его взгляд, не загораясь желанием, и поэтому я упорно не свожу глаз со своей руки, которая по-прежнему лежит на его груди.
– Кларк, я…
Не в состоянии закончить фразу, молча убираю руку и, стараясь держаться от него как можно дальше, обхожу его, чтобы вернуться к холодильнику. Достав все необходимое, чтобы приготовить себе сэндвич, выкладываю все на стол в центре кухни, тогда как Кларк стоит напротив и наблюдает за мной, не произнося ни слова. И только когда я убираю все на место, его голос заставляет меня вздрогнуть:
– Этого больше не будет.
Я осмеливаюсь бросить взгляд в его сторону и вижу его мрачное непроницаемое лицо.
– Чего именно?
– Того, что ты подвергаешь себя опасности ради нас. С этим покончено.
Блеск его прекрасных зеленых глаз потух, и все в нем буквально дышит чувством вины, которое оставило новый рубец в его душе. Он злится на себя гораздо больше, чем я могла представить, – гораздо больше, чем пытался представить Итан.
– Это не твоя вина, – шепчу я.
– Конечно моя. Ведь я же обещал тебе, что с тобой ничего не случится.
Он говорит со мной резким, сухим тоном. Как меня уже достала эта стена, которую он без конца возводит между нами. Я быстро преодолеваю разделяющее нас пространство и беру его лицо в ладони, чтобы заставить его посмотреть мне в глаза, но в ответ на мое прикосновение он лишь плотно зажмуривается и стоит, тяжело дыша.
– Ты обещал мне, что я не умру. Ты сдержал свое слово.
Его пальцы смыкаются вокруг моих запястий, и он отталкивает меня.
– Поверь мне, это обещание значило для меня гораздо больше, чем то, что я смог высказать тебе вслух.
– Ты не можешь спасать всех и всегда… – шепчу я.
– Уж кто бы говорил!
У него вырывается нервный смешок, и он отступает на шаг, явно разочарованный в себе.
– Во всяком случае, тебя я должен был спасти. Видеть, как ты истекаешь кровью…
Не договорив, он стискивает челюсти и проводит руками по волосам, не отрывая от меня глаз. Я спрашиваю себя, не связана ли такая его реакция со смертью его родителей. Ведь они тоже истекали кровью у него на глазах…
– Кларк, я…
Он резко отворачивается и выходит с кухни, отшвырнув по пути подставку для столовых приборов, которая вдребезги разбивается о стену.
Глава 26
Ровно в одиннадцать часов дверь моей комнаты открывается, и входит Итан, чтобы сменить мне повязку. После тщательного осмотра моей раны он объявляет, что процесс заживления протекает нормально и скоро я буду в порядке.
– Где-то через неделю я сниму швы. Тебе удалось избежать самого гнусного и болезненного этапа благодаря морфину, – усмехается он.
Я корчу гримасу, изображающую сомнение. Но все же, что и говорить, это правда, что попеременно находиться то в состоянии глубокого сна, то в полубессознательном состоянии предпочтительнее, чем постоянно страдать от сильных болей. Я могу лишь поблагодарить Такера, который сражался с Итаном, требуя накачивать меня снотворным днями напролет, чтобы я избежала мучений.
– Кларк будет рад, ему самому я сниму швы сегодня.
Я ругаю себя за то, что в первую очередь огорчилась его скорым отъездом с виллы, а не обрадовалась его выздоровлению. Наложив мне свежую повязку, Итан поднимает глаза и смотрит на меня с заговорщической улыбкой.
– Насколько я понял, он еще проведет здесь сегодняшний день и сегодняшнюю ночь. Остальные ребята сейчас прочесывают город в поисках Хензо.
Он целует меня в лоб, велит мне отдыхать и выходит из комнаты, направляясь к Сыну Дьявола. Я же вытягиваюсь на кровати, уставившись в потолок. Если так и буду сидеть здесь взаперти, я просто рехнусь. Несмотря на то что все эти дни я находилась в полубессознательном состоянии и не чувствовала, сколько прошло времени, сейчас мне просто необходимо выйти на свежий воздух, и как можно быстрее!
