— Так вот, вы должны знать, что мой сын происходит из очень богатой и уважаемой семьи. Нам нужно блюсти нашу репутацию, и по этой причине было бы крайне прискорбно, если бы он женился на женщине, которую привлекает только богатство, но которая не умеет исполнять обязанности, им налагаемые.
При этих словах я чуть не поперхнулась. Мадлен действительно думала, будто я охочусь за деньгами Лорена! Или же это была ее манера оценивать невесту и ее наследство? Обида и страх вызвали боль у меня в желудке.
— Maman! — сердито воскликнул Лорен и хотел уже вскочить на ноги, но это была не его битва.
— Мадам, я уверяю вас, что капитал Лорена меня совершенно не интересует, — сказала я и положила ладонь на его руку. Его тело было похоже на часовую пружину, которую завели слишком сильно. — Я совсем недавно узнала, что вы живете в замке. Если бы это был простой дом или даже хижина, меня бы это не смутило. Я люблю вашего сына за его душевные качества, а не потому, что у него есть деньги. Дело в том, что, когда я с ним познакомилась, я понятия не имела о его богатстве.
Я сама удивилась тому, как отчетливо прозвучали эти слова из моих уст, хотя внутри у меня все дрожало. Конечно, не все, что я сказала, было правдой, потому что, естественно, по виду Лорена сразу можно было догадаться, что у него есть деньги. Но как по-другому я могла бы объяснить этой женщине, что мои мотивы бескорыстны?
Мадлен уставилась на меня, и я заставила себя выдержать ее взгляд.
Через некоторое время она наконец отвела глаза, взяла бокал с лимонадом и отпила глоток. На несколько минут воцарилась тишина. Я взглянула на Лорена, и мне очень захотелось спросить его, что же теперь будет. Затем Мадлен сказала:
— Вы, конечно, устали с дороги. Луиза уже приготовила ваши комнаты.
— Это очень мило, — ответил Лорен и осушил свой бокал с лимонадом.
— Ханна, может быть, вы хотите перед ужином пройтись немного по замку или по саду? Лорен с удовольствием покажет вам все.
— Конечно, maman, — ответил он, и, почувствовав, как расслабилось его тело, я поняла, что самое плохое уже позади.
Через несколько минут мы встали.
— Что ты хочешь посмотреть сначала — замок или сад? — спросил Лорен, когда мы поднимались по лестнице.
Наши комнаты находились на втором этаже, в южном крыле замка, как он мне объяснил.
— Сад, — ответила я, все еще пребывая в напряжении после состоявшегося разговора.
О чем еще будет расспрашивать меня его мать?
— Хорошо, сад. Тогда лучше всего надень вечернее платье. Моя мать уделяет очень большое внимание тому, чтобы одежда соответствовала времени суток.
Разумеется, Мадлен выделила нам по отдельной комнате — она явно опасалась, что мы займемся развратом. Разумеется, она полагала, что пара должна подождать до свадьбы.
Мой багаж уже стоял в комнате. Когда я открыла огромный, как шкаф, чемодан, в котором находился мой гардероб, то снова невольно вспомнила о том, что всего чуть больше года назад я не могла себе представить, что у меня будет платье на каждое время суток. А теперь у меня даже был выбор.
Одетая в нежное светло-голубое платье, талия которого сидела не особенно низко, и подходящие к нему туфли с перепонками, я постучалась в комнату Лорена, расположенную напротив.
— Боже мой, ты, наверное, единственная женщина, которая одевается быстрее, чем мужчина, — сказал он, впуская меня.
Он успел только поменять брюки. Его светлая спортивная рубашка лежала на кровати.
— Надеюсь, что ты меня за это простишь, — ответила я и поцеловала его. — Я хочу вести себя безукоризненно, чтобы твоя мать больше не нашла во мне никаких недостатков.
— Моя мать, конечно, их не найдет, — ответил Лорен, натягивая рубашку через голову.
Мне нравилось, когда после этого волосы у него на голове торчали в разные стороны.
— Я не понравилась твоей матери, — произнесла я, садясь на край кровати.
Вид из высоких окон был чудесным. Можно было разглядеть весь сад вплоть до примыкавшего к нему леса.
— Она думает, что я хочу добраться до твоих денег, и из-за этого испытывает отвращение ко мне.
— Нет, у нее нет к тебе отвращения. Но ты ведь знаешь, как это бывает у матерей. Они поверят, что их сыновья сделали правильный выбор, только если сами убедятся в достоинствах будущей невестки.
Я не была уверена в том, что Мадлен когда-либо сумеет оценить мои достоинства.
— Я из Индокитая. Там мы работаем на французов, но замуж за них не выходим.
— Мы находимся во Франции. И, собственно говоря, здесь вроде бы уже преодолели колониальную узколобость. Ты свободный человек, точно так же, как и твои земляки, и вы не хуже, чем мы. И я люблю тебя, пожалуйста, не забывай об этом!
— Я это знаю. Я тоже люблю тебя. Однако твоя мать…
— Не беспокойся из-за нее. Я могу быть очень своенравным. Когда я сказал ей о том, что хочу стать пилотом, она устроила скандал, потому что боялась, что я разобьюсь. А сейчас она расстроилась, потому что я не привел к ней в дом блондинистую Марианну! Но я скажу тебе: до сих пор мне всегда удавалось добиваться своего. Ты увидишь, она тебя еще полюбит. Все-таки ты оказала ей достойное сопротивление и удержала меня от спора с ней.
— Я сделала лишь то, что посчитала правильным, — ответила я. — Может быть, моя семья не богата, но я получила хорошее воспитание. Твоя мать ошибается, если думает, будто я не знаю, что такое традиции и честь семьи. Об этом известно и в Индокитае!
Лорен подошел ко мне и обнял.
— Я это знаю. И я рад, что нашел в себе мужество сблизиться с тобой. Я чувствую, что ты слишком хороша для меня. Я счастлив с тобой. И можешь мне поверить: ни одна из моих знакомых не понравилась бы моей матери.
— Разве среди них не было ни одной Марианны? — спросила я и снова почувствовала странную магию его близости, которая ослабила настороженность, возникшую во мне.
— Одну из них, кажется, действительно звали именно так. Но у нее было мало сходства с нашим национальным символом. От нее моя мать на самом деле пришла бы в ужас. — Лорен рассмеялся и, страстно поцеловав меня, добавил: — Давай совершим маленькую прогулку по парку. Свежий воздух пойдет нам на пользу, и, даже если я не горю желанием в один прекрасный день унаследовать все это, меня ничто не удержит от того, чтобы продемонстрировать даме своего сердца земельные владения моей семьи.
Когда мы шли через парк мимо красивых цветочных клумб, которые, если смотреть на них с высоты, образовывали фантастические узоры, мое волнение слегка улеглось. Сладкий аромат цветов был похож на запах цветов моей родины, и я наслаждалась, вдыхая свежий воздух, не пропитанный дымом.
