Он заметил ее у устья реки, как только обогнул дом. Она стояла на коленях в серебристо-серой траве. Он скрылся за песчаной стеной и одним глазом стал наблюдать за ней. Сквозь завывания ветра, журчание ручья и грохот океана до него донесся ее голос.
Рядом с ней был тюлень цвета темного золота. Она обнимала его руками за шею, прижавшись лицом к его морде. Он услышал, что она плачет. Тюлень что-то тихо мурлыкал. Он не знал, что эти морские создания могут издавать такие звуки. Он гладил ластами локоны Дахут.
Боже милосердный, так вот чей голос звал ту, которая была так жизнерадостна в начале дня. Карса сжал лодочный крюк так, что побелели суставы пальцев. Он уже был готов броситься на бездушное существо и спасти Дахут.
Но она запела. Голос был высокий и тихий; он с трудом расслышал его в шуме ветра, грохоте прилива и курлыканье птиц. Однако он знал, что она поет по-исански; печальной была песня, которую пела самка тюленя.
Любимая Херкен, послушай меня,
Я хочу тебе что-то сказать:
Наконец я пришел, чтоб увидеть тебя
И проститься с тобой и обнять.
Ну так слушай меня:
Ухожу я в поход,
Это не было миражом.
Ты была мне ребенком,
Что в сердце живет,
А я был твоим божеством.
Ты примчалась туда зимней ночью одна,
Где бушуют злые моря.
Ты ребенок, которого любит судьба,
А я где-то вдали от тебя.
Ах, морское дитя, поцелуй же меня,
Мы опять уходим в поход.
Мы предвидели это все и всегда.
А кто сердце мое разорвет
Появился вчера, появился вчера,
Его с Севера ветер принес.
Карса ушел. В лодке он помолился Христу. Вернулась Дахут. Лицо весталки было безжизненным, как маска. Таким же бесцветным голосом она приказала ему отплыть и отвезти ее на праздник.
IV
«Оспрей» подошел на веслах к расставленным накануне неводам. Их несло течением, корабль отплыл назад и зацепил трал. Курс пролегал мимо Козлиного мыса, через Римский залив.
Небо затянулось дымкой, солнце стало тусклым, воздух — колким. Поднявшийся ветер погнал корабль на запад.
Маэлох ругался. Вода стала серо-зеленой. На ней появились белые барашки. На востоке, у горизонта темнела земля, на западе она была еще ближе; через пять лье он заметил скалы мыса Ванис, которые ему предстояло обогнуть. Широко расставив на качающейся палубе ноги, он крикнул:
— Похоже, придется сесть на весла.
Капитан направился к банкам. Один из моряков рассмеялся:
— Зато владельцам яхт везет больше.
— Зато не везет их гребцам, — сказал другой.
— Хватит, — приказал Маэлох, — оставьте свои разглагольствования для Нагона Демари. Королевы, король, суффеты такие же жители Иса, как и мы с вами… Пойдем против ветра, покуда хватит сил, мы должны выбраться.
Моряки двинулись к шкотам, чтобы опустить парус. Он поднял руку.
— Нет, подождите.
Он подошел к борту. От залива кто-то плыл в их сторону.
— Тюлень, — сказал один из моряков. — Сейчас он попробует моей рогатки.
Эти животные были священны, но и они порой не избегали рыбацких сетей.
— Нет, — сказал Маэлох. — Я знаю его. Видите эту золотистую шкуру? Это любимица принцессы Дахут. — Вспомнив, свидетелем чего ему довелось быть, он украдкой, чтобы не заметили другие моряки, начертил для безопасности большим пальцем знак молота.
Тюлень приблизился к лодке и выпрыгнул из воды. Его взгляд встретился с глазами Маэлоха, и сердце старика забилось — столько в них было тепла.
Она поплыла мимо кормы, направляясь в бескрайние воды океана.
— Плавник! — взревел один из моряков.
Маэлох подбежал к корме и перегнулся через нее. Он знал, что этот черный треугольник редко встречается в южный морях.
Касатка изменила курс. Маэлох понял, куда он направляется. За тюленем? Самка плыла вперед, как слепая. Она еще могла спастись…
— За весла! — закричал Маэлох. — Веди нас домой! Донан, дай гарпун.
Вспенилась вода. По поверхности скользнула черная тень. Гарпун полетел с неожиданной силой. Сверкнуло белое брюхо, белое, как снег, белое, как смерть.
Он попал. Словно он вспорол собственные внутренности. Сомкнулись могучие челюсти. Охотник и жертва скрылись в пучине.
— Все, — мрачно сказал Маэлох. — Больше мы их никогда не увидим.
По воде расплылось большое кровавое пятно, он надеялся, что самка тюленя умерла мгновенно.
— Меняйте курс, — сказал Маэлох. — Мы возвращаемся домой.
У него вырвался хриплый стон:
— Что я теперь скажу маленькой принцессе?
V
— Иди к ней, — попросила Бодилис. Грациллоний колебался.
— Она хочет побыть одна. Я это вижу. Форсквилис покачала головой.
— Случилось что-то ужасное. Не знаю что, но я слышала, как скорбно кричали призраки.
— Не обращай внимания, — сказала Форсквилис. — Я знаю, что девочке сейчас нужен отец. Иди же!
Грациллоний решился, кивнул и поспешно спустился по сходням. Дахут свернула за пакгаузы и исчезла.
Юный римлянин Карса жалко стоял на пристани и смотрел ей вслед, едва сдерживая рыдания. Он ходил за ней по пятам, предлагая — умоляя — проводить ее. Она осадила его резким жестом и сокрушительными словами. Раньше она его просто не замечала, сначала на берегу, когда они присоединились к остальным, потом — на королевской яхте, когда их лодку взяли на буксир. Но потом она стала всех сторониться, на вопросы отвечала кратко, к еде, которой был уставлен стол, не притрагивалась, либо бродила по берегу. Ее утренняя веселость словно канула в бездонную пропасть. Глядя на нее, Грациллоний тоже погрустнел, но изо всех сил старался веселиться.
Настроение Дахут всегда было сродни арморикской погоде. В детстве у нее часто были припадки ярости, в девичестве на нее неожиданно находила беспричинная грусть, но он ее понимал. И также быстро она вдруг становилась веселой и очаровательной. Но такой он никогда ее не видел. Ему показалось, что под кажущимся спокойствием ее снедает тоска. Отчего?
На обратном пути, когда закончился праздник, галликены пришли к нему. Когда корабль вошел в бухту, они дали ему совет.
Он быстро прошел мимо Карса — надо расспросить мальчика, но позже, позже, — не замечая никого, кто окликал его на пристани. Окликали немногие. Люди знали, что когда у короля Граллона появляется такое каменное выражение лица, его лучше не задерживать. Оказавшись на улице, он огляделся по сторонам. Куда идти? По вечерам жители сидели дома или где-нибудь развлекались и город был почти пустынным. Спросить, не проходила ли тут одинокая девушка, было не у кого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