Через двадцать минут, когда Итан уезжает с виллы, натягиваю одежду и иду в комнату Кларка. Я вхожу без стука и застаю главного хулигана в тот момент, когда он выходит из ванной. Подняв одну бровь, он молча глядит на меня – вероятно, пытаясь обнаружить во мне какие-нибудь признаки боли.
– Я больше не могу сидеть взаперти тут, на вилле, мне просто необходимо пойти прогуляться.
Он поднимает вторую бровь.
– Ну пожалуйста…
– Тебе нужно отдыхать.
– У меня язык не поворачивается сказать вслух, сколько дней я провалялась в постели, одурманенная морфином, – так это возмутительно долго. Однако ты знаешь не хуже меня, что после переговоров прошло уже немыслимо много времени! Я даже не удивлюсь, если увижу снаружи летающие машины!
Он закатывает глаза к небу, пытаясь сдержать веселую усмешку, вызванную таким явным преувеличением, но, как бы то ни было, я уже достаточно долго бездельничала – да еще и против своей воли в придачу!
Не говоря ни слова, он подходит к комоду и, достав оттуда футболку, натягивает ее. И спустя мгновение я расплываюсь в широкой улыбке, когда вижу, как он надевает сверху свитер; куртку он при этом откладывает в сторону, чтобы не привлечь к ней случайно внимание Хензо. После этого он берет с тумбочки пистолет и, убедившись, что он заряжен, засовывает его сзади за пояс джинсов.
Подойдя ко мне, он берет меня за руку, сплетая свои пальцы с моими, и, к моей огромной радости, мы с ним уходим из дома. Он помогает мне забраться на свой мотоцикл, после чего садится сам. Обнимаю его за талию, стараясь не слишком тесно прижиматься к нему, чтобы не навредить своей ране. Я еще никогда не была так счастлива услышать рев мотора.
Мы покидаем территорию виллы, а потом выезжаем за город. Я понятия не имею, где мы, но мне это безразлично. Я чувствую, что жива и свободна, и только это и имеет значение.
Мы оказываемся на шоссе. Кларк едет быстро, но мне совсем не страшно. С ним – нет. С моего лица не сходит блаженная улыбка. Мне так хорошо, что он это чувствует и подмигивает мне в зеркало заднего вида, а потом поддает газу, обгоняя сигналящие нам машины.
Когда ветер становится слишком сильным, прижимаюсь щекой к его лопатке и любуюсь проносящимся мимо пейзажем. Это такое простое, но такое восхитительное удовольствие. На опушке леса замечаю кабана на краю и тихонько вскрикиваю от изумления.
Через час Сын Дьявола съезжает с шоссе в сторону заправки, чтобы дозаправить мотоцикл. Сойдя на землю, он помогает мне слезть и спрашивает, как я себя чувствую. Я заверяю его, что со мной все в порядке. Он берет заправочный пистолет и вставляет его в бак своего мотоцикла.
– Заправь доверху. Я сейчас вернусь.
Он целует меня в губы и удаляется в сторону магазина. Оторопев, ошарашенно смотрю ему вслед. Секунду даже кажется, что у меня не все в порядке с головой. Когда он осознает, что он только что сделал, он внезапно останавливается и несколько секунд стоит как вкопанный – сам, вероятно, удивленный еще больше меня. Наконец он чуть поворачивает голову в мою сторону и, нахмурившись, искоса разглядывает меня так, будто это я его неожиданно поцеловала. Затем обольстительно улыбается и продолжает свой путь как ни в чем не бывало.
– Да этот парень возомнил о себе еще больше, чем мужик, написавший книгу о сексуальном удовольствии женщины!
Я не полагала, что говорю настолько громко, чтобы он мог услышать, но его хохот разносится по всей парковке.
Трогаю пальцами губы, все еще чувствуя на них жар его губ, и не могу помешать им расплыться в улыбке.
В самом прекрасном настроении нажимаю на рычаг заправочного пистолета, чтобы открыть клапан подачи топлива, но похоже, что его заело. Жму на него обеими руками, однако ничего не происходит – рычаг не сдвигается ни на миллиметр.
Я браню пистолет, ругаясь как извозчик.
– Что ты творишь?
Поворачиваюсь к Кларку, который уже успел вернуться с конфетами и явно забавляется моей
