Как только Фаррук и Виола обозначились в Астрале, Сигэл моментально сообразила, куда они держат путь. "Каменный цветок" — именно к нему в данный момент устремились беглецы. Ну что же, пусть порезвятся перед смертью. Иллюзия близкого спасения — вот что движет ими. Тем сильнее будет их отчаяние, когда они станут умирать в непосредственной близости от спасительных врат.
Сигэл эр-Куэнгилэ плотоядно оскалилась и приготовила источающее "дыхание смерти" — заклинание, от которого у двух самонадеянных глупцов уж точно не будет защиты. Она воспользуется им в тот момент, когда Фаррук и Виола подойдут поближе к своей цели и окончательно уверуют в собственное спасение. А пока можно их потеребить легкими заклинаниями: "цепью молний" или "адским пламенем", чтобы не расслаблялись…
Неожиданно вокруг что-то кардинально поменялось. Перед тем как Сигэл буквально выбросило из Астрала, эльфийка успела сообразить, что в её забавную игру вмешалась какая-то третья сила. Последним, что она увидела в своей жизни были: девять пылающих фигур. Адепты Темного Зверя горели ярко без дыма, словно облитые керосином снопы соломы.
"Такого не бывает, — подумала эльфийка, — живая плоть не способна так активно окисляться".
В следующий момент каждый из девяти уже мертвых магов изверг в её сторону тягучую струю испепеляющего огня. Сигэл даже не успела почувствовать боли и, разумеется, осознать факт собственной гибели. Спустя мгновение, яростное пламя погасло, и все, что осталось от нее и участвовавших в погоне магов осыпалось на землю невесомым серым прахом.
Удивительно, но бушевавший на опушке адский пламень не опалил ни единой травинки, не затронул растущие неподалеку разлапистые ели.
***
Фаррук и Виола каким-то шестым чувством одновременно поняли, что опасность миновала. Не успели они толком осознать сей радостный факт, как шагах в двадцати от них прямо из воздуха материализовалась человеческая фигура.
Фигура принадлежала мужчине, точнее юноше примерно их ровеснику. Приглядевшись повнимательнее, Фаррук понял, что когда-то уже встречался с этим странным незнакомцем. Да, да, точно, имел счастье лицезреть эту наглую рожу. Вот только тогда он был одет не в зеленую униформу егерей, а в обычный костюм члена Вольного Братства, и на лацкане его кожаной куртки красовался серебряный значок со стилизованным изображением оскаленной кошачьей морды. Было это… ага на перроне Приозерска. С ним тогда еще было похожее на муравья страховидлище. И еще, именно тогда он встретил Виолетту Бастиан, может быть, именно поэтому ему и запомнились эти синие глаза и ехидная ухмылочка на украшенной белесоватым шрамом физии.
Едва завидев Фаррука, незнакомец оскалился всеми тридцатью двумя зубами и задорно воскликнул:
— Ни хрена себе! Паря, а я тебя, кажется, где-то видел, да и девку, тоже.
— На перроне в Приозерске, Глан, — выдал появившийся незнамо откуда рогатый страхолюд демонического облика. — Ты его тогда еще за педика принял. И девку встретил там же, ты ей подмигнул и хотел было подойти представиться…
— Ага, вспомнил, Азур! При ней была бабища вот с такенной, — юноша развел широко руки, — задницей и вся в бородавках. И этого педрилу, точно помню.
— Вообще-то зря ты парня обижаешь, необоснованными подозрениями, — без намека на улыбку продолжал изгаляться демон. — Смотри, как он на эту кралю пялится. Ты бы, Глан, поосторожнее со своими подкатами к несмышленым девицам — маг все ж-таки. Боевой. Не нам сирым чета.
— Глан?! Охотник по прозвищу Счастливчик? — наконец опомнился Фаррук и только в этот момент сообразил, что фигура демона не совсем материальна — сквозь нее просматривается ствол вековой ели.
Тут и Виола пришла в себя.
