. Не следует недооценивать его потребность в деньгах. В результате раскола Папы оказались в долгу у светских правителей, у которых они занимали большие суммы, что делало их все более зависимыми от мирских властей. Папская политика должна была в качестве одной из своих целей освободить Пап от этой зависимости[868].
Англичане смотрели на ситуацию иначе. Продвижение папских притязаний на назначение на ведущие посты в английской церкви (и предъявление соответствующих обвинений назначенным) вызывало глубокое возмущение, тем более что в папстве XIV века, обосновавшемся между 1309 и 1378 годами в Авиньоне, доминировали французы, представители нации, с которой Англия находилась в состоянии войны. Заявляя, что защищают традиционные права кафедральных соборов избирать своих епископов, английские короли на самом деле защищали свое фактическое право на назначение угодных им людей на высшие ответственные посты в церкви Англии. Два законодательных акта, Statute of Provisors (Статут о Провизорах) 1351 года и Statute of Praemunire (Статут о Предупреждении) 1353 года, позволяли короне заключать в тюрьму тех, кого "обеспечивало" папство, и, при определенных условиях, самой заполнять вакансии, запрещая при этом любому подданному короля обращаться в папский суд, вынося тяжбу (например, касающийся церковного бенефиция или преференции) за пределы страны и, следовательно, за пределы юрисдикции королевских судей[869]. В 1393 году был принят еще один ("великий") Statute of Praemunire. На этот раз целью было предотвратить перевод Папой епископов по своему усмотрению, без уведомления их или короля: теперь ввоз в Англию любого папского документа, предписывающего подобные действия, считался преступлением. Была предпринята попытка противостоять осуществлению этих особых папских притязаний в Англии.
В течение первых пяти лет своего правления Генрих не имел проблем с назначением тех глав церкви, которых он хотел. Он был коронован всего несколько дней назад, когда кафедра Норвича стала вакантной после смерти епископа Александра Тоттингтона, и он смог добиться того, чтобы его близкий друг, Ричард Куртене, получил это епископство. Как только система пришла в движение, она сама о себе позаботилась, и в течение следующих пяти лет на должности английских епископов назначались люди, хорошо известные королю, часто благодаря их личной службе. Генрих, возможно, вздохнул с облегчением, когда его старый политический противник Томас Арундел умер в феврале 1414 года, оставив вакантным Кентерберийское архиепископство. Несомненно, наиболее подходящим кандидатом, человеком, с которым, по мнению Генриха, он мог установить тесные рабочие отношения, был Генри Чичеле, человек с юридическим и дипломатическим образованием, симпатизировавший умеренным реформам и имевший полезные связи (через свою семью) с лондонской буржуазией[870]. И снова желание Генриха было удовлетворено: Чичеле был заменен на посту епископа валлийской церкви Сент-Дэвидс Джоном Каттериком, активным дипломатом с юридическим образованием и другом епископа Генри Бофорта.
Когда в следующем году Каттерик получил должность епископа Ковентри и Личфилда, его преемником в Сент-Дэвидсе стал Стивен Патрингтон, монах-кармелит, который был духовником короля и был, очевидно, его личным выбором. Через несколько месяцев, когда епископ Куртене умер от болезни при осаде Арфлера (он был удостоен чести быть похороненным в Вестминстерском аббатстве), выбор его преемника пал на Джона Уэйкеринга, чье назначение было подтверждено архиепископом Чичеле по королевскому приказу, несмотря на права Папы, место которого в то время было вакантным. Уэйкеринг был человеком, хорошо известным королю, который в очередной раз добился своего в вопросе епископских назначений. То же самое произошло в Херефорде в начале 1417 года, когда выбор короля пал на Эдмунда Лейси, декана личной часовни короля, и в Солсбери в конце года, когда не было никакого королевского вмешательства против выбора декана, Джона Чондлера, избранного капитулом в качестве преемника Роберта Халлума, умершего в Констанце в сентябре[871].
В течение этих лет Генрих работал в совершенно исключительных обстоятельствах, по крайней мере, в том, что касается его отношений с папской курией. Но его удача, если ее можно считать таковой, не могла продолжаться вечно. В последние месяцы 1417 года произошли два события, которые должны были оказать сильное влияние на отношения Англии с папством. Первым было вторжение Генриха в Нормандию, где он высадился 1 августа. Отныне ему нужны были друзья, и со временем папство могло стать одним из них, но только на условиях, за которые нужно было заплатить определенную плату. Второе событие, избрание Мартина V Папой, произошло через несколько месяцев, 11 ноября. Новому понтифику тоже нужна была поддержка в поисках путей восстановления