— А я вас тоже помню, молодой человек, с вами тогда еще такая забавная зверушка была. — Девушка одарила Охотника явно оценивающим взглядом своих преогромных синих глазищ, после чего представилась: — Виолетта Бастиан — маг-целитель.
— Глан эр-Энкин, — галантно раскланялся юноша, — бывший Охотник. — Затем указал рукой на стоящее рядом существо: — Архидемон Азуриэль, классный мужик и отличный товарищ. Прошу любить и жаловать.
— Так это вам и вашему… другу мы с Фарруком обязаны своим спасением?.. — продолжала щебетать Виола. Кошмарный облик демонической твари, по всей видимости, её если и смущал, то не так уж сильно.
В этот момент сердечко в груди Фаррука тревожно затрепетало от скверных предчувствий. Он вдруг понял, что все его радужные мечты о тихом семейном счастье с Виолой накрылись медным тазом и причина тому — нагловатый типчик, с которого Виолетта не сводит заинтересованного взгляда.
Глава 9
— Вот так нам удалось бежать из позорного рабства, — закончил свой довольно длинный рассказ Фаррук, — и если бы не ваша помощь, в данный момент меня и Виолы уже не было бы в живых. Глупо, конечно, получилось с этим побегом: неорганизованно, спонтанно, но иного выхода у нас не было. — Маг поднял глаза на спасителей. К кошмарному облику демона он успел немного привыкнуть и взирал на него без прежнего душевного содрогания. — Позвольте еще раз от всей души поблагодарить тебя, Глан, и тебя Азуриэль!..
Люди сидели на поваленном стволе дерева, потягивали вино. Азуриэль стоял в сторонке, скрестив на груди руки.
— Не бери в голову, — махнул рукой Охотник и, плеснув в кружки новых знакомых еще по "капельке" эльфийской лозы из подаренной лайром эр-Энкиным бутылки, продолжал: — Выходит, всеми своими бедами, Фаррук, ты обязан своему благодетелю Магистру. До боли знакомая ситуация. Ты не поверишь, но этот паук не только тебя достал. У меня к нему также кое-какие претензии имеются. Что же касательно Виолы, — он осуждающе посмотрел на девушку, — тут уж, извини, но приключения на свою за… голову ты заработала, благодаря собственной самонадеянности и глупости. Красивым девицам не место в мужских забавах, это тебе не бульварный роман о головокружительных похождениях крутых супергероев в юбках.
Зная неукротимый характер Виолетты Бастиан, Фаррук ожидал, что девушка тут же взорвется и наговорит резкостей этому самоуверенному нахалу. Однако, вопреки ожиданиям, чародейка скромно потупила глазки и негромким виноватым (!) голосочком выдала:
— Да, Глан, ты прав, не следовало мне тогда обманывать мою доверчивую тетушку Элефантину и убегать из дома.
При этих её словах на сердце Фаррука кошки заскребли. Его женщина вместо того, чтобы отшить нахала, мол, не твоего ума дело, что хочу, то и ворочу, готова внимать его нравоучениям и едва ли не стелется перед каким-то неотесанным Охотником. Ладно бы статью удался или лицом, да и манерами не блещет — эвон как с дамой невежливо обращается. По всем означенным позициям он — Фаррук сто очков форы этому увальню даст: и высок, и статен, и на лицо пригож, и светскую беседу поддержать умеет. А этот же, кроме наглючей рожи и непомерной самоуверенности более ничем не примечателен. Ну вступил в сговор с демоном, ну способен на кое-какие фокусы. И что теперь? Ради всего этого нужно бросать старого проверенного друга и буквально вешаться ему на шею. Нет, далее общество этого шута он терпеть не намерен. Выручил из беды, за это ему и его рогато-крылатому другу преогромная благодарность и нижайший поклон. Теперь их пути-дорожки расходятся. Эти двое пусть топают, куда хотят, а ему и Виоле по любому в противоположную сторону.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
